Черная заря
Шрифт:
— Коробку, коробку! — кричал Артист, у которого в обоих пулеметах кончились патроны.
Водитель быстро подал ему коробки с пулеметными лентами. Пока тот перезаряжал, Андрей стрелял длинными очередями, пытаясь прижать духов к земле. Но узость бойницы ограничивала видимость на флангах, и он кричал водителю:
— Доверни влево, правее, стой! — стараясь успеть за духами, рвущимися к оврагу.
Артист снова продолжил стрельбу и, глядя в прицел, крикнул:
— Трое уже в овраге! Обойдут с зажигалками!
— Отсекай
Пробравшись мимо Артиста к боковому десантному люку, он выскочил из бэтээра и подполз к краю холма.
Трое духов расположились на дне оврага, зная, что находятся в безопасной мертвой зоне пулеметного огня. Других Артист держал на расстоянии, поднимая очередями фонтаны песка, заставляя их прятаться за кочками. Андрей не торопился обнаруживать себя. Он видел, что один из сидящих в овраге духов держал в руках бутылку с горючей смесью, которая могла вывести из строя двигатели бэтээра. Выбрав удобный момент, когда духи поползли вверх по пологому склону оврага к дороге, он расстрелял их, не успевших опомниться. Убедившись, что опасности со стороны дороги нет, и оглядевшись вокруг, он снова стал вести огонь, помогая Артисту.
Не добежавшие до оврага духи, осознавшие свое безысходное положение легкой мишени, пытались все-таки добраться до него, то перебегая, то падая. Успевшие добежать скатывались в овраг и убегали по его извилистому дну.
Андрей прекратил огонь, когда последний дух скрылся из виду.
— Все. Антракт! — громко крикнул из бэтээра Артист, слегка оглохший от стрельбы. — Отбились! В буфет пойдем?
Андрей поднялся с земли и обратил внимание на антенну, которая была перебита у самого основания.
— Артист, понаблюдай, пока я с антенной повожусь.
Он взял у водителя плоскогубцы, влез на броню, извлек из трубки перебитую часть кабеля и скрутил его.
— Заработала! — обрадовался водитель Орешин. — Есть связь! Есть!
Андрей вернулся к рации, надел шлемофон и вышел в эфир:
— Барс! Прием! Я Птица! Атакован в районе перешейка. Атаку отбил. Потерь нет. Прошу помощи.
В наушниках он услышал:
— Птица! Я Барс! Вас понял! Помощь будет!
Андрей снял шлемофон, посмотрел в бойницу и вдруг увидел, что тот дух, в которого он попал вначале, все еще дергался и бился в судорогах. В этот самый неподходящий момент вернулась душа и заныла, и запричитала. Он внутренне проклинал ситуацию, которую сам поневоле и создал, не убив сразу этого духа. Надо было ему добавить, когда он только начал дергаться, тогда бой был. Но, с другой стороны, не до него тогда было. Да и кто ж знал, что он сразу не окочурится? А теперь что делать? Мучается дух, никак не сдохнет!
Андрей понимал, что Артист тоже наблюдал в прицел эту картину.
Они молча смотрели на него, зная, что дух обречен биться в конвульсиях, умирая медленно и мучительно.
Артист
Андрей промолчал, потом повернулся к водителю:
— Орешин, давай закурим, что ли, а то я свои папиросы лейтенанту отдал.
Они выбрались наружу из осевшего на колесные диски бэтээра. У дороги горел «уазик». На той стороне оврага валялись несколько трупов.
Положив автоматы, они прилегли на землю сбоку от бэтээра, закурили, глядя, как из дальнего конца оврага выбрались несколько уцелевших духов и побежали в сторону кишлака.
Они молча смотрели, курили, жадно и глубоко вдыхая горький дым, не ощущая его крепости.
Со стороны расположения роты к ним на большой скорости мчались три бэтээра.
Барсегян, соскочивший с брони ставшего рядом бэтээра, на попытку Андрея доложить по форме махнул рукой, обняв его, горячо воскликнул:
— Молодцы, что живые! — Потом, глядя на лежавшие на той стороне дороги трупы, громко сказал: — Хорошо сработали! — И, уже обратившись к Андрею, спокойно спросил: — Ну, говори теперь, что было?
Они отошли от бойцов, и Андрей вкратце пересказал происшедшие события.
— Как себя вел экипаж? — спросил Барсегян, посмотрев на Артиста и Орехова, разговаривающих в стороне с другими бойцами.
— На отлично! — без колебаний ответил Андрей.
— Не зря учил их, три шкуры спускал! — Барсегян махнул вытянутой рукой, как саблей. — Зато живые! Молодцы! — при совершеннейшем отсутствии акцента в речи горячая кавказская кровь так и брызгала из него через жесты.
Барсегян не спеша в бинокль осмотрел окрестности.
— Сегодня вряд ли еще полезут, — предположил Андрей.
— Да, сегодня вряд ли, — кивнул Барсегян. — Надо пойти обыскать убитых. Может, что интересное найдем. Пошли.
Андрею меньше всего хотелось смотреть на трупы, что явно отразилось в тот момент на его лице. Уловив это, Барсегян по-дружески тихо сказал:
— Знаю, удовольствие ниже среднего. Проблюешься раз, другой, потом пройдет. Мы тут этого не стесняемся и не обсуждаем. Сами все блевали. Это надо перетерпеть, как морскую болезнь. По-другому нельзя, Андрей. К крови надо привыкнуть, чтоб смог, когда придется, помощь оказать, а не упасть в обморок, пока твой солдат кровью истекать будет. Пошли.
Взяв с собой нескольких бойцов, они спустились с холма и, миновав дорогу, достигли места, где духи нашли свою погибель.
Картина, против ожидания Андрея, показалась ему еще более ужасной. Некоторые трупы, залитые кровью, просто лежали в позах, в которых их настигла смерть. Но были и такие, которые попали под огонь крупнокалиберного пулемета. Рядом с ними лежали оторванные руки, ноги, вывернутые внутренности. Неподалеку валялась развороченная голова с растекающимися желто-красными мозгами.