Чёрная пешка
Шрифт:
– Знаете, чем вы отличаетесь от других приезжих?
– внезапно спросила девушка.
– Естественно. Я не спросил, откуда у вас такие... светлые... имя и фамилия. А прочие спрашивают.
– Это в КОМКОНе учат такой сверхъестественной проницательности?! Пообщаешься с вами, и становится страшновато... Вы не ридер?
– Ужас, о чем спрашиваете... Еще не хватало - чужие мысли читать... Просто представил себе, как могут надоесть подобные вопросы и прикусил язык.
– А хотите, расскажу?
– Разумеется.
– Лет двести назад пра-, пра- и еще сколько-то там раз "пра" бабушка вышла замуж за русского инженера. И вот поколение за поколением в нашем нигерийском роду нарекают детей славянскими
– Занятно.
Некоторое время они молча шли по берегу мутноватого ручья, поросшему буро-зелеными лишайниками и толстыми низкими стеблями местных растений. Туман сгущался и киберводитель вездехода озабоченно мигал вслед рубиновым глазом.
– И когда же высадка на Саракш?
– Завтра. Грузы уже рассортированы и то, что подлежит отправке в первую очередь - лекарства, приборы, биопрепараты - уже на "Саракше-1". Их как раз сейчас сбрасывают на планету.
– Знаю. Сама их сопровождала. Значит, завтра... Жаль...
Киберводитель запустил двигатель. Время прогулки подошло к концу.
Когда они уже сидели в кабине и машина плавно набирала скорость, Светлана неожиданно сказала:
– Не знаю отчего, только мне неприятны ваши спутники!
– Вот так-так!
– удивился Всеслав.
– Кого вы имеете в виду?
– Всех. В первую очередь - Комова.
– Н-ну... Геннадий Юрьич, конечно, человек сложный, но чтобы так категорично...
– Марту.
– Света, да что с вами?
– Раулингсона.
– Света!
– А больше всего не нравятся те, с кем вы будете работать на Саракше бок о бок... Как-то само повелось у нас: улетают экспедиционные "Фламинго", и все, кто свободен, кому по инструкции не положено молчать, разговаривают в момент отлета. Безразлично, о чем, но лучше - о ничего не значащих пустяках. Считается, что из-за этого с уходящими ничего не произойдет... Ведь они так рискуют! Были же случаи, пусть редкие, пусть на других станциях, когда не возвращались. Болтовня при старте - смешная традиция, чуть ли не суеверие, но, конечно, я, как все, ее поддерживала. И волновалась за уходивших, и радовалась их благополучному возвращению. Только отчего-то никогда не было так тревожно, как сейчас. Не проходит чувство, будто вы уходите навсегда - совершенно один, без всякой поддержки, без связи. Нет, я знаю, что все продумано очень тщательно, обеспечение безопасности, как всегда, на высоте... И все же... Скажите, вы будете постоянно действующим резидентом? Вас готовили долго? Тщательно?
– Да что вы, Света, какой из меня резидент! Туда - обратно... А для прогулки я подготовлен более, чем достаточно. Не волнуйтесь, ладно?
– Не могу.
– Я очень благодарен вам, Света.
– тихо сказал Лунин.
– Вы правы - все сделано для того, чтобы экспедиция прошла успешно. Только все это совершено неважно. Самое главное - то, что я сейчас услышал. Не думал, что есть человек, который мне скажет такие слова... И теперь знаю - все будет совершенно замечательно, без малейшей заминки. Была в двадцатом веке замечательная русская песня. В ней говорится о солдате, уходящем в бой Он знает, что его ждут, и поэтому с ним ничего не случится. Я, разумеется, не солдат и в бой не иду, но... Спасибо, Света, вы - милая, чудесная девушка!
Орбита Саракша
борт корабля "Фламинго" базы "Саракш-2"
10 июня 2158 года, 14.00 (время земное)
– Ох, и дурак же ты, Крот!
– с наслаждением произнес Луччатти.
– Как приятно сказать это человеку, который старше на сколько-то там лет.
– Ты о чем?
Адаптационные капсулы
– Не "о чем", а "о ком". О лучшем пилоте "Саракша-2". Светлана - центр внимания базы, она совершенно изумительна во всех отношениях. Как мне удалось выяснить, именно ты оказался единственным, на кого славная умница обратила внимание. Причем сразу после нашего прибытия. И как ее, несчастную, угораздило?.. А ты ничего и не заметил. Не-ет, удачное мы придумали прозвище. Ну, вылитый слепой крот.
Всеслав совершенно не был склонен развивать тему.
– Циркуль, сделай огромное одолжение.
– отчетливо произнес он, - Помолчи, а?
Комментарий Сяо Жень:
Очень сложная и щекотливая часть моего повествования... Эти строки дались мне с наибольшим трудом и вышли совсем не такими, какими желались. Перечитываю их и в который раз чувствую неудовлетворенность. Как-то не так все получилось, коряво и нескладно... Очевидно, что сейчас мне, как внучке, следовало бы с одобрением отозваться о деде. В том смысле, что вот, наконец, встретился ему именно "тот самый" единственный и долгожданный человек, но наша семья - жена (моя бабушка) и дочь (моя мама) - и прочее, и прочее... Нет! Как раз жена и теща необычайно эффективно искоренили в душе Всеслава даже пресловутое чувство долга, уж не говоря о более тонких материях. Не в этом дело. В тот момент, как, впрочем, и в другие, Всеслав просто не помнил о существовании жены (тогда как о маленькой Анечке он не забывал никогда). Конечно же, Луччатти был абсолютно не прав. В.Лунин не был самодовольным и черствым незрячим "кротом". Светлана Белова ему очень понравилась. Кажется, даже более, чем понравилась. Но дед проявлял невообразимую щепетильность в отношениях с людьми, к которым был неравнодушен. Не "хорошо ли будет мне с человеком?", а "хорошо ли будет ему со мною?" - вот как в первую очередь думал дед. Однозначный ответ: "Нет!" сразу же определил дальнейшую линию поведения деда по отношению к Светлане. Думаю, ему было очень больно и тоскливо, когда он не счел себя достойным симпатий "лучшего пилота "Саракша-2". Но по-другому он поступать не мог.
"Фламинго" начало методически раскачивать. Противоестественно равномерно. Корабль вошел в спокойную серую атмосферу, в верхних слоях которой были совершенно бесполезны приборы прямого наблюдения. Включились всевозможные локаторы, а на большом экране в кабине развернулась карта района посадки. Карта укрупнялась и разворачивалась.
Ход 7
Саракш,
бывшее Государство Неизвестных Отцов
запретная зона № 30-0529
2-й час, 6 дня месяца Яблок, 9578 год от Озарения
Дык сволочи они все, вот что. Говорят, от Неизвестных Отцов ничего уж не осталось, а они как были цепными собаками, так и есть. Добро бы за похлебку служили, так нет же - вот уж сколько недель им продовольствие не подвозят. У крестьян хлеб отбирают, а службу свою цепную не бросают. Все в караулы ходят. И стрелять стали даже как-то метче, с голодухи, что ли, гады. Солдатушки - бравы ребятушки, массаракш... Впрочем, и наши в долгу не остаются. Вон, позавчера, Чирей из простого охотничьего ружья заряд резаных ржавых гвоздей влепил ихнему капралу прямо в каску....