Черная кровь. Пробуждение силы

Мордовских Илья

– Алтарь быть тут? – спросил Грыгх, указывая пальцем на большой рунный камень, вертикально установленный у дальней стены. Внутри валуна что-то заметно блестело, при этом скудно освещая само подземелье.

– Тебе виднее, ты же орк, – пожал плечами Адам, осматриваясь кругом. В подвале своего дома шаман когда-то устроил магическую мастерскую. На большом столе до сих пор лежало несколько книг, горсть рунных камней, кисти и, вероятно, всё необходимое для начертания магических знаков. Это люди используют для своей магии слова и сложные взмахи руками. Эльфы чаще всего варят зелья или вплетают заклинания прямо в предметы, создавая сильнейшие артефакты. Есть у них и особые лекари, но основ

их магии никто кроме эльфов не понимает. Она отличается от целительских умений лиронских аскеров как силой воздействия, так и приемами лечения. Орки же только пишут руны. На камнях, на ткани, на дорогом оружии. Возможно, есть какие-то ограничения по тому, какие руны и на чем можно писать, но это знают лишь шаманы орков.

Книги точно представляли собой немалую ценность, ведь магические учебники всегда дорого ценились, особенно древние. Адам заприметил их практически сразу. Первый фолиант в деревянной обложке, обтянутой кожей, выглядел настолько старым, что язык, на котором писал его создатель, ни Адаму, ни Грыгху был не знаком, хоть орк и утверждал, будто умеет читать родную письменность. Возможно, текст писали на древнем чиглаэзском языке. В рыцарской школе преподавали лишь основы этой давно вышедшей из употребления высокой речи, и Адам не слишком преуспел в том направлении. Прочитать хотя бы часть текста ему не удалось. Были в этой книге и изображения больших замысловатых рун. Тут и вовсе лучше не интересоваться – целее будешь. Страницы пергамента пожелтели, однако красные чернила сохранились отлично, оставив мысли неизвестного автора запечатлёнными в веках.

Вторая книга выглядела гораздо лучше. Она была почти как новая, и бумажные листы покрывали ровные строчки убористого почерка на оркском языке. Именно на развороте этой книги и лежала рука давно погибшего Гул’Драк-Тула. Иссохший труп так и не выпустил золоченого пера гномьей работы из своих почерневших пальцев.

– Что тут написано? – спросил Адам у Грыгха, и тот с трудом, буквально по слогам, начал читать.

– Гаy-рыл’зо но-кр бау…

– Что это значит?

– Сохранить жизнь в долго через, – ответил орк, и Адам сплюнул, захлопнув книгу. Тут же в воздух взметнулась пыль. Оба закашлялись. – После почитаем, если будет время.

Грыгх согласно кивнул и сдёрнул с шеи шамана ожерелье, похожее на то, что уже имелось у них с собой. В этом камни были крупнее, и орк довольно оскалился. Диэрр тем временем сложил в принесенную сумку позолоченное перо, книги, кисти и пару серебряных чернильниц. Больше действительно ценных вещей вроде бы не было. Камни с рунами орков брать не рискнул.

В боковой тумбе стола Грыгх нашёл несколько бутылей с пахучей жидкостью, и на этом всё.

– Аркн, – заявил орк, отпив из бутылки неизвестную тягучую субстанцию. На взгляд Адама, это был опрометчивый поступок, но кто разберёт этих орков? Может, у них принято хранить в таких бутылях крепкие напитки. Или Грыгх и вовсе может пить всё, что ни попадя. К тому же он ранее уже доказал, что отлично чует яды, и за его здоровье можно не переживать. В конце концов, одним орком больше, одним меньше, Адам вообще не понимал, зачем Грыгх увязался с ними.

Процесс разграбления усыпальницы древнего шамана не возмутил Грыгха, а даже напротив, он принимал самое активное участие в нём, чем лишь подтвердил дикость обычаев своего народа.

Оставалось решить вопрос с жертвоприношением.

