Черное-белые дни

Егер Ольга Александровна

– Так!
– протянула суровая бывшая учительница.
– Что ты здесь делаешь?

Подросток растянул на физиономии самодовольную ухмылку и преданно заглянул девушке в глаза.

– Мег рассказала, что ты здесь, - пританцовывал на месте мальчишка. Джули недоверчиво изогнула бровь, и Джош добавил в ответ правду.
– Ну, хорошо, она рассказала об этом мисс Мэри, а я подслушал.

– Господи!
– с шипением вырвалось у девушки.
– Значит, она не в курсе, что тебя на ночь глядя занесло в клинику! Придется звонить, оправдываться... Как ты мог?

– А он где? Можно на него посмотреть?
–

оживился подросток, не обращая внимания на упреки. Он вел себя так, словно его в зоопарк привели.

– Джош!
– попыталась приструнить его Джулия, но совершенно неудачно.

– Я краем глаза!
– заверил ребенок и шмыгнул в открытую дверь.

Блайд снова притворился спящим. А мальчишка обошел его постель трижды, как коршун жертву.

– Он мертвый? Можно его потрогать?
– и тут же получил смачную затрещину от девушки.

– Прикуси язык!
– разозлилась Джулия.

– Усе!
– прошипел мальчишка, прикрыв рот рукой и злобно посмотрел на Джулию.

– Ух!
– выругалась про себя она.
– Я отлучусь на минутку. Позвоню Мег. А ты ничего, и никого не трогай!

Потом повернулась к доктору и попросила его присмотреть за мальчуганом, подозревая, что без нее, сорванец устроит тут расчленение еще живой звезды. Джош беспардонно облокотился о кровать и впритык стал рассматривать Блайда. Тот лежал смирно, надеясь, что ребенку в голову не придет какая-нибудь гениальная идея, например, закрыть ему нос или попробовать что-то еще из арсенала пыток для взрослых.

– А притворяться не хорошо!
– ехидно прозвучало у самого уха пациента. Эрик открыл глаза. Уилл подавился смешком, наблюдая за этой картиной.

– Так и думал!
– обрадовался мальчишка.
– Не стать тебе актером! А еще артистом называешься! Хочешь, дам пару советов? Конечно, за отдельную плату!

– Джош!
– тихо и сердито произнес его имя Блайд, схватив ребенка за майку.
– Не дай ей уехать!

Это все, что он успел сказать, когда Джули вернулась в палату. Мальчишка стоял ошарашенный, а парень снова притворился спящим.

– Пойдем! Мег уже в панике!
– позвала ребенка девушка, пряча сотовый в карман.

Он хотел взорваться привычной для него истерикой, но уже секундой спустя в его глазах заблестела жестокая, и не предвещающая ничего хорошего бывшей няньке, злость. Джош придумал план, как заставить ее остаться. Мальчик покорно последовал за девушкой, попрощался с доктором...

В коридоре к Джулии подошел Гарольд. Он очень не понравился Джошу. Но, когда мальчик приводил коварный план в действие - подставил девушке подножку на лестнице, и она полетела вниз, чудом не сломав ногу, - понял, что этот дяденька тоже не хочет прощаться с украинкой. Гарольд поднял шипящую от боли украинку на руки, собираясь отнести ее обратно в поликлинику.

– Джош, какого черта?
– рычала на мальчика Джулия, потирая лодыжку.

– Ты предательница! Ты решила уехать и даже не собиралась мне сказать!
– злился тот, сверкая на нее глазами.

– И поэтому ты решил спустить меня с лестницы? Да я тебя сейчас придушу просто!
– бесилась от боли она.
– И я собиралась с вами попрощаться! Просто хотела сделать это в Центре.

– А со мной ты не собиралась

об этом поговорить?
– вмешался Гарольд.
– Мы, кажется, договаривались о чем-то!

– Ууу, - провыла девушка.
– Вы сговорились что ли?

Она разревелась, забыв о том, что должна быть сильной хотя бы для других.

– Я больше не могу! Мне кажется, у меня скоро крыша поедет. Я не хочу есть, спать, пить. Я ничего не хочу. Только исчезнуть. Вокруг умирают, попадают в катастрофы, больницы... И причиной всему я! Я - эпицентр всех бед! Дайте мне уйти в конце концов. Дайте уйти так, чтобы я осталась приятным воспоминанием, а не кошмаром, случившимся в вашей жизни! Прошу вас!

Она все плакала и плакала, и не могла остановиться. Джош замолчал. Его нижняя челюсть мелко дрожала, выдавая инстинкт последовать примеру няни и тоже впасть в истерику. Ему было так жаль девушку, что он уже и сам винил себя в ее бедах, сожалея о доставленных неприятностях.

– Джош, Гарольд, - перестала всхлипывать она и снова тихо роняла слезы.
– Дайте мне уйти. Я хотела сделать это красиво и безболезненно. Но уже не выйдет. Простите. Я вас очень люблю. Но так будет лучше!

Больше они не говорили. Гарольд пронес Джулию на руках мимо палаты Эрика. Увидев эту картину, Уилл только и смог односложно прокомментировать неудавшийся план ребенка: "Жестоко! Сломать ей ногу, чтобы оставить здесь". И Блайд был с ним согласен. Хотя сам задумался о том, на что смог бы пойти ради нее!

Сумасшедшее прощание

Похороны в Британии серьезно отличались от славянских традиций. Но нечто общее у них было - боль. Процессия медленно прошла по аллее кладбища. Священник обратился к собравшимся с мудрой речью, а потом предложил близким высказаться. Гарольд подтолкнул Джулию. Она, совершенно не зная, что говорить, закрыла глаза и... запела. Только так странная худая рыжая девушка смогла выразить свои чувства. В рядах пришедших не нашлось никого равнодушного - все плакали. Они разделили тоску украинки. Легкий ветерок взъерошил ее волосы, и она вдруг услышала голос Жоржа: "Не притворяйся!". Девушка вздрогнула, подумала: "Вот и все! Глюки! Уилл прав, пора в больницу!". Эта ирония, обращенная к самой себе, помогла! Джули почувствовала, как стальной стержень где-то внутри ее души распрямляется. Еще не окрепшая уверенность мягкой теплой волной прокатилась по телу. Джули бросила взгляд на Честера - он тоже пришел и стоял не далеко, чтобы в нужный момент подхватить слишком вялую, несчастную девушку. Мужчина поймал горячечный взгляд, удивился засветившимся эмоциям в глазах девушки, понимая, что ей в голову пришла очередная сумасшедшая идея. И правда, после церемонии ему пришлось подвезти ненормальную к зданию компании...

– К Генри?
– решил убедиться, что слуховыми галлюцинациями не страдает бывший менеджер.
– Зачем?

– Попрощаться!
– ответила девушка, и звучало это очень угрожающе. Честер Норфолт был совершенно уверен, что продюсеру прощание не понравится!

Час спустя, когда она гордо вышагивали по направлению к кабинету продюсера, он еще и понял, что проблем не избежать. Поэтому и не отставал, печась о здоровье двух участников грядущего "мероприятия".