Черные минуты
Шрифт:
И Ранхель связал ему руки куском кабеля и толкнул за заднее сиденье к Моралесу.
Тем временем дон Киприано закончил пересчитывать деньги и прислушался.
— Что такое? — насторожилась женщина, которая годилась ему в дочери.
— Заткнись!
Киприано продолжал напряженно слушать затихающий вдали шум двигателей. Когда стало совсем тихо, он побежал, чтобы посмотреть вниз с холма. Глянул и бегом вернулся обратно.
— Мария! Давай мои сапоги!
— Зачем?
— Надо срочно ехать на заправку, звонить боссу.
— А что
— Они бросили джип, а Чуя забрали!
Глава 26
«И это Шакал? — недоумевал Ранхель. — Это он убивал девочек?» Этот тихоня, который с виду и мухи не обидит? Тощий блондин с бесцветными рыбьими глазами, бледный как моль. Мимо такого пройдешь на улице и не заметишь. Клементе Моралес служил в клерках у своего брата-близнеца Эдельмиро, лидера профсоюза учителей. Пока брат руководил учителями, он убивал их учениц. За последний год на средства профсоюза были построены четыре новые школы, которые проработали не дольше нескольких месяцев и закрылись на ремонт: стройка велась с недочетами, которые сделали проведение занятий невозможным. Например, не были предусмотрены искусственное освещение и вентиляция, планировка была крайне неудачна. Все это происходило согласно стратегии профессора, но ничуть ему не вредило, потому что строители и ремонтники свои деньги получали исправно.
Так вот когда в школе, где директором был отец Лусии Эрнандес, стали делать пристройку, Моралес, приехав туда с инспекцией, увидел красавицу сеньору Эрнандес и воспылал к ней похотью. Поскольку его попытки соблазнить ее ни к чему не привели, он решил отомстить ей самым жестоким образом. И восемь дней спустя исчезла ее дочь.
Арестанты на заднем сиденье хлопот им не доставляли. Шакал сидел, закрыв глаза, и иногда зевал — справа у него во рту был кривой острый клык. Чуй смотрел в окно.
— Ромеро, главное — не отвлекайся, — напомнил Ранхель коллеге, который держал их под прицелом, — они хоть и связаны, но всякое может случиться. Помни об этом.
— Не беспокойтесь, босс. Чуть что — и я сразу брошу их в багажник.
Каждый думал о своем, о том, как потратит вознаграждение за поимку преступника. Ромеро думал, что отдаст долг за квартиру, купит жене и детям подарки, свозит их на каникулы в Акапулько, может быть, откроет свое дело — закусочную, например. Ранхель думал, куда податься из Паракуана. Наверное, лучше всего в Мехико. Он позвонит доктору Куарону, спросит, не нужен ли ему помощник…
— Слушай, Ромеро, а что ты говорил про свою жену и допросы заключенных?
— Ну видите ли, если моя старуха уходит на работу, я могу спокойно, без скандала, позаимствовать у нее утюг для полицейских нужд… И когда какой-нибудь хмырь отказывается разговаривать, я включаю утюг в розетку и спрашиваю: «Какой режим ты предпочитаешь? Шерсть, может быть? Или даже хлопок?»
— Ах вот оно что, — усмехнулся Ранхель. — А скажи мне еще одну вещь: это все попадет в газеты?
— Это вы о чем?
— О том, что ты
— Клянусь, это было в последний раз! Мне же надо как-то жить, а зарплату мне не платят. Но я завязал с ними, честное слово!
Ранхель включил радио. Играли песню «Пинк Флойд» из альбома «Обратная сторона Луны» — та, где тикают часы, и женщина визжит от страха. Ему сразу вспомнилось, как дядин друг подарил ему монету на память и сказал, что у жизни есть две стороны, как на этой монете. Похоже, скоро он узнает, какова она — эта обратная сторона жизни. Он, музыкант, который стал копом.
На обочине стоял щит с рекламой дорогих автомобилей: «Форд» вашего будущего!»
— Три-один-пять-три-девять, — пробормотал Ранхель, запоминая телефон.
— Зачем это вам? — спросил Ромеро.
— Как знать, может, пригодится.
Не доезжая Гонсалеса, они остановились на заправке. Когда Ранхель расплачивался за бензин, на глаза ему попалась свежая газета с большой фотографией Агустина Барбосы «Мэр Сьюидад-Мадеры арестован по обвинению в наркотрафике!» Проклятье! Куда же теперь девать этих бандитов?
— Что ж, — вздохнул Ромеро, узнав об этом, — ничего не остается, как сдать их Гарсиа.
Ранхель немедленно позвонил домой шефу, хотя время было половина третьего утра. Трубку взяла его жена. Она сказала, что Гарсиа пока не вернулся из Сьюидад-Виктории, но она ожидает его с минуты на минуту. Ранхель объяснил, что они поймали Шакала и тот признался. Дона Долорес все поняла.
— Везите его в полицию, — сказала она, — как только муж вернется, я ему все передам.
Глава 27
Он пробыл в полиции ровно пять минут. В 3.00 он вошел и в 3.05 его отпустили.
Ромеро что-то говорил, но Ранхель не слушал, то и дело с тревогой поглядывая в зеркало.
— Что случилось? — наконец спросил Ромеро.
— За нами едет черный «гранд-маркиз». Думаю, это хвост.
В нарушение всех инструкций, Ромеро обернулся, хотя не должен был сводить глаз с арестованных.
— Ты что, идиот? — зашипел Ранхель. — Не верти головой! Ты нас выдал. Теперь им ясно, что мы засекли слежку.
— А какой номер машины?
— Я не вижу.
— Ну жмите на газ, что еще делать?
«А вот это уже слишком, — подумал Ранхель. — До чего я дожил? Мой помощник отдает мне распоряжения».
Но пока не было времени для споров, он гнал вперед и не раз проехал на красный. Вокруг визжали шины. «Гранд-маркиз» не отставал. Это было явное преследование.
— Ничего страшного, — сказал Ромеро. — Мы уже подъезжаем. Никто не осмелится на нас напасть в толпе копов.
Они остановились против главного входа. «Гранд-маркиз» встал футах в шести за ними.