Черное солнце
Шрифт:
— Но ведь это не логично, — возразил Игнаций. — Какой прок делиться знаниями, если их могут использовать против тебя?
— Точно так же, как Имперская Гвардия не допускает военную подготовку регулярных войск Великих Домов?
Я вновь не заметила, как сказала лишнего, и тут же весь мой запал улетучился. Однако Игнаций был скорее удивлен, нежели зол. Все остальные смотрели на меня если не с ужасом, то с замешательством.
— Госпожа Арелан, как хорошо, что вы оказались недалеко! — вдруг вскрикнул Фелатива в точно такой же добродушной улыбкой, что и в беседе со мной не так давно, и поманил рукой стоящую
Девушка держалась на почтительном расстоянии и вряд ли могла услышать нашу напряженную беседу, однако то и дело я ловила ее любопытные взгляды. Не повезло ей попасться на глаза Фелативе именно сейчас, когда сенатор искал любой повод, чтобы хоть как-то закончить острую беседу.
Бьянка робко приблизилась к нам, ее интерес мигом сменился тревогой.
— Такая гостья, как вы — отрада для глаз и честь, — улыбнулся сенатор.
— Д-да, для меня тоже большая честь присутствовать здесь, — пробормотал она и ее тихий голос походил на шепот.
— Напомните, Дом Арелан, кажется, находится в особом статусе в Веасе? Вы занимаете место и в военном флоте, и в торговом?
— Все верно, г-господин Фелатива. М-мой дядя, точнее один из них, адмирал Западного флота, а двоюродный дядя в-возглавляет картель в Торговом флоте под командованием сеньора Фальконе…
— Ах, как удобно, вы и ваши познания могут помочь разрешить нашу дилемму. Видите ли, у нас зашла беседа о важности обмена бесценным опытом между дружественными сторонами. Господа Камилла утверждает, что в Веасе принято обмениваться знаниями касательно смежных областей деятельности Домов. Это и верно так?
— По большей части… П-почти вся промышленности зависит от каждого из Домов, а потому у нас часто отправляют на обучение и обмену знаниями…
Игнацию беседа уже явно наскучила, и тот молча отошел к праздничному столу, где прислуга тут же предложила ему и следующему за ним, словно тень, внуку закуски и напитки.
Я тоже нашла повод улизнуть, тем более что Сенатор переключился на более податливую жертву, и я оставила бедную Бьянку на растерзание его дотошному любопытству. Наверняка он попытается выведать из бедной девушки какие-то полезные сведения, которая поможет Морской Гильдии ввести нужные указы, которые потом можно будет использовать против несговорчивого веасийского Торгового флота.
Бьянка же продолжала выискивать меня взглядом весь вечер. Я ушла рано, так и не дав ей повода завести беседу. Прямо как сейчас. Похоже, мне оставалось только сделать шаг первой.
Как только следующая лекция подошла к концу, группа разделилась. У одной части были практические занятия по искусствоведению в корпусе Изобразительных искусств, другая же часть должна была посетить практикум по литературе и языкам. После обеда группы менялись местами. Мне не повезло попасть в первую группу, но зато мы будем на практикуме вместе с Бьянкой.
Я с содроганием представила, что сейчас придется идти по слякоти, которая за ночь наверняка успела растаять, через двор в большое здание напротив третьего корпуса лектория, в котором мы сейчас находились.
Корпус изобразительных искусств всегда был живым, наполненный негромким переговорами и спорами вперемешку со звуками плавильных печей, металлическим перезвоном и стучащих о камень зубил. Тут студенты, выбравшие для себя стезю живописцев,
На заранее подготовленных карточках мастер Антоний Кефалис, который, на вид, был чуть старше выпускников Академии, объяснял, как правильно смешивать цвета друг с другом чтобы добиваться нужных оттенков. Я слушала его вполуха, наблюдая за Бьянкой, которая была всецело поглощена голосом мастера. Я ухмыльнулась — слушала бы она с таким интересом другие по-настоящему важные лекции, вроде правоведения или истории вместо того, чтобы впитывать в себя всю эту бесполезную чепуху про цвет и композицию.
Когда мастер Кефалис закончил с предварительной теорией, вся наша группа расселась за мольберты. Мастерская заполнилась шумом подготавливаемых к работе инструментов и негромким переговорами между студентами. Мастер утверждал, что настоящее искусство рождается только путями проб, ошибок и обсуждений, ведь каждый мог предложить хорошую идею, а решение проблемы всегда лучше искать общими усилиями. На мой резонный вопрос, как же тогда определить, что будет твоим проявлением индивидуальности, Антоний недовольно процедил, что роль играет не только идея, но и ее воплощение в жизнь — оценивают всегда конечный продукт творческого процесса.
Не сложно было догадаться, что с этим надменным лицемером мы сразу же невзлюбили друг друга. Он назвал меня бесталанной, с чем я даже не стала спорить. Видимо в его мировоззрении подобное считалось ужаснейшим оскорблением, чем в очередной раз только позабавил меня. Радовало, что виделись мы на практикумах по изобразительным искусствам лишь раз в две недели, оттого потерпеть его пару-тройку часов не составляло проблем.
Арелан предпочитала место в дальнем углу мастерской, где обычно сидела в одиночестве, поглощенная процессом и не отвлекаясь на происходящее вокруг до окончания занятия. Однако сегодня я намеренно поставила мольберт рядом, и теперь девушка смотрела на новую соседку с недоумением.
— Привет, — весело поздоровалась я с ней, а потом сразу добавила, пытаясь унять волнение Бьянки. — Не волнуйся, я не стану тебя отвлекать. Сегодня Антоний особенно не в духе, не хочу лишний раз попадаться ему на глаза.
Мои слова немного успокоили девушку, и она кивнула. Ее белокурая коса смешно подпрыгнула и сползла с плеча за спину.
— Хорошо, — сказала она, беря в руки баночки и начиная замешивать из сухого порошка краску.
Какое-то время мы молча делали наброски с поставленными задачами, пока остальные одногруппникам что-то оживленно шушукались. Антоний размеренным шагом переходил от ученика к ученику, задерживаясь, чтобы оценить работу или дать совет что нужно поправить. До дальнего угла, где обосновались мы с веасийкой, он дошел в последнюю очередь. Бьянку мастер Кефалис сдержанно похвалил, отметив ее работу с тоном, как лучшую в классе, и бледное веснушчатое лицо Арелан залилось краской.