Черкасские легенды
Шрифт:
1. Превратить Дон в самостоятельное государство.
2. Создать Юго-Восточный союз.
3. Двинуться в освободительный поход против большевиков.
Краснов в середине июля сформировал 45-ти тысячную армию и двинул ее на Воронеж и Царицын. Большевистски настроенные рабочие и крестьяне ожесточенно сопротивлялись. Неся большие потери, казаки вскоре отказались выходить за пределы своей области и освобождать Россию. После поражения Германии, в ноябре 1918 года, казаки пошли на соглашение с большевиками. Это не помогло. 4 января 1919 года началось наступление войск Южного фронта Красной Армии. Донская Армия противостоять красным не могла. Вступая в станицы и хутора, они требовали сдать оружие, хлеб, продовольствие, скот, уплатить денежные налоги. За невыполнение – расстрел. 29 января из Москвы на Южный фронт пришло
Главой вооруженных сил Юга России, белой армии, в это время являлся А.Н. Деникин. На помощь ему с Урала шёл Колчак. По красным тылам были рейды казачьих частей, под командованием К. Мамонтова и А. Шкуро. В середине 1919 г. Деникин пошел на Москву. Но наступление захлебнулось, потому что казаки неохотно воевали за территорией войсковых земель, а также Деникиным был совершен просчет – напечатан проект аграрного (земельного) закона, в котором ущемлялись интересы крестьян. Добровольческая армия стала слабеть. 22 января в Екатеринодаре собрался объединенный Верховный круг Дона, Кубани и Терека и объявил о своем отказе поддержать Деникина, который в это время с трудом удерживал р-он Екатеринодар – Новороссийск. Казаки надеялись отсидеться в своих областях. Но они ошиблись; разгромив Деникина, красные репрессировали жителей казачьих территорий, и активная часть казаков практически была уничтожена. В то время в Ростове висел плакат – «Пролетариат победил казачество». Обезлюдевшие казачьи станицы заселялись крестьянами из центральной России. Казаки и их родственники, участвовавшие в борьбе за свою землю, уходили в города и на рудники. Но немногие туда добирались. Казачество было уничтожено, и потребовались долгие годы, чтобы поднялись новые поколения, желающие знать свою историю.
Под тенью казачьей славы
Начальник Военного Управления Всевеликого Войска Донского стройный, по-юношески подтянутый полковник Калинин, поднявшись из-за своего стола, сказал посетителю, директору одной из ростовских школ, сидевшему напротив него:
– Надеюсь, Вы поняли, что мы ведем не охранную деятельность, а обеспечиваем безопасность учащихся и вводим в процесс обучения региональный казачий компонент. Что это такое – Вам сейчас подробно объяснит наш начальник отдела военно-патриотического воспитания Лебеденко Георгий Геннадиевич. А я, извините, должен отъехать на ипподром.
Калинин вышел. Из-за соседнего стола встал высокий, рыжеватый генерал и, блеснув голубыми глазами, весело и с улыбкой сказал:
– К сожалению, и я, господа, вынужден вас оставить по делам особой государственной важности…
Приземистый и широкоплечий Лебеденко пригласил директора школы к своему столу у окна, и внимательно взглянув на него, сказал:
– Региональный казачий компонент, который мы стараемся внедрять в систему образования, это просто-напросто обычаи, культура и ценностные ориентиры казачества. О том, что казачество, как народ, существует с древнейших времен, говорят многие исторические источники. Еще в античную эпоху название казак, в греческом написании «казакос», встречается в надписях, обнаруженных в греческой колонии
Директор школы, подняв руку, вежливо остановил Лебеденко:
– Предположим, что был такой народ казаки, точнее – сословие. Но, предположим, – народ. Жил этот народ в голой степи, постоянно воевал. Что можно внедрить?
– Казачество, – Лебеденко сделал паузу, – имело глубокие демократические традиции. Казаки всегда были равны в своих правах. Атаманы, избираемые на определенный срок казачьим кругом, могли быть переизбраны в любой момент. Казаки выше всего чтили воинскую доблесть и братскую дружбу.
