Черная кровь
Шрифт:
Странно. Уже вечер, а палатки так и не опустели, хотя возле них постоянно толпились люди. Только у одной из палаток было пусто.
Энринна подошла поближе — ей просто стало любопытно узнать, что так не любит народ, и увидела, что на самом прилавке ничего не лежало. Зато за ним сидела женщина лет тридцати с распущенными темно-русыми волосами, достигающими лопаток. Она куталась в вязаную шаль, и лицо ее казалось даже несколько грустным.
Почувствовав, что за ней наблюдают, женщина подняла голову и столкнулась взглядом своих серых, почти бесцветных
Наверное, ей нужно было опасаться, вовсе не подходить к этой женщине, но Энри все равно двинулась к ней.
Когда она оказалась за прилавком, та произнесла:
— Чудесный праздник, не правда ли?
Почему-то Энри слабо верила, что эта женщина подозвала ее, чтобы просто поговорить. Они, торговцы то есть, никогда не подзывают к себе кого-либо просто так…
Но Энринна кивнула и произнесла осторожно:
— Чудесный.
Её собеседница расхохоталась, но потом взгляд ее стал серьезным, и она медленно перевела взгляд с лица виры на ее живот.
— Хочешь, открою секрет? — полюбопытствовала она. — Он, правда, не бесплатен… Но я могу сделать тебе небольшой подарок и назначить цену секрета одним энге.
Энри нахмурилась. Вот, что от нее надо было этой женщине!
— А вы кто? — вдруг спросила она.
— Ах, — женщина чуть улыбнулась, — можешь называть меня ведьмой или гадалкой, вира, — последнее слово она произнесла, стараясь, чтобы ее могла расслышать только Энри.
Энринна замерла, а гадалка воскликнула:
— Ну теперь ты мне веришь? Покупай секрет, я знаю, что у тебя есть на это деньги… Чтобы окончательно тебя убедить, скажу, что он связан с тем прекрасным мужчиной, у которого очаровательные серые глаза… И имя его начинается на букву «В». И...
— Ладно, — вздохнула Энри. Она порыскала в кармане брюк и достала оттуда монету, которую тут же протянула гадалке. Та не заставила себя ждать, и монета тут же оказалась в ее ладони.
— Итак, — она прикрыла глаза, будто пытаясь что-то уловить. — Хочу тебя обрадовать, то есть, пока обрадовать — ты теперь не одна.
— Это что значит? — уточнила Энри.
Рядом прошла парочка горожан, бросив пару любопытствующих взглядов на гадалку и стоящую рядом с ней виру.
— И я не про твоего мужчину говорю, не подумай, — гадалка покачала головой, а потом произнесла всего лишь одно слово: — Дочка.
— Чья дочка?
Гадалка внимательно посмотрела вире в глаза, и в ее собственных застыло изумление. Наверное, она не осознавала, как можно быть такой непонятливой.
— Твоя дочка. И его дочка.
— У нас будет дочка? — не поверила ее словам Энринна.
— Она уже почти есть. Вот тут, — и гадалка кивнула в сторону ее живота.
Кажется, теперь Энринна все поняла.
И у них действительно должна родиться дочь?..
— Вот что я тебе ещё хочу сказать, — продолжила гадалка. — Ты, хоть и выглядишь сообразительной, можешь наделать глупостей, связанных с твоей дочкой, когда узнаешь одну его тайну…
— О чем вы? — уточнила Энринна.
— Сама узнаешь, когда будет время, — гадалка пожала плечами, но в ее глазах застыла грусть. Тогда Энри предложила:
— А если я предложу вам ещё один энге?
Её собеседница качнула головой и рассмеялась, только сейчас в ее смехе уже не было прежнего веселья.
— Ты должна узнать все сама.
Энри кивнула.
Она принимала решение гадалки, хоть и не одобряла его.
Энринна стояла, смотрела куда-то в непонятном направлении, и в голове ее поселилась пустота.
Почему-то она верила, что эта женщина с почти бесцветными светло-серыми глазами не врет. А если она не врет, то…
Дочка.
Интересно, Венитор обрадуется, когда узнает об этом? Все-таки, Энринна — вира. А это значит, что и ее дочь будет такой же. И его, мага, дочь будет вирой.
— Ты можешь идти, — вдруг произнесла гадалка. — Будь счастлива, дорогая.
Энри, кивнув ещё раз, скрылась в толпе.
Гадалка проводила ее взглядом, а потом вздохнула, понимая, что у этой девушки опять все ломается. «Будь счастлива…».
Она считала, что сложно быть счастливой, когда у тебя все забирают. Вновь.
Будь счастлива, вира. Но только, к сожалению, без него. И без собственной дочери.
Она убрала энге, который так и продолжала держать в руках, в карман, и снова нацепила на лицо привычную зазывающую улыбку — где-то там, невдалеке, появилась ещё одна юная очаровательная девушка.
***
Наступала весна.
Нет, не так — она наступала где-то по календарю, может быть, в воздухе, а ещё проявлялась на лицах горожан. Вот только в душе у Энри по-прежнему обитала зима и лютый мороз, потрескивающий где-то глубоко в душе и делающий больно своими ледяными щупальцами.
Он не возвращался.
Венитора не было рядом уже три месяца.
И открытки, те магические открытки, которые он обещал изобрести ради нее, так и не пришли. Умерли, наверное, по дороге, размылись под снегом, застыли в вечных льдах.
А Энри оставалась одна.
Глотала слезы, сидя в своей маленькой и совсем неуютной комнате, и вспоминала каждый миг, проведенный рядом с Венитором.
Их оказалось очень мало — этих мигов. И все они стремились как можно скорее скрыться из памяти. И Энринна хваталась за них, что есть сил, пытаясь удержать, сохранить для холодных весенних вечеров.
Она верила, она просто не могла не верить, что Венитор не вернется.
Но сейчас ей все равно было слишком плохо.
И даже Кирма, кажется, это заметила. Но ничего не говорила. Может быть, она ее понимала?
Иногда Энринна, сидя вместе с кошкой, думала о том, что и не нужна ей эта дочь — зачем ей ребенок, если рядом нет его отца? Но тут же отдергивала себя.
Это ведь все-таки его, Венитора, дочка.
Он обязательно вернется и будет очень рад этому событию.
Несомненно.