Ещё утром Харг привёл двух крупных полудиких кабанов и попросил не рушить алтарь, а просто подпитать его кровью. Якобы смерть животных и их кровь должны помочь отложить проклятие на несколько месяцев, благодаря чему поля зазеленеют. Если же алтарь разрушить совсем, то земля будет очищаться

медленно, а когда вновь станет плодородной, люди захотят прибрать её к своим рукам.

По большому счёту, Адаму было без разницы, что произойдёт с алтарём и округой. Это наивные орки полагали, что их оставят в покое, но, в конце концов, вместе с людьми прогресс придёт и сюда. Как только закончатся свободные плодородные земли на севере и вокруг столицы, как только настанет время платить по счетам и государственный аппарат развернётся по полной, владельцам небольших баронств увеличат налоги, потребуется пускать в оборот все площади, что есть в запасе. Используя зелья, порошки, непомерный труд рабов и людей, владельцы выжмут из этих мест всё, что можно и нельзя, лишь бы спать на белых простынях, пить из золотых кубков дорогое вино и носить элегантного кроя костюмы или платья из эльфийских тканей. Такие люди, как Аделаиза и Лерхонд Бельфер, не станут считаться с потерями орков или батраков. Эти будут пить кровь до последнего, а потом разорятся, и на их место приедут новые владетели. Ничуть не лучше, но ещё более жестокие. Действительно умеющие вести дела диэрры долго не объявятся в этих краях, ведь они и в цивилизованном мире чувствуют себя неплохо.

Тщательно обшарив всё подземелье, Адам решил, что пора приступать к жертвоприношению, тем более что он нашел места, где именно должны висеть животные. Два стальных крюка торчали из стены, а на каменном полу под ними виднелись специальные желобки, чтобы кровь стекала под основание светящегося камня.

Пока Грыгх тащил визжащих кабанов, Адам попробовал прижать ожерелье к поверхности алтаря. Энергия в камне была, он ведь светился изнутри, но яшма и полупустой накопитель меча заряжаться никак не хотели.

– Знать бы ещё, как это всё работает, – посетовал он, ведь как ни старался, зарядить скольдеры не удалось.

Орк тем временем подвесил животных на крюки и довольно профессионально сделал глубокие надрезы. Кровь потекла в желоба, кабаний визг последний раз ударил по ушам и оборвался.

В наступившей тишине темная жижа струйками всё быстрее приближалась к магическому камню, будто он притягивал её. Как только ручейки достигли места назначения, по глазам резанул ослепительный свет.

– Диэрр, осторожно. Оно тянуться к вы. Отступать! – закричал Грыгх. Он видел, как сверкающее щупальце вырвалось из глубин камня и впилось в грудь Адама, пронзив диэрра насквозь. Не останавливаясь, оно потянулось к стулу, на котором так и покоился Гул’Драк-Тул, соединяя их тела.

Времени на раздумья не было. Диэрр в любой момент мог умереть, а может, и уже был мертв. С лестницы послышался грохот падающих камней, и Грыгх сдёрнул со стены кабанью тушу. Что есть сил он швырнул её в ослепительный источник, боясь прикоснуться к нему голыми руками. Камень затрещал, медленно, как бы нехотя, завалился на бок, и раздался грохот такой силы, что у Грыгха не только уши заложило, но и весь мир потонул в ослепительной магической вспышке. Настала тьма.

***

Адам пришёл в себя и уже привычно закашлялся. Темнота была такой, что он даже не сразу сообразил, где находится, а уж когда осознал произошедшее, от души выматерился.

Он не просто потерял сознание, у него было видение. Только что Адам слушал и даже разговаривал со странным шаманом, находясь в помещении с белоснежными стенами, а потом взрыв, мир вокруг лопнул, и пришла темнота.

Адам попытался дословно вспомнить, о чём говорил шаман. Кажется, что-то о перерождении, о проклятом Мордреде и о каком-то гризле. Или гризли. Трудно разобрать мысль в смеси человеческого, орочьего и древнего чиглаэзского языков, на которых выражался Гул’Драк-Тул в видении.