Черные псы
Шрифт:
– Я понимаю, что без Тимофеева и Новаченко здесь не обошлось. Но я предлагаю такой выход... Денис Иванович, ведь вы не будете шить Андрею умышленное убийство с отягчающими обстоятельствами? Ведь улик против него нет.
– Ничего себе нет!
– проговорил капитан.
– У всех бы столько не было, кого я хочу прогнать по полной программе. Дело сложное, и Баскера, конечно, можно засудить, но делать этого пока не буду. Из соображений твоей же безопасности, Андрей Карлович, посиди-ка ты у меня в КПЗ, немного очухаешься. Я оставлю у тебя троих моих парней, они будут охранять дом. Я попрошу остаться
Он встал и тяжело прошелся по комнате.
– Сейчас допрошу всех по очереди - ив город, наводить справки и разнюхивать.
– Да, капитан, - проговорил Баскер, - я так понял, ты уже знаешь все о ночном инциденте. Но я вспомнил еще кое-что. Я вспомнил лицо человека, который был с этими псами.
При этих словах, признаться, мурашки пробежали по моей спине, и я с неподдельным интересом взглянула на Баскера.
– Да, - насторожился Вавилов.
– Его будет легко узнать. По всей видимости, он страдает болезнью Дауна.
– Как ты разглядел его лицо?
– спросил Вавилов.
– Ты же был без сознания.
– Когда я лежал с пробитой башкой, я сквозь жуткую кровавую пелену почувствовал чье-то зловонное жаркое дыхание. Думаю, что это был один из этих псов. Потом оно исчезло, я продолжал лежать с закрытыми глазами и, когда мне стало лучше, я открыл глаза.
Баскер содрогнулся всем телом и сдавленно произнес:
– Надо мной склонилось лицо человека, которое показалось мне кошмарным. Расплывшийся нос, бессмысленные, навыкате, мутные глаза, торчащие уши, скалящийся в глупой ухмылке кривой рот.., желтые редкие зубы. А над ним, в метре за спиной, навис громадный силуэт фосфоресцирующего чудовища, его горящие глаза рухнули на меня.., дикий, бессмысленный взгляд.., и мне показалось, что не человек - хозяин этого пса, а этот пес повелевает этим жалким уродом. И я потерял сознание.
Баскер тяжело вздохнул, его пепельно-серые губы дрогнули в беспомощной, по-детски испуганной улыбке.
– Сказка, да, Денис Иваныч?
– спросил он.
Вавилов посмотрел на него долгим внимательным взглядом.
– А раньше почему этого не сказал?
– Он встал резко.
– Только недавно всплыло в памяти. Да ты не обсирал бы меня, если бы сам видел это...
– Еще и даун тут, - произнес Вавилов, - хотя это несколько облегчает дело.
– В конце концов, больные синдромом Дауна все стоят на учете в областной клинике.
– А если он из другой области?
– спросила я.
– Если он пострадал от того же, что и собаки. Генная мутация, и вот результат...
– Разберемся, - бодро произнес капитан Вавилов.
– Я только не пойму, зачем бы Тимофееву путаться с этими недоделками, а?..
– Очень просто, - отвечала я, - даун может совершить преступление по чужой наводке, но он никогда не сумеет дать показания против своего хозяина. Представь себе этого несчастного, больного человека, обвиняющего в преступлении всемогущего президента "Атлант-Росса" Александра Тимофеева?
– Вот то-то и оно, - сухо заключил капитан Вавилов.
Глава 7
ДРЕССУРА
Капитан Вавилов уехал в Тарасов, оставив компанию в прежнем составе: Соловьев, Эвелина Баскер, Филипп и Лена Солодковы, я, Бельмов, Кузнецов, Оля и Наташа из "Атланта"
(на них я смотрела с некоторым подозрением), Селиверстов, с ним двое охранников - Маринин и Игорь Серов, которых все называли Марик и Гарик. Кроме того, были трое молодых людей из ведомства господина Вавилова, командовал ими лейтенант Бобров. Двое его подчиненных - сержант Семенов и сержант Васягин - оказались удивительно милыми людьми.
Особенно мило они вели себя, обшаривая по приказу Вавилова болота в поисках трупов или их фрагментов. Кроме того, они прочесали лес, не обнаружив в нем и признаков собак, перекопали огромную виллу Баскера, хотели даже спустить бассейн, чтобы убедиться, нет ли там потайного хода или укрытия. Однако вовремя остановились и полезли туда купаться, чем и занимались до позднего вечера.
Вечером позвонил Вавилов и сказал, что можно отпустить всех, кроме Баскера, его жены и ее психоаналитика. Узнав о том, что он не представляет для правосудия никакого интереса, Бельмов возмутился и тут же накатал сенсационную статью под рабочим названием "Тайна Баскер-виллы" (варианты: "Смерть ждет на болотах", "Псы-мутанты виллы Баскеров" и тому подобное).
После этого Бельмов, Кузнецов и чета Солодковых уехали в город на кузнецовской раздолбайке, лишь по недоразумению именуемой "Фольксвагеном". Основной целью этой поездки, как я подозревала, была вовсе не сдача статьи в редакцию, а оптовая закупка водки, благо веселые молодые люди планировали остаться на даче до двенадцатого мая.
Никакие псы из преисподней не смогли бы поколебать их в этом желании.
Возвратились они к вечеру. К тому времени сама дача опустела; Эвелина и Соловьев купались в бассейне под дулами автоматов коалиции "аметистовские-вавиловские", то бишь господ Боброва и Селиверстова, а также их подчиненных - Марика, Гарика, сержантов Семенова и Васягина. Впрочем, Селиверстов находился в комнате Баскера, где довольно долго с ним говорил.
Кузнецов тормознул возле Баскеровской дачи, увидев, что я стою у ворот, и крикнул в окно:
– Тань, наши старые знакомые приехали!
Всякие Новаченки, Калиниченки и прочие ублюдки!
– Приехал Новаченко?
– воскликнула я.
– Да, мы его только что видели. Серый "мерсовский" джип с номерами...
– И Кузнецов совершенно точно назвал цифры и буквы хорошо знакомого мне новаченковского номера.
– Та-а-ак...
– протянула я.
– А Тимофеева ты, случаем, не видал, а?
– Шефа? Нет, вот Александра Ивановича я видеть не удостоился, - как-то не по-кузнецовски ответил Костя.
– Что, хочешь к нему на дачу залезть?
– высунулся и Бельмов.
– Ну, или так, - расплывчато резюмировала я собственные размышления.
– Успеха!
– напутствовал Бельмов.
– Если что, знаешь, где мы.
– И по болотам ночью не ходи, - добавил Кузнецов.
– "...Когда силы зла властвуют безраздельно", - замогильным голосом произнес Бельмов.
Кузнецов скорчил кошмарную рожу и проскрежетал: