Черные псы
Шрифт:
– Вон тот, с хитрой похмельной рожей?
– уточнил Вавилов.
– Да, это я, товарищ капитан, - недолго думая, ляпнул Кузнецов.
– Вот и чудно. Так, Дмитрий, - повернулся капитан к Селиверстову, бери этого молодца и идем с нами на болото. Покажете мне, где эти кошмары имели место.
Бельмов, допивающий утреннюю порцию алкоголя - на этот раз превосходное белое вино от ресторана "Лира", - поднял голову, быстро дожевав дольку лимона, поднялся и через головы окружающих обратился к Вавилову:
–
– А, местное чудо журналистики!
– Вавилов отшатнулся от Бельмова как черт от ладана.
– Тебя взять? Ну уж нет! Как бы не так! Ты что там в прошлый раз написал?
– О чем?
– О самоубийстве налогового инспектора.
Ты что там понаписал? Я же тебе говорил, что версии о заказном убийстве сочинять не надо.
А ты что? Просто преступление века раздул.
– Да это...
– начал было тот, но Вавилов перебил его:
– И слушать не желаю! Я не хочу нового "преступления века", тем более что фантазии есть где разгуляться, такое необычайное дело!
Дима, - он повернулся к Селиверстову, - обрати внимание на этого молодого человека. Ни в коем случае не выпускай его из дома. Вот такие борзописцы, как он, и сделали из нашей несчастной России черт-те что и сбоку бантик!
– Может, его отправить в город?
– У-у-у, не стоит. Никто из присутствующих дачи Баскера не покинет. Все. Так, Кузнецов, Селиверстов, Иванова - на выход. Прочим продолжать завтрак. Да, - добавил Вавилов уже на выходе, - если Баскер придет в себя, немедленно доложить мне.
Уже на подходе к столбам Вавилов начал меняться: вальяжные движения стали плавными и хищными, взгляд заострился, капитан то и дело пригибался к тропке и настороженно хмыкал. У меня тут же родились ассоциации с максимально разжиревшим и сильно обрусевшим Шерлоком Холмсом. На место доктора Ватсона претендентов не было, благо роль статиста никого не вдохновляла. Впрочем, я ошиблась: доктором Ватсоном очень хотел стать Бельмов, но Холмс из облпрокуратуры едва ли согласился бы на обнародование бельмовских мемуаров.
– Столбы ставил Солодков?
– спросил он.
– Да, но...
– Несложно узнать, кто строил баскеровскую дачу, - перебил Вавилов. Вот столбы - это уже веселее. Так...
– его взгляд упал на барельеф встающего на дыбы пса, - лучше не придумаешь.
– Все указывает на Баскера и его домочадцев настолько явно, что понимаешь, что делали дело не они, - произнесла я.
– Я тоже так думаю, однако от комментариев воздержусь.
– Вот здесь лежал труп, - кивнул Селиверстов.
– Да, это видно за километр, - серьезно произнес Вавилов.
– Ага, вот и следы...
– Он запнулся и поднял обескураженное лицо:
– Но это же просто монстры какие-то.
Если
– По крайней мере, гораздо тяжелее Аметистова, - заметила я.
– Почему ты так решила?
– Обратите внимание, что рядом с местом, где видна кровь на траве, лужайка тоже сильно примята, но только по одну сторону от следов крови. Безусловно, Аметистов не мог примять столько травы, значит, его перекладывали.
– На расстеленный рядом полиэтилен или что-то в этом роде?
– спросил Вавилов.
– Видимо, что так. Крови-то на траве слева от трупа нет. Но ты продолжай.
– Его завернули в пленку и куда-то отнесли. А потом этот человек вернулся и стал оттаскивать труп пса. Он лежал здесь...
– Я наклонилась над участком сильно примятой травы прямо у правого столба.
– По тому, как говорил Баскер, это именно так.
– А сам Баскер лежал вот здесь, - показал Кузнецов на место в двух шагах от предполагаемого участка дислокации мертвого пса в сторону Волги и болот.
– Ну вот... Человек отнес куда-то Аметистова и вернулся за псом... начала я.
– А я думаю, что все было наоборот, - раздался голос, от которого Вавилов так и подпрыгнул на месте. На лужайку деловитой походкой входил Бельмов.
– Та-а-ак, - зловеще протянул капитан, а мы с Кузнецовым переглянулись и залились веселым - совершенно ни к месту - хохотом.
Селиверстов тоже улыбнулся, но тут же серьезно предложил:
– Давай я его замочу, Денис Иваныч?
– Ну погоди ты, - отмахнулся Бельмов, - дай сначала скажу, а потом можешь пристрелить.
Вавилов молча смотрел на него.
– Я хочу сказать, что сначала оттащили пса, - глубокомысленно поведал Бельмов, - во-он туда, где его светящийся труп видели Кузнецов, Суворик и Казаков.
– Светящийся?
– буркнул Вавилов.
– М-да-а-а... Вот и имей дело с журналистами.
– Потом завернули в целлофан Аметистова и унесли. Вернулись не раньше чем через час, как раз в промежуток между появлением здесь кузнецовской компании и нашим походом с дачи Баскера.
– А труп пса утопили в болоте?
– предположила я.
– Так, что ли?
Вавилов спустился по склону почти к болоту и начал усиленно осматривать траву. Наконец он что-то схватил и поднес к глазам.
– Черт!
– пробормотал он шепотом, который разнесся едва ли не на все болота.
– Идите сюда.
Мы спустились.
Участок земли, на котором стоял Вавилов, был пропитан спекшейся кровью. Бурая корка, треснувшая в нескольких местах, напоминала о том водопаде крови, который пролился на этот суглинок сегодня ночью.
– По-моему, он устал тащить собаку, - произнес Вавилов, - и решил унести ее по частям.