Черный дом

Леж Юрий

– Так это ж Жанетка, - с легким удивлением в голосе сказал незнакомец и тут же осекся.
– Вы что же - совсем пришлые получается?

На лице его отразилась молниеносная работа мысли, череда каких-то расчетов, прикидок, догадок, даже фантазий. Чуть более внимательно незнакомец оглядел напрягшихся мужчин - одного в солдатском, простеньком мундире, слегка измазанном кровью на рукаве, второго - в вечернем, дорогом, но неброском костюме с пронзительным взглядом опытного дознавателя. И вслед за ними женщин. Нина во время

разговора Голицына с неизвестным успела сбросить усталые ноги с ветки, оправить кое-как подол коротко обрезанного, но все еще выглядевшего шикарно платья, а Сова в своем цветастом одеянии так и продолжала лежать у стены неподвижно, с плотно закрытыми глазами.

"С какого-такого светского раута эта парочка сбежала?
– думал незнакомец.
– Да еще по дороге солдатика, а мундир-то явно не офицерский, прихватила, да еще где-то эту блеклую цыганку нашли... Не столичные штучки, точно, да и не поедет сюда из Столицы такая компания. Им и в Столице вместе собраться только светопреставление поможет. И вряд ли фокусы какой-то из спецслужб, слишком уж мудрено, не в их правилах так работать в городе. Неужели Маха была права и сюда, к нам, время от времени открывается какой-то портал не портал, проход не проход, но нечто, через которое проваливают и люди, и нелюди?"

Наконец, поразмыслив и приняв решение, он безо всякой опаски, сильно прихрамывая на левую ногу и пользуясь карабином, как костылем, прошел к кострищу и твердо заявил:

– Значит так, разговаривать будем не здесь. Если хотите уцелеть и дальше существовать в городе, пойдемте со мной, там, кстати, и поговорить можно будет спокойно. Никого не спрашиваю, согласия не жду. Уходим через пару минут, как соберетесь...

И тут же, повернув голову позвал:

– Жанетка, давай сюда...

Длинноногая девчонка легко и грациозно, как кошка, спрыгнула с бордюра и в десяток длинных, размашистых шагов пересекла дворик. Только тут Алексей понял, почему так разволновался, мельком взглянув на нее. Это была копия той самой мулатки из дальней африканской деревни, из другого полушария и другого мира. Копия настолько достоверная, что сердце Ворона не приняло на веру невероятность совпадения.

– Ты как здесь очутилась?
– невольно вырвалось у штурмовика.

Наверное, он глазел на подошедшую Жанетку слишком удивленно и бесцеремонно по местным обычаям, и она демонстративно бросила взгляд на незнакомца, ища поддержки, тот молча кивнул, разрешая ответить.

– Дядя меня взял, в оплату, - сказала мулатка, уперевшись глаза в глаза Алексея, видно, почувствовав женской интуицией двойное дно его вопроса.
– Я теперь всегда с ним. Это каждый знает.

– Какой дядя?
– не понял штурмовик, уже приходя в себя от неожиданной встречи.

– Дядя - это я, - ответил незнакомец.
– Просто Дядя и всё. А взял Жанетку за проход через район. Мой район. Все платят, кто чем,

вот её и предложили...

...В маленьком, когда-то тихом и уютном дворике перед небольшим двухэтажным особнячком, подальше от обветшалых стен, упавших мертвых деревьев и куч неизвестно откуда взявшегося мусора пристроились возле горящей ярким, синим пламенем таблетки сухого спирта два добытчика, как называли они сами себя. Над пламенем они приладили небольшой котелок, наполненный водой, принесенной с собой во флягах, и сейчас терпеливо ожидали, когда можно будет погреться горячим напитком.

Оба добытчика были людьми опытными, сидели лицом друг к другу, на всякий случай контролируя пространство за спиной товарища, а свои тяжелые, громоздкие рюкзаки сложили в сторонке, добавив к ним еще и непонятную на первый взгляд кучку старого тряпья, явно представляющую для добытчиков ценность. А кто бы в Городе стал таскать с собой ненужные вещи?

– Тихий здесь район, пустой, - неторопливо рассказывал тот, что был на первый взгляд постарше, заросший густой пегой бородой, своему подельнику, известному под кличкой Морячок.
– Вот дальше, левее от реки опять начнутся жилые кварталы, там надо будет ухо востро держать...

– А здесь кто хозяйничает?
– полюбопытствовал Морячок.

– Да всякое говорят, - уклончиво ответил сивобородый, предпочитающий, правда, что б его называли Седым.
– Но вот там, за дорогой, начинается хозяйство Дяди...

– Того самого?
– полуоткрыв рот от удивления, спросил Морячок.
– Из изначальных?

– Ага, того самого, который здесь роту бундесвера закопал...

– А ведь правду говорят, что он всегда один, или нет? как же он с целой ротой справился?

– Один он, один, - подтвердил Седой.
– Здесь никто не живет, разве что в метро народец пристроился, но это на оконечных участках дядиного района... Да и не лезет народец из-под земли на поверхность, привыкли они там, в подземельях своих.

– А ведь ему ж поклониться надо чем бы?
– спросил Морячок, намекая на обязательную мзду хозяевам тех районов, через которые они проходили в своем дальнем и опасном путешествии.

– Не торопись, - солидно ответил сивобородый, - земля его начинается за дорогой, там он и хозяйничает, а тута пока еще ничья территория...

– А почему ж ничья?

– Да не нужна никому оказалась, или руки ни у кого не доходят под себя ее подгрести, - пояснил Седой.
– Таких мест в Городе больше, чем занятых, вот мы и пройдем мимо без приключений...

– А он-то нас не застукает?
– с легким недоверием поинтересовался Морячок.

– Территория большая, - туманно ответил Седой.
– А мы тут часок посидим, чаю выпьем и дальше тронемся...

– Чаем-то угостишь?
– раздался за спиной сивобородого голос, от которого вздрогнули оба подельника.