Черная кровь. Пробуждение силы
Шрифт:
– Там орки, – сказал он настолько непринужденно, насколько мог, и старательно срезал ломоть сочного мяса. – Не думал, что в Хосдуре до сих пор есть деревни, в которых живут одни лишь нелюди. Хотя мы прошли мимо, не задерживаясь.
– Зря. Нелюди часто бывают полезны, а Харг, тамошний староста, хороший малый. Смотри, какую эльфийку он привез мне за бесценок. Эй, красавица, спой ту балладу, что поразила меня. Ну, в тот раз про прекрасного диэрра, что спас красотку из плена. И я отпущу тебя… В твои покои.
Анариэль вздохнула, глянула на странного купца, который иногда был добр,
Она наконец-то увидела, с кем беседовал её теперешний владелец, и сердце сжалось от радости. Улыбка непроизвольно коснулась её губ, с трудом удалось сдержать мимолётный порыв вскочить на ноги и броситься к диэрру на шею. Один раз он уже освободил её, может быть, и теперь пришёл за ней с Сэмом?
– Ну, голубка, чего застыла? Играй! – более настойчиво попросил купец, и Анариэль вздрогнула. Она повела смычком, заставляя струны стонать, и вскоре незатейливая мелодия разлилась по залу, а потом эльфийка вдруг запела. Красивым, хоть и чересчур звонким голосом.
«Принцесса томилась у орков в плену,
Молилась тёмными ночами, вздыхая на луну,
Мечтала, чтоб принц её спас и увёз
Туда, где нет орков, нет боли и слёз.
Вот он – принц появился с глазами как ночь,
Принцессу выкрал он из плена, и вдвоем умчались прочь,
Дорожка из Хосдура вдаль увела,
Бежать помогали два белых крыла.
Над волнами парус, и сказочный край
Их ждет впереди, а ты, скрипачка, играй.
Ведь принцы не пьют за столами таверн.
Со смертью твоей лишь закончится плен».
Адам любил музыку, но не такую. Даже на скрипке, как думалось ему, можно играть менее тревожно. Высокие ноты буквально резали по ушам. Видимо, от этого купец снова прослезился.
– Вот бестия, – стукнул он кружкой по столу. – Марка, пойди сюда.
Подавальщица выскочила из кухни, бросила мимолётный взгляд на Адама и смущённо, даже невинно улыбнулась. Будто и не она взяла с него вчера пару серебряных за бурную ночь. Хотя Адам был не в обиде, и если караван выходит лишь через день, то можно было бы и повторить.
– Тащи эту скрипачку в покои. Дай ей чего-нибудь пожрать да выпить. За мой счёт. А мы с наёмником пока пойдем прогуляемся.
Толстяк тяжело поднялся из-за стола, не обратив внимания на недовольное лицо самого наёмника, и, не оглядываясь, отправился в раскрытые двери.
Адам спешить не стал. У купца наверняка найдется куча своих дел, а он уже и забыл, когда вот так спокойно мог вкусно поесть, сидя за нормальным столом. Он аккуратно срезал лучшие куски мяса, запил их вином, наблюдая, как Анариэль поднимается на второй этаж. Эльфийка постоянно недоуменно оглядывалась, но пока помочь ей не было возможности. Да и, судя по всему, большая опасность скрипачке в трактире не угрожает.
Лишь после того, как дверь во вторую слева от лестницы комнату гулко закрылась за спиной Анариэль, Адам тоже поднялся и вышел на улицу. Завтрак удался, при этом даже платить не пришлось.
Шум и крики донеслись со стороны конюшни. В гомоне легко узнавался басовитый голос знакомого орка.
– Твою мать, – выругался Адам.
Глава 11. Крокхард. Начало
В небольшой городок Крокхард, название которого мало кто слышал, а кто слышал, тот вряд ли запомнил, въехала полностью крытая карета черного цвета. Простолюдины и редко встречающиеся на пути хмурые гвардейцы расступались, бросая на нее неприязненные взгляды. Городок этот маленький, даже по меркам Хосдура, и всем известный единственный городской аскер имел привычку передвигаться по улицам пешком. Наверно, поэтому люди удивлялись, встретив повозку магической опоры правления Мордреда с золотистым гербом, намалёванным прямо по центру двери. Люди понимали: если в город приехал ещё один аскер – жди беды.
Без остановки экипаж пересёк несколько кварталов, свернул в узкий переулок и вполне ожидаемо замер у дверей двухэтажного дома, где доживал свои почтенные годы ветеран войны, дважды представленный к высшим наградам магистр магии первой ступени, аскер городской администрации Ксандерс.
Старик не вышел поприветствовать гостя, и Лютер, прибывший прямиком из портового города, сам дотащил свой чемодан до крыльца, после чего уверенно, но не слишком громко постучал в дубовую створку двери. Карета, пять дней служившая ему пристанищем, а иногда укрытием от дождя, тут же сорвалась с места, продолжив свой путь к границе.
Неприятный кучер даже не попрощался. Впрочем, они и не здоровались. Лютер привык, что, как только у него проявились магические способности, обычные люди стали относиться к нему с опаской и предпочитали вовсе обходить стороной. Даже родители бросили его маленьким мальчиком, едва обнаружился дар. Конечно, они были вынуждены это сделать, потому что не могли позволить себе траты на обучение. Так Лютер попал на полный пансионат в приходскую школу, а потом за успехи в учёбе в магическую академию.
Родители даже получили от герцога приличную для их деревушки плату за отречение от сына, возможно, это поможет им достойно воспитать остальных детей, но Лютеру до сих пор было обидно, что его бросили вот так.
Страх, зависть, а иногда ненависть, с которыми люди относились к магам повсеместно, по сути своей странная смесь эмоций, была вполне заслужена. Не зря вампиры в преданиях и байках олицетворяют именно лиронских магов с их неуёмной жаждой крови. Стоило собеседнику узнать, что перед ним одарённый, да ещё и студент магической академии, как вся гамма чувств тут же выплёскивалась наружу, а обидные слова, брошенные тихо в спину, сами собой вырывались из уст обычных людей.