Чёрный, как тайна, синий, как смерть
Шрифт:
Итальянец с его футуристическими замашками тоже мог убить девушку. Возможно, она в него влюбилась, а его любовь оказалась невзаимной или, вернее, раздробленной… В семнадцать лет ни одной девушке не хочется делить своего возлюбленного с другой. А молодых людей, наоборот, тянет «бросать вызов звёздам»…
Хоппер же вообще пока казался мутным типом.
Наконец они подъехали к входу на ипподром. Барди легко заплатил 18 франков за место под солнцем для
В воскресный день ипподром Лоншан наводнялся толпами людей. Высший свет и простые жители города, нелегальные букмекеры и узаконенные представители общества Pari Mutuel, заведующего всеми букмекерскими конторами, любопытствующие и карманники, проститутки и дамы благородных кровей – все собирались здесь… Нет, не ради того, чтобы полюбоваться лошадями, а ради азарта игры.
Десятилетний паренёк продавал программы. Рядом предприимчивые торговцы кричали: «Кому карандаш? Бинокли! Аренда биноклей!» Дети бегали вокруг мамаш, а отцы подходили покупать последние выпуски газет Le Jockey и Auteuil-Longchamps. Со всех сторон раздавались призывы: «Делайте ставки! Гарантия победы за два франка!
– Джо, ставлю на Могадора на двенадцать против одного по луидору. Принимаешь? – предложил Барди.
Хоппер покачал головой. Для него это была слишком большая ставка. Один луидор равнялся двадцати франкам, а про двенадцать и говорить нечего.
– Господин полицейский, вы в доле?
– Я в доле! – ответил сыщик. Для Ленуара это тоже были слишком высокие ставки. На двадцать франков можно купить английские штиблеты от Bryan & Son с кнопками… Но азарт брал своё. Раз уж они на ипподроме, почему бы не сыграть? Ленуар знал Могадора: на этой неделе конь уже сбивался с ритма и точно не сможет победить.
Хоппер с удивлением посмотрел на Ленуара, но промолчал.
Тем временем жокеи прошли взвешивание, вывели на газон лошадей, сделали почётный круг и встали на исходную позицию перед забегом. Раздался выстрел – и кони понеслись. Толпа взревела. Все взгляды следили за беговой дорожкой. Самые смелые дамы вскочили на стулья, прижимая к глазам лорнеты. Мужчины орали, подпрыгивали и ругались. Весь Лоншан превратился в единый крик нетерпения.
– И победу одерживает Семендрия, обошедшая Могадора на полголовы… Третьим пришёл Наполеон! Делайте ставки, господа! Делайте ваши ставки!
Барди протянул Ленуару двадцать франков и узнал наконец, что удачливого полицейского зовут Габриэлем.
– «Курица», «курица» по пять франков!
По-хорошему, Ленуар должен был бы арестовать шляпницу, но сегодня он чувствовал себя больше игроком, чем полицейским. Как говорится, можно запретить играть, но саму игру запретить нельзя.
Вся троица скинулась по пять франков и стала ждать результатов второго забега. На этот раз «курица» досталась незнакомцу в полосатом галстуке… Что ж, скачки только начинались…
На последний, двенадцатый забег, вывели лучших лошадей. Публика была так разгорячена, что решили ставить весь сегодняшний выигрыш на фаворита последнего месяца.
– Габриэль, ты тоже на Дасти? – спросил уже перешедший с сыщиком на «ты» Барди.
– А на кого же ещё?
Жокеи приподнялись на лошадях, выстрел, и ипподром снова взревел.
– Вперёд, Дасти! – орали Барди и Хоппер.
– Давай, Дасти! – вторил им Габриэль. В этот момент не существовало ничего важнее победы.
Кони быстро пронеслись мимо, ещё пара секунд – и… Но на этот раз первым пришёл Гладиатор…
– Вот чёрт! – схватился за голову Барди.
– М-да… Сегодня не наш день… – процедил сквозь зубы Хоппер и со злостью добавил: – Придётся снова рисовать барышень!
Габриэль только покачал головой. Теперь у него не было денег даже на обратную дорогу в Париж.
Глава 12
Дом туманов
Обратно ехали молча. Ленуар попросил подвезти его в центр города, подумав, что сегодня сделано достаточно много, чтобы можно было с чистой совестью отправляться домой. Барди вежливо согласился подвезти до Парижа, но было очевидно, что его любезность имеет пределы и дополнительные разговоры по поводу гибели Софии фон Шён она не выдержит. Пытаясь сбить в дорожной толпе пешехода или, на худой конец, хотя бы голубя, итальянец мрачно давил на педаль… Хоппер достал свой карманный блокнот и при каждой вынужденной остановке делал наброски. На Елисейских Полях он зарисовал, как дети катались в коляске на козе. А на площади Согласия – как мужчина загляделся на незнакомку в новом автомобиле.
Конец ознакомительного фрагмента.