Из-за соседнего стола седой, уверенный в себе войсковой старшина, начальник штаба Ростовского казачьего округа Момот сказал:
– Потому-то первейшей заповедью казаков и было – «Положи жизнь за други твоя».
– Совершенно верно, – кивнул головой Лебеденко, и продолжил – казаки всегда защищали униженных и оскорбленных, и если к ним приходил такой человек, то Дон принимал его. С Дона выдачи не было. «Кланяемся тебе, белокаменная Москва, а мы казаки на Тихом Дону» – говорили казаки. Казачьи станицы принимались в Москве, как иностранные посольства, и только со времен императора Петра I они как военное сословие вошли в структуру Российского государства…
Через некоторое время Георгий Лебеденко шел по Ворошиловскому мосту на левый берег Дона. Над сверкающей на солнце рекой кружились чайки. У стены причала швартовались белые прогулочные корабли, на которых свежий порывистый ветер весело трепал разноцветные вымпелы и флаги. Кончалась весна.
В Ростовском яхт-клубе Георгия встретил владелец клуба Эдуард Борисович.
– Здравствуй, Геннадьевич. Что-то ты совсем пропал. Ну, проходи.
Они прошли в большой двухэтажный, современной постройки дом, который на сваях стоял в реке, в окружении яхт различной конструкции. На первом этаже был банкетный зал. Жена Эдуарда Борисовича, молодая, веселая и черноглазая, принесла пиво и красную рыбу, втроем они разместились у окна с видом на Дон.
– Борисович – обратился Георгий к владельцу яхт-клуба. – Я к тебе вот по какому вопросу. Сегодня у нас будет планерка по проведению Войсковых мероприятий. Давай определимся по яхтенному походу конкретно. Я тебе буду говорить, а ты поправляй.
Борисович кивнул.
– Так вот, – продолжил Георгий, – на десяти яхтах отходим от клуба в девять часов. На каждой яхте – плакаты против наркотиков.
– Плакаты готовы? – спросил Борисович.
– Готовы.
Далее проходим под мостом, идем ближе к берегу. С берега нас будет снимать телевидение. Из Ростова выходим под парусами, включаем моторы и к обеду – в Азове; там на «Месте сидения Донских казаков», проводим соревнования по военно-прикладным видам спорта, сжигаем чучело наркомании и возвращаемся в Ростов.
– А музыка? – спросила Лена.
– Да, забыл, – Георгий благодарно кивнул ей. – На флагманской яхте есть магнитофон, будем крутить казачьи песни.
– Георгий, – спросила Лена, – а зачем тебе все это нужно? Походы… Казачество… Ведь ты же, по-моему, хохол?
Георгий улыбнулся, взглянув на ее веселый вид, но ответил серьезно:
– Дело вот в чем, Лена. С давних времен в низовьях реки Кубань жили казаки-черкасы. В XIV веке соседние горские племена, в основном мусульмане, вытеснили их на Дон и на Днепр, где они основали города Черкаски. Позже черкасы смешались с половцами и составили ядро Запорожской Сечи. С половцами помешаны и донские казаки. Кстати, известный этнограф и историк Л. Гумилев пишет, что суффикс «енк» в фамилии, ну, например, Лебеденко, – тюркский, и это отличительная особенность крещеных половцев.
Лена весело рассмеялась.
– Так ты, оказывается, еще и половец! Может, твой Гумилев ошибается?
Все посмеялись, запили это дело пивом, закусили сочным, просвечивающимся на солнце кижучем, и Георгий сказал:
– Половцы в древности заселяли степь от Алтая до Днепра. Известный историк Рыбаков так описывает найденную в одной из пещер горного Алтая скульптуру хохла – половецкого воина. Хохол в переводе с готского – сын бога. Так вот, у этого половецкого воина оселедец – чуб, заправленный за левое ухо.