Черные стрелы 2

Конычев Игорь Николаевич

 Тенро вернулся на то место, где встретился с двумя монахинями, восстановив это событие в своей памяти. Стоя там, где лежала раненная девушка, он повернулся в ту сторону, куда она указала. Где-то за горевшим садом должны были находиться могилы жителей Зеленых полян.

 Невзирая на преграждающее путь пламя, Тенро побежал через сад. Он мог бы поискать другой путь, обойти огонь, но не желал этого делать. Боль, что испытывало его тело не шла в сравнение с той, что терзала душу.

 Словно сжалившись над мужчиной, небеса вновь пролились на обожженную землю

теплым дождем, слишком слабым, чтобы сбить пожирающее монастырь пламя, но достаточным, чтобы потушить загоревшуюся на Тенро одежду.

 Черные стволы деревьев выскакивали из огня навстречу охотнику и он, огибая их, рвался вперед, ускоряясь с каждым шагом, будто где-то за ревущем пламенем скрывалось его прошлое. Впервые за то время, что он провел без воспоминаний, мужчина чувствовал надежду. Настоящую, чистую, светлую надежду, распаляющую сердце и заставляющую его биться быстрее.

 Выскочив из горящего сада, Тенро оказался на открытом участке земли, поросшем короткой зеленой травой. Здесь, ровными рядами стояли овальные камни, а под ними невысокими аккуратными холмами бугрилась земля.

 Повернувшись вправо, охотник, подобно призраку этого места, бесшумно устремился вдоль одинаковых могил. Он скользил по надгробиям внимательным взглядом, каждый раз натыкаясь на незнакомые имена, пока едва не споткнулся о небольшие круглые камни, выглядевшие более свежими, нежели их потемневшие от времени собратья.

 Подобно неприметной ограде они окружали несколько десятков могил, объединяя их и отделяя от остальных. Тот камень, на который чуть не наступил Тенро, отличался от других - одна его сторона была гладкой, и на ней было нацарапано: - “Здесь покоятся жители Зеленых полян, обретшие свой покой в этих стенах. Да сжалится Альтос над их душами”. Эта же надпись оказалась нацарапана на каждом пятом камне формирующем ограду.

 С замиранием сердца, Тенро шагнул вперед, приблизившись к ближайшему надгробию - никаких надписей и обозначений. Мужчина подошел к следующей могиле, где его, также, встретил холодный, чуть шероховатый надгробный камень, такой же, как и остальные.

– Никто не смог опознать тела... все погибли.

Отчаяние незаметно подкралось к Тенро со спины, мягко обняло за плечи, увлекая за собой в пустоту. Медленным движением он стянул с головы все еще дымящийся капюшон, позволил каплям дождя омыть его лицо.

Невидящим взглядом Тенро окинул место, где покоились останки знавших его людей. Его родных и, наверное, близких. Вся жизнь мужчины была похоронена здесь. Возможно, где-то на этой земле пустовало место, которое следовало занять и ему.

 Вдруг взгляд Тенро наткнулся на тускло блеснувший в свете пламени предмет. Рядом с одним из надгробий он увидел что-то, чего не было у остальных. В несколько прыжков охотник оказался рядом и удивленно посмотрел на рукоять пехотинского меча, по самую гарду воткнутого в землю у могильной плиты, на которой ровными буквами было написано: “Тар. Староста Зеленых полян”.

– Тар...
– бессильно опустившись на колени рядом с могилой, Тенро, дрожащими руками

коснулся надгробия. Следующее слово пришло к нему из глубин памяти, и он шепотом произнес:

– Отец... Отец!

 Подавшись вперед, охотник вцепился в мокрый холодный камень, чувствуя, как ломающиеся ногти заскребли по твердой поверхности. Первым, самым диким и сильным желанием было раскопать могилу, коснуться мертвеца и узнать хотя бы что-то о себе. Едва осознав свое безумное стремление, Тенро отшатнулся.

– Нет!
– Мужчина уверенно тряхнул головой.

 Поступить так, означало утратить себя. Потерять ту искру человечности, что только начала разгораться в нем. С каждым днем Тенро ощущал себя все более и более живым, хотя память и не спешила возвращаться. Но пусть лучше он навсегда оставит здесь частичку себя, чем потревожит прах близкого человека. Он не нарушит вечного покоя, что обрел здесь отец.

 Все, что Тенро смог вспомнить - образ улыбающегося однорукого старика, смотрящего на него добрыми глазами. Но охотнику было этого достаточно. Лучше он запомнит отца таким, чем раскопает его могилу и увидит...

 Эмоции, вырвавшись из подсознания мужчины, нахлынули на него, сначала до боли сжав сердце, а потом, выпустив его, позволяя биться дальше. Глубоко вздохнув, Тенро провел кончиками пальцев по щеке - кажется, он плакал или это были капли дождя?

 Осторожно охотник коснулся рукояти меча, будто боялся побеспокоить вечный сон его хозяина. Несмотря на воздействие времени, оружие осталось жестким, надежным и до последнего верным идеалам своего владельца. Таким же был и отец Тенро. Охотник знал это.

 Топот копыт прервал скорбные размышления замершего среди могил мужчины. Выпрямившись, он прислушался - к воротам монастыря подъезжали конники. Много, не один десяток.

– Прощай, отец, - погладив могильный камень, Тенро слабо улыбнулся.
– Я еще приду навестить тебя. И остальных.

 Оглядев ровные ряды могил, Тенро скользнул обратно в сад, который почти прекратило терзать убаюкиваемое дождем пламя. Низко пригибаясь к земле, он бесшумно пробежал среди обгоревших деревьев, укрывшись в тени росшей неподалеку от ворот ивы. Затаившись, Тенро принялся выжидать, не спеша принимать решения, как ему поступить дальше.

 Довольно скоро в воротах показались первые всадники, и охотник сразу же узнал знамя Арстерда в руках одного из них. Солдатская форма была ему также знакома. Значит, где-то неподалеку есть крепость. Люди увидели взметнувшееся над монастырем пламя и поспешили на помощь. Но слишком поздно.

 В ворота один за другим въезжало все больше и больше солдат. Все при оружии, с обеспокоенными и встревоженными лицами. Следом за всадниками в ворота начали протискиваться возы, как оказалось, с водой. Часть спешившихся солдат, увидев мертвых бандитов, обнажила оружие и поспешила к ним. Другие начали хватать с телег ведра и бежать к горящим постройкам, остальные же, оставшись в седлах, направили лошадей на объезд монастырского двора, то и дело, призывая уцелевших откликнуться.