Через все испытания

Сташек Николай Иванович

Войдя в дом, он склонился над развернутой картой, задумался. Судя по всему, войска будут продолжать преследование, а это значит, самостоятельные боевые действия подразделений примут более широкие масштабы. Напомнить бы еще офицерам об инициативе, смелости в принятии решений, о необходимости без колебаний брать на себя ответственность, когда надо идти на крайний риск. И еще о том, чтобы людей берегли. На войне без жертв не обойтись, но у подготовленного, думающего командира их несравненно меньше, чем у недисциплинированного, легкомысленного. Поговорить бы с молодыми

командирами о том, как завоевать доверие подчиненных. Вез него никуда.

— Отдохнуть бы вам, товарищ полковник. Сколько ночей глаз не смыкали, — предложил ординарец.

— Не возражаю, но сейчас не до этого. Поем, да и займемся делом.

Весь день Горновой провел в подразделениях, а возвратясь в штаб поздно вечером, встретил давно его поджидавшего начальника штаба.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Да нет. Надо подписать наградные листы, исполнил, как приказывали.

— Идем к свету.

Когда зашли в дом, появился замполит.

— Смотрел? — спросил Горновой, кивнув на стопку исписанных листов.

— Да, обговорили вместе с Семенычем.

— Хорошо. Давай подпишу.

Офицеры ушли, а Горновой, усталый, свалился на диван.

Глава 39

На следующий день полк получил пополнение — маршевую роту в количестве четырехсот человек, а на рассвете третьего зампотех дивизии пригнал двенадцать новеньких автомобилей. Горновой ликовал:

— Теперь заживем!

В противоположном конце деревни послышался шум моторов, и через несколько минут, выпрыгнув из головного тягача, к Горновому подошел смуглолицый коренастый майор-артиллерист.

— Истребительный противотанковый дивизион прибыл в ваше распоряжение. Командир дивизиона гвардии майор Чернов.

— Очень рад. Противотанковая артиллерия нам необходима, — сказал Горновой, пожимая руку майора.

Вечером в полк прибыл генерал Костылев. Поздоровавшись, кивнул:

— Пойдем в хату. Поспешил к тебе, чтобы ускорить дело. Давай карту, поставлю задачу.

Пока Горновой расстилал свою изрядно потертую сотку, комдив объяснил:

— Мехкорпус свернул в сторону, в направлении главного удара армии, а нам приказано побыстрее вырваться к Десне, севернее Копотя. Кажется, на этом направлении особого сопротивления противник оказать не сможет. Но вот сюда, на станцию Довжаны, гитлеровцы подогнали эшелоны и, видно, спешат увезти находящихся там, в пакгаузах, пленных и награбленное добро.

Горновой присмотрелся к карте, прикинул на глаз:

— Километров сорок.

— Да. Так вот, надо спасти людей. Бросай усиленный батальон, чтоб не допустить отправку эшелонов.

— Ясно.

— Для того тебе подбросил автомашины да дивизион. Не теряй времени.

Пока капитан Березин получал у Горнового боевую задачу, батальон, поднятый по тревоге, готовился к выступлению. Подошли автомашины и противотанковый дивизион.

— Усилил тебя и полковой минометной батареей, — сказал Костылев. — Пригодится. Пошлю с тобой и своего разведчика. Здорово шпрехает.

Когда подразделения были построены,

Горновой проверил экипировку солдат, а потом обратился к офицерам:

— Вам предстоит выполнить боевую задачу в значительном отрыве от главных сил полка. Задача не из легких. К тому же обстановка сложная, помощи ждать неоткуда. Правда, в этом районе противник сейчас крупных сил не имеет, но они туда могут быть срочно подброшены. Мы поспешим к вам, однако надо предусмотреть и худшее. Может статься, из-за отсутствия связи вы не получите от нас даже совета. Значит, каждому из вас предоставляется полная возможность проявить свою командирскую зрелость и способности. Побольше внимания разведке. И ни в коем случае не медлите. Действуйте внезапно, решительно и дерзко, но не безумно. Расчет и смекалка — ваши верные помощники.

Через несколько минут послышались приглушенные команды. Подразделения погрузились и тронулись.

В кузове первой машины, шедшей за ротой Боброва, накинув отяжелевшие под дождем плащ-накидки, сидели, время от времени перебрасываясь короткими фразами, капитан Березин, командир дивизиона майор Чернов, минометчик Дедков, ординарец комбата да радисты со своими «коробками» за спинами. В кабине трясся, зажимая в кулак цигарку, начальник штаба батальона старший лейтенант Колосов. То и дело наклоняясь к самым ногам, старший лейтенант подсвечивал карту, боясь сбиться с маршрута.

Перегруженные машины, пробуксовывая на раскисшем проселке, прижимались одна к другой. Колосов подталкивал шофера:

— Жми! Жми! Что тянешь?!

Машина неожиданно остановилась.

— Что там? — повернувшись к кабине, спросил комбат.

— Сейчас, — прохрипел Колосов, вываливаясь на подножку. — Смотрите, — потянулся он к комбату. — Проехали Тетюшино, подошли к большаку…

Натянув на голову капюшон плащ-накидки, Березин стал водить по освещенному участку карты пальцем.

— Ну вот оно, Тетюшино, а дальше? — посмотрел он на Колосова.

Тот, в свою очередь, покосился на комбата: мол, что же здесь не ясно?

— Так вот же большак, а вон и эти самые Довжаны, — ткнул Колосов в карту.

— Значит, мы у этого лесочка? Справа должна быть лощина, а где-то рядом и окраина села.

— И я о том же, — невозмутимо подтвердил Колосов.

— Гаси! — оттолкнул комбат фонарь.

Сбросив с плеч накидку, Березин посмотрел в сторону села.

— Где же Бобров? — спросил он.

Колосов не успел ответить. Закричал радист:

— Товарищ комбат! Вас Бобров.

Ротный доложил, что вышел на окраину села и что немцы всполошились. Их подразделения занимают оборону, а в глубине населенного пункта слышно завывание буксующих машин. Там же рычит танк.

— Машины — дело ясное. Их тут может быть тьма-тьмущая. Склады. А вот танки, откуда они здесь? — поднял комбат на Колосова глаза, но, вспомнив о том, что замысел основан прежде всего на внезапности, не стал ожидать ответа.

— Быстрее давай сигнал! Уточни еще раз: первой роте к станции с юга, роте Микитенко атаковать со стороны водокачки, роте Боброва захватить пакгаузы.