Черный оазис
Шрифт:
Горин вдруг ощутил ужасный спазм в горле и обнаружил, что орет, хотя охрипшее горло вроде бы уже не способно было выдавить ни звука. Мало того, его палец больно сжимал гашетку автомата, направленного куда-то в сторону. Судя по запаху пороховых газов, весь магазин он уже высадил.
Аллигатор некоторое время смотрел на Артема, хотя того и одолевали сомнения о зрячести этих пустых белесых глазных яблок. Затем ловко запрыгнул в будку, для чего животному пришлось согнуться. Своим черным телом крокодил занял почти все свободное пространство.
А Горин не мог даже пошевелиться,
«Все равно надо бороться!» — лихорадочно билось в его мозгу.
Был еще один магазин, стоило лишь перестегнуть его, и тогда можно было бы попытаться полоснуть очередью по крокодильим зенкам, а потом сделать еще одну невероятную попытку, чтобы улизнуть. Горину сразу вспомнилась «Одиссея», но он тут же прогнал так не вовремя подвернувшуюся ассоциацию.
Он также вспомнил, что еще недавно люто ненавидел эту черную тварь. Но за что? Теперь он не мог себе вразумительно ответить.
— Чего ты ждешь? — громко прокричал он.
Чудовище встрепенулось. Из передних лап его вдруг появились длинные острые выступы, напоминающие плавники.
— Да что это за дела такие? — отчаянно захрипел Горин.
В этот момент крокодил дернулся, и Артем тут же ощутил, как жжение из ноги переместилось куда-то вверх. Он опустил голову и увидел свой рассеченный живот. Кровь из раны очень быстро образовывала лужу на полу. Артем снова поднял голову.
Последнее, что он запомнил — огромная зубастая пасть, нависшая над ним…
Через какое-то время в пустой кабине грузовика приборчик, плававший в огромной луже крови, вдруг запищал, и на нем высветилась одинокая светящаяся точка…
Часть вторая
ОДИНОЧЕСТВО
Сначала светящаяся точка была одной-единственний среди бескрайней темноты. Через некоторое время от нее отделилась еще одна, затем еще. Так продолжалось до тех пор, пока в темноте не засияло целое созвездие разноцветных огоньков. Вскоре Он оказался среди них. Вблизи они оказались бесформенными застывшими сгустками холодного огня: призрачно-зеленые, бледно-желтые и мертвенно-фиолетовые языки пламени замерли на самом пике своего горения.
Он мог погружать в эти сгустки руки. При этом сначала становилось нестерпимо горячо, затем его всего охватывала приятная прохлада, доводившая до состояния эйфории. На пике эмоциональных ощущений сгусток рассыпался на мириады крошечных искр, и тогда Он устремлялся к следующему.
В какой-то момент Он внезапно ощутил, что от каждого такого контакта постепенно сам становится холодным и прозрачным, его движения замедлялись, Он сам постепенно становился одним из бледных сгустков. Значит, вскоре кто-то другой тоже сможет воспользоваться им, превратив в брызги быстро тающих во тьме осколков.
Ему очень не хотелось этого, Он начал избегать разноцветных сполохов, но те уже обступили Его со всех сторон. Всё начало плыть перед глазами, огненные сгустки метнулись куда-то
Горин разлепил веки. Над ним склонилось восточное бородатое лицо человека в белом халате. Тот тряс Артёма за плечо. Окружающий мир ворвался Горину в мозг морем звуков и запахов. Повсюду говорили на арабском, где-то далеко играла музыка, пахло какой-то едой и медикаментами. Артем огляделся: он находился в просторной палате, и здесь помимо него лежало ещё несколько человек.
Бородатый доктор попытался поднести к его носу какой-то пузырек. Артем еще издали учуял нашатырь и выбил его из рук врача. Вынести такой резкий запах его нос был уже не в состоянии. Бородач поднял пузырек с пола, что-то сказал по-арабски (скорее всего, выругался) и удалился.
Горин приподнялся на локтях и увидел еще одного человека, европейца, сидящего на стуле подле его кровати. Тот вытер лоб платком и что-то сказал вслед уходящему доктору, тоже по-арабски, затем обратился к Артему, уже по-русски:
— Здравствуйте, господин Горин. Вы в состоянии разговаривать?
Артем кивнул.
— Хорошо. Я из российского посольства, расположенного здесь, в Каире. Сегодня нам позвонили из Москвы и поручили передать вам кое-что. — Незнакомец взял с тумбочки пакет и положил на кровать. — Это принес посыльный почти сразу после звонка. Также мне было велено отвезти вас в аэропорт. Вы вылетаете домой сегодня. Больше я ничего не знаю. — Он снова взял платок и утер взмокший от духоты загривок.
По уставшему взгляду сидящего напротив человека, которого ФСБ выдернуло из кондиционируемого и уютного посольства, Горин поверил, что тот выложил все, о чем знал.
Артем снова откинулся на взмокшую подушку и прокрутил в памяти последние фрагменты случившегося: Вараксина, джунгли, крокодилообразного монстра… Он откинул одеяло и сел, свесив ноги на пол. Тело его было голым, но абсолютно невредимым. Артем пристально ощупал живот, спину и голову: никаких швов и рубцов.
В пакете он обнаружил свою одежду, в которую сразу же облачился, загранпаспорт, визу, билет в Москву, ключи от своей квартиры, записную книжку и кредитную карточку, полученную когда-то от Катаева в качестве оплаты за работу. В голове шумело, мысли ворочались с трудом, словно несмазанные детали механизма. Артем встал и, пошатываясь, побрел к выходу.
В коридоре больницы его снова атаковали беспорядочные обрывки арабской речи, топот суетливо бегающих людей и сонм запахов. Горина охватила кратковременная паника, он зажал уши и старался дышать лишь ртом, пока они не дошли до посольского автомобиля.
В аэропорту были через полчаса. Сотрудник посольства напомнил Горину о времени вылета и номере рейса, купил ему бутылку минеральной воды, быстро попрощался и исчез. Артем уселся напротив табло с информацией о текущих рейсах и стал ждать. Сначала он пытался устранить разброд в собственных мыслях и увязать все нестыковки недавно произошедших событий, но таковых оказалось слишком много, и он лишь еще больше запутался. Пришлось махнуть на все рукой и отложить вопросы до тех пор, пока он окончательно не придет в себя.