Черные бароны или мы служили при Чепичке

Швандрлик Милослав

Дрессированными свиньями ни с того, ни с сего вдруг заинтересовался майор Галушка. Он подолгу глядел на них со скалы, любовался их поросячьими играми, и подзывал их именами, которые с большим трудом разобрал у них на ляжках. Ему доставляло большую радость, когда какая-нибудь свинья, заслышав своё имя, поднимала голову и устремляла на него свой мутный взгляд.

Он также проявил заботу о их питании.

— Кефалин! — остановил он как-то раз свинопаса, несущего ведро с помоями. — Видел я твоих свиней. Суют рыла через забор и жрут зелёную траву. Накосить травы и дать свиньям!

— Есть! — ответил Кефалин и действительно попытался. Трудность была в том, что он не умел обращаться с косой, и он то и

дело втыкался в глину. Но и это удалось решить. Рядовой Шимса, в гражданской жизни крестьянин–единоличник, накосил ему две охапки травы и взял за это всего десять яиц.

Майор Галушка был прав. Свиньи накинулись на траву с огромным аппетитом, а потом пришли потереться Кефалину об ноги. Дружба между свиньёй и человеком выходила на высший уровень.

Кефалин получил шестьдесят крон от»Красного знамени», где недавно вышло его стихотворение о командирской похвале.«Ну вот видите», — сказал ему капитан Оржех, — «с виду такой тупой, а внутри поэтическая натура! Продолжайте в том же духе, товарищ, я вами доволен!»

Автор поэзии, однако, не возгордился. А пригласил нескольких приятелей в свой поросячий домик на дружеские посиделки, купил пять бутылок недорогого белого вина, зарезал две курицы и приготовил две дюжины яиц. Об остальном позаботился Черник, оказавшийся превосходным поваром–любителем.

Во время застолья, проходившего на исключительно высоком уровне, Кефалин спел свою новую песню. Он сложил её на мотив популярного шлягера из»Песенки за грош»и пел чувственным хрипловатым баритоном.

Утром спозаранку На просторах замка Хрюканье свиное прозвучит Первый лучик света Намекнёт поэту, Что пора помоев притащить Надевай ботинки, Заскучали свинки, Надо их насытить поскорей Ведро – твоё оружье И подумать нужно, Как бы накормить своих свиней! Пусть поэт чуть позже Свиньям варит дрожжи, Чтобы на земле устроить рай, Для колхозной славы Им накосит травы, Чтоб еды хватило через край!

— Красивая песенка, — одобрительно сказал Черник, — Но то стихотворение в»Красном знамени»было ещё лучше! Сейчас время революционной поэзии, а не сентиментальных песенок о поросятах. Поросят мы стрескаем ещё видимо–невидимо, а революция будет шагать вперёд до полной победы!

Все расхохотались, а Кефалин заметно погрустнел. Он только сейчас понял, что судьба Лициния, Божетеха и Эсмеральды скоро решится, и эти ласковые, игривые животные закончат свои дни под ножом мясника.

Близился полдень, когда Кефалин проснулся в своей лачуге. Голова звенела, поскольку дешёвое вино всегда было лучшей гарантией крепкого похмелья. Он перевалился на другой бок и попытался снова уснуть, когда услышал грохот. Как будто бы какой-то тяжёлый предмет упал на крышу лачуги. И тут же ещё один! Кефалин потянулся, протёр глаза и, пошатываясь, вышел наружу. Свиньи радостно бросились ему навстречу, счастливо похрюкивая. Но их хозяин сейчас ими заняться не мог. На скале стоял капитан Гонец, и лицо его было мрачным.«Кефалин!» — бушевал он, — «Свинья, по крайней мере, поднимет голову, когда я в неё кину кирпичом! А вам я бросаю камни на крышу уже двадцать минут, а вы всё храпите!»

