Черная кровь. Пробуждение силы
Шрифт:
– Нет! – воскликнул Лютер, широко распахнув глаза, и попытался вскочить с холодного камня, на котором лежал. Однако его руки были крепко связаны за головой, и даже слабые попытки пошевелиться не приносили успеха.
– Глэйд, гризль, ты чего так орешь? – возмутилась Элара, занятая подготовкой к ритуалу. Тело аскера она уложила на стол пару часов назад и не ожидала, что он очнется так рано, хотя это даже к лучшему. Травница поднесла к его губам чашку со специальным настоем.
Лютер сразу обратил внимание, что одета орчанка
– Похоже, тебе приснился дурной сон, мальчик, не кричи так больше. Это всё равно бесполезно, никто не услышит. Вот, выпей отвар, и станет полегче.
– Отвали от меня, безумное отродье! И немедленно развяжи! – дёрнулся Лютер, чашка выпала из рук травницы, и горячая бурая жижа разлилась по голой груди пленника. Горящий факел, воткнутый в крепление на стене, безумно чадил, отчего Лютер закашлялся, но не перестал метаться в попытках вырваться.
– Идиот, – отскочив в сторону, Элара зарычала, – глупый мальчишка! Ты же мог спокойно покинуть это тело, без сопротивления. Уйдёшь на перерождение, или куда там в вашей вере отправляются души, и получишь благословение от своих никчёмных богов. Теперь же придётся делать всё через боль и страдания, глэйд. Твои страдания, между прочим.
Орчанка хищно оскалилась в безумной улыбке, и Лютер понял, что у неё не все дома. Кажется, мысль о боли и тех самых страданиях для аскера доставила ей безмерное удовольствие, травница снова зарычала, произнося невнятную тираду слов уже на орочьем языке. Огонь факела дрогнул особенно сильно, но не погас, и откуда-то сбоку послышался приглушённый сухой кашель.
В подземелье был ещё кто-то! Вокруг существенно похолодало, а камень, на котором лежал Лютер, и вовсе стал ледяным.
– Элара, глэйд, раконтр рол гризль?
Незнакомый мужской голос прозвучал грубо, словно удар плетью, и орчанка изменилась в лице.
– Хозяин, это не простой гризль, это аскер. Он шёл по следу и хотел убить тех живых, что вас освободили. Как только мы вошли в деревню, я поняла, что он подойдёт как оболочка для вашего нового воплощения.
– Ты и правда такая тупая? Мало того что говоришь на их языке, так ещё и притащила бездарного юнца. Я сказал, что мне нужен аскер! В этом нет эм… чакон, или как у них это называется? Рахон тор карох!
Дальше диалог с находившимся вне поля зрения собеседником шёл на орочьем наречии. Лютер не мог видеть, с кем разговаривает травница, не понимал их языка, но и так было ясно, что ничего хорошего после этой встречи его уже не ждёт.
«Явно сейчас наяву принесут в жертву или ещё что похуже».
Лютер попытался не тратить время зря, ведь всё равно в разворачивающемся диалоге понять ничего не мог. Единственным шансом выбраться из этого подземелья живым было вернуть себе магические способности. Он до
Элара ещё несколько минут спорила со своим хозяином, и в конце концов тот с чем-то нехотя согласился.
– Радуйся, аскер, сейчас хозяин вернёт тебе силы. Только придётся немного обездвижить твоё тело. Так, на всякий случай, чтоб ты опять не испортил нам всё, – душевненько поделилась Элара. – Не вздумай дёргаться, тут темно, и я боюсь отрезать что-нибудь лишнее от твоего красивого молодого тела.
– Ещё больше обездвижить? – воскликнул Лютер и тут же почувствовал, как по запястьям резануло болью. Горячая кровь потекла по рукам. Он выгнулся дугой, но получил сильный удар в живот.
– Сказала же, не дёргаться! Я всего лишь временно перережу тебе сухожилия. Потерпи. Уже скоро мой хозяин полностью освободит тебя, в том числе и от этой боли… Он займёт твоё хлипкое тело и сможет сделать из него что-то стоящее… Что?
Грубый голос перебил Элару, произнёс несколько рубленых фраз на наречии орков, и женщина поспешно продолжила обряд.
Боль, сковавшая Лютера, многократно усилилась, переросла просто в невыносимую, разлилась не только по запястьям, но и по всему телу. При этом он почувствовал, как холодные руки легли на его лицо, и когтистые пальцы вдавили глаза, погружаясь в само сознание. Энергия хлынула через глазницы внутрь, ворвалась в нутро обжигающим потоком, терпеть это было невыносимо. Лютер закричал, изо всех сил пытаясь вырваться и при этом удержаться в сознании. Умирать очень не хотелось. Отпустить мысли, отпустить чувства означало бы сейчас сдаться. От вновь вспыхнувшего источника скольд устремился по меридианам, разрывая плоть, перестраивая тело и пробивая новые магические каналы.
– Не вздумай отключаться, иначе ты умрешь, – Элара похлопала Лютера по щекам. Из его глаз бежали кровавые слезы. Травница снова выругалась и поднесла ему какой-то резко пахнущий настой, который быстро прояснил сознание, и парень затих.
– Пошла ты, тварь, – прохрипел он сорванным от крика голосом, дёрнулся и плюнул, надеясь угодить в лицо орчанки. Каким-то чудом попал, но не мог увидеть, что та лишь улыбнулась, размазывая по щеке его кровь. Глаза молодого аскера зияли обожжёнными провалами.
– Терпи, ты должен быть сильным, – вдруг своим обычным голосом прошептала Элара в ответ и продолжила резать его кожу, нанося узор.
Спустя мгновение всё подземелье сильно тряхнуло, с потолка посыпалась каменная крошка. Что-то страшное происходило не только внутри гробницы, но и снаружи.
– Гризль, ракх зарим, – взволнованно выкрикнул неведомый монстр, который оказался совсем рядом с ухом Лютера.
– Но хозяин, я…
Голос зарычал и разразился гневной отповедью. Судя по звукам, Элара бросила резец и побежала наверх.