Черная смерть
Шрифт:
— Покайтесь! Покайтесь, люди! Отриньте ложных богов, что были слепы и глухи к вашим молитвам. Что в час нужды оставили вас. Им плевать на вас. Они играют в свои игры не считаясь с вашими жизнями. Они пригрели у себя на груди змей, чародеями себя называющими. Змей, превративших добрых людей в чудовищ. Чудовищ, что убивали ваших жён и детей. Опомнитесь, люди, — голос кричавшего сломался и начал срываться на истерический визг. Боец ордена брезгливо поморщился и махнул рукой своим солдатам. Четверо бойцов спрыгнули с небольшого помоста, на котором чадил котёл с похлёбкой, и принялись пробиваться через толпу. Народ успел собраться со всей площади и теперь с интересом
— Отриньте старых богов. И примите нового. Истинного. Единственного, который думает о нас, о людях. Единственного, который сможет принести мир и порядок в охваченные пороком и враждой королевства. И придёт он с севера. Бог в облике человека. И падут перед ним монархи. Владыки опустятся на колени и склонят свои головы, сделавшись равными вам — обычным людям. И возвысится простой человек. И…
Голос «пророка» внезапно вновь сорвался на визг и тут же оборвался. Бойцам ордена наконец-то удалось руганью, пинками и тычками пробить себе дорогу сквозь толпу. Один из них подбежал к вещавшему и тут же ударил его кулаком в живот. Бедолага согнулся пополам. Его тут же вырвало какой-то жёлтой жижей с красными прожилками. Второй боец тут же заломал ему руки за спину и принялся вязать их верёвкой. Два оставшихся встали между своими товарищами и толпой, которая начинала опасно волноваться. Послышались ругательства. Рядом с солдатами начали падать тухлые овощи.
— И вот сука, уже третий пророк за неделю, — сплюнул разговаривавший с нами солдат, — И чего им тут неймётся? Мёдом что-ли намазано. И каждый раз это приводит к волнениям. Ёбаный хер.
— О каком таком богочеловеке он рассказывал? — поинтересовался я.
— Да хер его разберёт, о чём они там бормочут, — отмахнулся солдат, — Мы их уже даже пыткам подвергали, пытаясь выяснить что это за хер такой пытается себе статус бога присвоить. Не колются ни в какую. Один только ляпнул, что он мол из наших. Так ему потом за такую ересь язык раскалёнными клещами вытащили. За оскорбление ордена. О, кстати. Выж вроде сами с севера. Ну как? Видели там бога в человеческом обличье?
— Да как-то не довелось, — покачал головой я, размышляя о том, кто вообще может таким заниматься. Вообще, если верить Вернону, процесс весьма закономерен. Политеизм понемногу заменяется монотеизмом. Вот только лекарь забыл уточнить, что какой-то хер попробует выдать себя за «создателя всего сущего» или «его посланца на этой грешной земле».
— Вот и я тоже так думаю, — осклабился боец, — Не дано человеку встать на один уровень с богами. И уж тем более не дано нам, простым смертным понять их замыслов. Мы, в отличии от них, не видим общей картины. Потому не можем знать, что хорошо, а что плохо. А потому и хулить их за то, что по нашему мнению, плохо не имеем никакого права.
— А с этим что будет? — спросила Айлин кивая на бедолагу, которого как раз тащили мимо нас. Некоторые люди из толпы решили «последовать за мучеником» по крайней мере до храмового квартала. Но основная масса уже разошлась и принялась заниматься своими повседневными делами. Торговаться, красть, гадить под окнами у соседа, пить, жрать и блевать.
— Что-что, — пожал плечами солдат, — То же, что и с остальными. Сначала яма, затем плеть, после — серебрянные рудники Ставбурга. Работать на благо ордена. Всё лучше, чем они будут валандаться по стране да народ баламутить.
— Тоже верно, — не совсем охотно согласился я. Честно говоря у меня не было никакого мнения на этот счёт. Мне просто не хотелось лезть в очередные политические дрязги сильных мира сего. Ежу было понятно, что
— Да, кстати, — добавил солдат, — Вас кажется хотел видеть наш квартирмейстер. Так что не забудьте к нему заглянуть. За сим прошу меня извинить.
Он повернулся к своим людям, потеряв к нам всяческий интерес, и принялся отдавать им распоряжения насчёт раздачи пайков и порядка патрулирования площади. Похоже за охрану порядка в городе тоже отвечал орден. По крайней мере в некоторых его районах.
Вновь поднялся ветер. Начинал накрапывать мелкий дождик. Где-то на востоке послышались глухие раскаты далёкого грома. На город вновь надвигалась буря.
— Ну, куда дальше? — поинтересовалась Айлин, едва заметно ткнув меня локтем в бок. Мою руку она явно отпускать не собиралась. Да я в общем-то и не был против. Как-никак слабость могла в любой момент вернуться, а целоваться с каменной мостовой, оставляя на ней половину своих зубов, мне ой как не хотелось.
— Надо поискать площадь девяти флагов, — кивнул ей я. — Если память меня не подводит, то Брегга говорила что там у кого-то из её родственничков есть швейная мануфактура, в которой нам смогут подобрать тряпки хоть немного поприличнее.
— Мастерская братьев Рамье, — поправила меня Айлин, — Ну да, для начала бы неплохо заглянуть туда. Чтобы по крайней мере эти засранцы из ордена не смотрели на нас сверху вниз.
— Мне кажется, они на всех так смотрят, — пожал плечами я и мы двинулись дальше.
Площадь девяти флагов оказалась недалеко. Правда нам всё равно пришлось заплатить несколько железных монет какому-то пацанёнку в оборванной одежде, чтобы он показал нам дорогу к ней. Похоже в этом мире никто ничего бесплатно делать не хотел, даже когда речь шла просто о том, чтобы подсказать путь. Кроме, разве что, нашего вчерашнего гостя. Уж больно сильно барон отличался от этой мелочной братии.
Немного попетляв по узким улочкам мы наконец добрались до нужной нам площади. Я бросил пацану ещё пару железных монет. Тот благодарно кивнул и тут же скрылся в переулке. Видимо побежал искать новых гостей столицы, которым требовались услуги экскурсовода. А у нас наконец-то появилась возможность осмотреться.
Зрелище было и впрямь впечатляющее. Широкий полукруг мощёной площади с одной стороны упирался в выложенную булыжником набережную, омываемую одним из рукавов серебрянки. С другой стороны его плотным кольцом окружали каменные двухэтажные дома с островерхими крышами из красной черепицы. А посреди площади располагались девять вбитых в землю столбов, на которых, колыхались и хлопали развеваемые ветром флаги владений, входящих в королевство Эйденвальд. На пяти из девяти столбах. Оставшиеся три были пусты. Лишь на одном виднелись обрывки какой-то цветастой тряпки, которые не потрудились снять.