Черная заря
Шрифт:
— А сейчас мы представляем вашему вниманию, дорогие товарищи, еще не известного широкому кругу радиослушателей нового талантливого певца. Для вас поет Валерий Леонтьев.
Из приемника полилась медленная мелодия, и высокий приятный мужской голос протяжно запел:
— Там, там в сентябре желтый лист кружился, как звезда…
Дослушав песню, Шестак тихо сказал:
— Душевно спел. — И откинувшись на нары, мечтательно добавил: — Там, в сентябре — у меня скоро дембель. Вернусь домой. Брюки клеш надену и на танцы.
— Спи, концерт окончился, — улыбнулся Андрей и вышел из блиндажа.
Перевалило за
С познаниями в астрономии у Андрея было туговато. При изучении этого предмета его раздражали модели построения Вселенной и строгий учет небесных светил, как на складе. Он хорошо усвоил, где находится Полярная звезда, обе Медведицы и некоторые другие. Ему нравилось смотреть в бездонное звездное небо, безо всякой его разбивки на сектора.
— Фу-у-у-у! — раздалось из окопа. — Ф-у-у-у! Едрены палки! — это один из солдат понюхал нашатырь. Ближе к утру такие фукания раздавались чаще. Он и сам разок нюхнул, когда мозги перестали успевать за зрением.
Бойцы исправно несли службу с периодической сменой на перекур.
Около пяти утра, когда было уже совсем светло, тишину нарушил гул моторов. Андрей разбудил Шестака и водителя — рядового Орешина. Лязгая гусеницами, выпуская черный дым, подъехал тягач, а за ним и БТР сопровождения. Они остановились немного в стороне от позиций. Из люка тягача вылез механик-водитель, подошел и доложил о готовности. Орешин выгнал БТР из капонира и стал впереди тягача.
Шестак стоял рядом с Андреем.
— Кто за пулеметами? — спросил у него Андрей.
— Любой из ночной смены, — ответил Шестак. — После патрулирования ночью поспит.
— Я поеду, разрешите, товарищ старший лейтенант? — подскочил Артист. — Хоть покатаюсь, а то надоело постоянно ниже уровня земли ходить, — он кивнул на окопы.
— Разрешаю. Заодно там и разомнешься. Камни в БТР грузить будем.
— Камни в БТР грузить? Да я с детства только и мечтал, чтобы камни в БТР грузить! Все космонавтами, врачами стать мечтали, а я нет — я камни в БТР грузить! — Артист подбежал к бэтээру и забрался внутрь.
БТР, с экипажем из трех человек, включая Андрея, сидящего рядом с водителем на командирском сиденье, ехал впереди. За ним на некотором удалении, уклоняясь от столба пыли, двигались тягач и БТР сопровождения.
Через несколько километров они подъехали к опасному участку, о котором говорил Барсегян. Вдали виднелся тот злополучный кишлак. Дорога сузилась, ограниченная оврагом с одной стороны и невысокими холмами с другой. Глубокий извилистый овраг тянулся метров на двести вдоль дороги, но подходы к нему были хорошо видны и могли простреливаться.
Водитель бэтээра, не раз патрулировавший этот участок, молча въехал на ближний холм и занял позицию, с которой хорошо просматривалась округа и окраина кишлака. Второй БТР остановился на дороге. Из него быстро выбрались с десяток солдат. Из тягача вылез сапер с металлоискателем и шестом с закрепленным на конце тонким стальным прутом. Он присоединился к солдатам. Трое из них спустились по пологому склону в овраг и медленно пошли по нему вслед за сапером, остальные растянулись цепью по краю оврага. Когда солдаты вернулись, тягач опустил противоминные
— Земляк, поковыряй бугор бульдозером, камни нужны для позиций.
— Да не вопрос, сделаем, — ответил водитель. — Помогите волокушу постелить.
Они сняли уложенную сверху тягача сеть, сплетенную из тросов, и расстелили ее в стороне от дороги. Тягач развернулся и двинулся к бугру задом, где у него располагался бульдозер. Через минуту он наковырял достаточно больших камней и, подцепив их бульдозером, затолкал на волокушу. Стянув ее мешком, механик-водитель накинул конец троса на буксирный крюк тягача.
— Завтра еще наковыряю, — пообещал он, залезая в люк.
Тягач с волокушей и БТР отправились обратно. Андрей вернулся назад. Артист, опершись плечом о броню, курил и лукаво досадовал:
— Вот жалко, мечта детства не сбылась!
— Ладно, один ноль в твою пользу, — засмеялся Андрей, тоже довольный таким удачным вариантом решения такелажной проблемы. — Садись за пулеметы, Артист! — Но тут же, спохватившись, добавил: — Извини, Дудкин.
— Да ничего, меня все Артистом называют. Мне даже приятно, может, накаркаете и правда смогу поступить в театральное.
— Ну что ж, попробуем накаркать. Иди, крути башню. Твой сектор обзора от дороги до кишлака. Мой — в обратную сторону.
Андрей забрался на броню и стал наблюдать в бинокль. Местность просматривалась далеко. С одной стороны — кишлак в предгорьях и пустыня, с другой — степь и пустыня, а сверху набирающее силу солнце.
У горизонта стала подниматься пыль. Шла первая колонна. Пыль разрасталась и тянулась к небу. Вскоре по широкой степи, как на скачках, в их сторону неслись машины, каждая со своим шлейфом. Подъезжая к месту сужения дороги, они сбрасывали скорость и проходили этот участок медленно, сигналя дозорному бэтээру. Некоторые водители махали руками из кабин. Андрею было приятно признание полезности их труда, и он с удовольствием махал им в ответ, осознавая себя причастным к общему большому делу. То же делал и водитель Орешин, сидевший на броне у своего люка. Колонна была длинная, состоявшая из тяжелых грузовиков и многотонных бензовозов. Замыкающий ее БТР свернул и поднялся по склону к ним. По знаку, нарисованному белой краской на броне, Андрей понял, что он из их полка.
С бэтээра спрыгнул лейтенант. Андрей тоже спрыгнул на землю.
— Здорово, мужики. — Лейтенант пожал ему руку. — Угостите куревом. В полку кончилось, а нам еще ехать и ехать.
— Конечно, держи, — Андрей протянул ему пачку своих папирос. — У первого нашего отделения остановишься, спросишь Шестака, он снабдит вас.
— Спасибо. Поехали догонять. — Лейтенант уже вставил ногу в подножку, чтобы забраться на броню, но потом снова опустил ее на землю, вернулся к Андрею и приглушенным голосом сказал: — В полку дела хреновые, первый батальон досрочно из рейда вернулся из-за потерь. Говорят, в окружение в горах попали. Вырвались с трудом. Техники угробили много, и командир батальона погиб. Ну, бывай!