Черный оазис
Шрифт:
— Не знаю, — отрешенно ответил Артем.
— У меня там горит все! — она нервно выпустила дым изо рта.
— Извини, — он поник.
— Ладно, — Света встала и взяла со столика пепельницу. — Ты не огорчайся, это бывает после долгого воздержания. Зато ни одна самая фригидная партнерша не упрекнет тебя в том, что ты слишком быстрый, — улыбнулась она. — Главное — вовремя останавливайся в следующий раз.
— Тебе хоть немного понравилось? — спросил Горин.
Света нервно хихикнула.
—
— Можно в душ сходить? — спросил Горин.
— Конечно, — ответила она. — Заодно и картину посмотришь…
На картине, висящей в ванной, отобразилась кульминация погони, в результате которой супермен с безумным лицом все-таки настиг беззащитную красотку. Правда, оказалась она не такой уж и беззащитной: голый мужик валялся у стены, руки его были связаны бюстгальтером, глаза парня вылезли из орбит, а там, где должно было находиться его главное отличие от слабого пола, зияла окровавленная рана. Красотка в этот момент спешно натягивала его амуницию.
Горин включил воду и залез под прохладные струи. Сразу стало легче. Ванная комната изнутри оказалась абсолютно непрозрачной, что казалось немного странным, учитывая ее открытость снаружи. Испытывая неловкость, Артем отвернулся к стене.
Когда он вышел, Света уже оделась. Она сидела в кресле и подкрашивала губы. Горин еще раз подошел к самой последней картине и вгляделся в нее повнимательнее: спина супермена на самом деле уже не казалась внушительной, а накидка свисала с хрупких девичьих плеч…
— Необычно, правда? — спросила Света.
— Такое впечатление, что рисовалось какой-то оголтелой феминисткой, — Артем тоже начал одеваться.
— Почти угадал, — Света рассмеялась. — Это сама хозяйка квартиры рисовала. Она мужчин совершенно не воспринимает. Сейчас уехала в круиз с очередной своей дамой сердца. Меняет их, как колготки — ищет свой идеал…
— Можно я что-нибудь поем? — спросил Горин.
— Если что-нибудь найдешь, — Света кивнула в сторону кухни.
Холодильник оказался забит всякими консервами и полуфабрикатами.
— Тебе что-нибудь приготовить? — крикнул Горин.
— Не надо, спасибо, — откликнулась Света.
Артем для начала разбил в тарелку десяток яиц, накрошил туда пачку печенья, вскрыл пакет с молоком и вылил туда же. Перемешав все, выпил получившуюся смесь за несколько глотков. Чувство голода не проходило.
— Вот это да! — развела руками зашедшая в кухню Света.
Горин утер рот салфеткой.
— Ничего, что я вот так поступлю? — он достал из кармана деньги, отсчитал несколько бумажек и положил их в холодильник. — А мусор весь я сейчас вынесу.
— Думаю, что она не обидится, — кивнула Света.
— Ты ей только не говори, что с мужчиной была. — Артем сгребал скорлупу и пустые консервные банки в полиэтиленовый пакет.
— Не поверит, — улыбнулась Света.
— Можно тебя еще кое о чем попросить? — произнес Горин, когда они вернулись в гостиную.
— Теперь — как минимум через неделю, — покачала головой Света. — А то ты мне так мозолей натрешь…
— Да нет, я о другом, — Артем встал, облокотившись на стену. — Не расскажешь мне про Трофейщика?
— А чего это ты вдруг? — Безмятежность тут же исчезла с ее лица.
— Видишь ли, я здесь уже больше года не был, — попытался успокоить ее Артем. — А вокруг все о нем только и твердят.
— Знаешь, мне вообще-то уже домой пора, — она нервно оглянулась на дверь. — Муж начнет волноваться, искать станет…
— Извини, если напугал, — он подошел и приобнял ее за плечи, ощутив, как напряглась каждая ее мышца. — Забудь, сам узнаю — газетки старые почитаю, например…
— Я тебе завидую, Артем, — Света прижалась к нему, и Горин почувствовал, как учащенно бьется ее сердце. — Ты целый год жил вне этого кошмара. Мы здесь словно загнанные звери. Какой-то больной подонок заставил целый город дрожать по ночам и менять весь свой привычный жизненный уклад. С нами самими что-то происходит, я с некоторых пор перестала верить людям! — она всхлипнула. — Вот и сейчас я боюсь тебя. Поверь, я не виновата, что ты не смог получить удовлетворения в постели со мной, — в ее голосе он уловил нотки отчаяния.
— Да ты что? — Артем заглянул в ее готовые наполниться слезами глаза. — Я восхищен тобой, Светлана, ты такая сногсшибательная. Это ты меня прости за сегодняшний марафон. Уже темно, давай я тебя отвезу домой.
Она кивнула.
Остановившись у ее дома, Горин проводил Свету до подъезда, дождался, когда она, как и договаривались, покажется в окне, и поехал к себе домой.
Поставив машину в гараж, он, перед тем как войти в подъезд, задержался у таксофона, достал записную книжку и в свете уличного фонаря нашел в ней номер «Хрустального полумесяца».