Кефалин виновато молчал, потому что ничего другого не оставалось. К счастью, капитан принял его раскаяние и продолжал

уже более мирно:

— И не стыдно вам прохлаждаться? — выговаривал он, — Если у вас всё готово, почему не приведёте свой объект в порядок? Займитесь собой, Кефалин!

Капитан Гонец и не подозревал, что его мудрые и убедительные слова упали на плодородную почву. Кефалин обрадовался и тут же решил, что предложение офицера воплотит в полной мере.

— Хрюшки! — обратился он к свиньям, которые дружески тыкались в него пятачками, — Товарищ капитан прав. Условия, в которых вы живёте, не годятся для свиней вашего уровня! Вы своим поведением, умом, и отношением к человеку доказали, что заслуживаете объект, в котором не жила ещё ни одна свинья на свете! Самокритично признаю, что в текущем состоянии дел отчасти виноват и я, и благодарю вас за то, что вы на меня не обижались! Ваше великодушие поразительно и трогательно. Ваша скромность может послужить примером. Но настал час, дорогие хрюшки, когда всё изменится! Обещаю вам, что я возьму дело в свои руки, и буду в ваших интересах агитировать тех, кто сможет нам помочь! Я построю для вас свиной рай, причем добровольно, не требуя вознаграждения!

Свиньи восторженно захрюкали и пустились вокруг Кефалина бегом. А у того в голове уже созрел великий план, поэтому от ежедневной дрессировки, к большому разочарованию смышлёных свиней, на сегодня пришлось отказаться. Кефалин подавил в себе укротительскую страсть и отправился за художником Влочкой. Тот пришел от его инициативы в восторг, и охотно нарисовал ему на простыне огромную свиную голову. И ещё пообещал, что начнёт немедленно работать над транспарантами и лозунгами для подготовки к открытию»Свиного рая».

Шофёр Стрнад пообещал привезти из Непомук камни, чтобы украсить участок мозаиками. Своё обещание он тут же исполнил, и таким образом Кефалин мог приступить к строительству своего уникального предприятия.

Ещё никогда он не работал с таким усердием и энтузиазмом. Работа буквально горела в руках и отличалась исключительным эстетическим уровнем. Над хлевом взвилось знамя со свиной головой. Лачуга была от фундамента до крыши увешана транспарантами, плакатами и призывами к повышению показателей животноводчества.

Посреди участка Кефалин из привезённых камней выложил огромную надпись»Свиной рай». Каждый камень он выкрасил своей краской, а в щели между камнями напихал ярких цветов. Их, однако, пришлось предварительно вымочить в уксусе, чтобы свиньи или куры их преждевременно не сожрали.

Это было великолепное зрелище. На скале над»Свиным раем»начал собираться личный состав, офицеры и сержанты. В то время как солдаты приняли творчество Кефалина однозначно положительно, прямо-таки с бурным восторгом, офицеры явно колебались.

Капитан Оржех усиленно раздумывал, стоит ли ему похвалить Кефалина за проявленную инициативу, или наказать его за бессовестную провокацию. После долгих размышлений он удалился в свой кабинет и сделал вид, что о»Свином рае»не знает. Зато Таперича был в восторге. Он глядел вниз на эту красоту и покрикивал на Лициния, Божетеха и Эсмеральду, которые с необыкновенным интересом разглядывали транспаранты.«Вот красивые свиньи!» — всхлипывал он от счастья, — «Боже ж мой, прямо жалко будет их жрать!»

Капитану Домкаржу»Свиной рай»не нравился. Он полагал, что рвение Кефалина надо бы использовать в другом месте, например, для рытья нового сортира. Особенно его раздражало знамя над хлевом.

Капитан Гонец реализацией своего предложения был буквально шокирован. Он с упрямым выражением на лице ходил взад–вперёд по скале, и размышлял, не выгонят ли его за это из армии. Потом он спустился вниз и навестил Кефалина в его берлоге.

— Товарищ капитан, — доложил Кефалин, — ваш приказ выполнен.«Свиной рай»в стадии выполнения завершающих работ.