Черный оазис

Сельдемешев Михаил

В общем, все шло к тому, что Эльвира вполне устраивает его в качестве недостающей половинки. Беспокоило Горина только ее увлечение белым порошком Она обещала бросить его нюхать, просто пока он нужен был ей для творческого подъема.

Но и Эльвиру тоже стало кое-что беспокоить, а именно — назойливость Артема. Его участие в ее жизни стало несколько утомлять девушку. И если честно, она считала Горина ненормальным. Плюс к этому ему до всего было дело, он совал свой нос во все ее дела, брюзжал по поводу того,

что она покупает кокаин. Да, она успела подсесть на наркотик. Но это так нужно ей сейчас, чтобы избавиться от депрессии, чтобы прогнать предательские мысли о том, что настоящей славы ей уже не видать, и, наконец, чтобы хотя бы на время забывать обо всех окружающих ее мудаках, включая Горина!

Когда Артем позвонил ей в очередной раз, она, как могла, объяснила ему, что пришла пора им отдохнуть друг от друга. Эльвира сказала, что он славный парень, но ей сейчас нужно во что бы то ни стало выпустить альбом. А пока они оба разберутся в своих чувствах…

— Сколько? — спросил голос Горина в трубке.

— Что — сколько? — не поняла Эльвира.

— Сколько тебе нужно времени на это? — уточнил он.

— Ну, не знаю, позвони мне через пару недель, а лучше давай я позвоню, когда соскучусь, — ответила девушка.

— Договорились, Эльвира. — Горин повесил трубку.

Он отнесся к ее просьбе с пониманием. Действительно, он несколько переусердствовал и ограничил ее свободу. Что ж, он затаится на время, переждет все ее капризы, капризы своей единственной и неповторимой половинки…

Темой рабочего совещания, в котором помимо сотрудников следственного отдела принимала участие и курирующая их группа из ФСБ, стало непривычно долгое отсутствие каких-либо проявлений активности Трофейщика.

— Надо было вам раньше приехать и взяться за это дело, — обратился Левченко к Гончаровой.

— Думаете, он нас испугался? — улыбнулась Ирина.

— И сбежал в какой-нибудь другой город, — предположил Александр Эдуардович.

— Маловероятно, — возразила Ирина.

— Да, — согласился Левченко. — Скорее всего, просто затих. Но что заставило его это сделать?

— Может быть, Александр Эдуардович, поступитесь своими принципами и согласитесь связать с этим события последних недель?

Гончарова имела в виду участившие побеги больных из психиатрических больниц города, а также небывалый всплеск беспокойства оставшихся в них пациентов. Террор со стороны бродячих и домашних животных тоже усилился.

— Говорят, что это все из-за кометы, — заявил Воробьёв.

— Паша, ну ты-то хотя бы не мели чепухи, — укоризненно посмотрел на него Левченко.

— Но это же не мистика, Александр Эдуардович, — рассмеялась Ирина. — Вполне научное предположение: магнитные колебания и все такое. Как животные, так и люди с нездоровой психикой

очень чувствительны к подобным вещам.

— А если я в рапорте про эту вашу комету напишу, то меня самого в вышеозначенное заведение упекут. — Левченко покрутил пальцем у виска.

— Но то, что между Трофейщиком и людьми с психическими отклонениями есть какая-то связь, вы, надеюсь, отрицать не будете? — изогнула свои красивые брови Ирина.

— С этим полностью согласен, — кивнул Левченко. — Только вот прошло уже больше месяца, а мы так и не смогли использовать это открытие, чтобы подобраться к неуловимому маньяку хотя бы на полшага.

— Если бы вы не воспринимали в штыки наши нетрадиционные методы… — попыталась возразить Ирина.

— Методы? Вызовы духов, сеансы черной магии, гипнотические трансы, я что-то еще упустил? Может быть, начнем приносить жертвы и сжигать ведьм на плошали Ленина? Желтая пресса и так уже скоро захлебнется от плевков в наш адрес! — Левченко эмоционально размахивал руками.

— Вам важнее отзывы желтой прессы или поимка Трофейщика, Александр Эдуардович? — спросила Гончарова.

— Но не такими же способами, Ира!

— В чем ваши способы правильнее наших? Вы опираетесь на свой собственный опыт или верите чужим, давным-давно утвержденным постулатам? — спокойно парировала Ирина. — Мир не так прост, Александр Анатольевич, и неизвестно, будет он когда-нибудь разгадан до конца или нет.

Левченко не нашелся, что ей ответить.

«Это не я, это всего лишь автоответчик. Зато он будет покорно выслушивать весь ваш бред. Как запищит — можете открыть рот», — голос Эльвиры в трубке был бодрым и веселым.

— Здравствуй, это Артем. — Горин стоял в стеклянной будке таксофона и держал трубку на удалении от уха, чтобы сберечь свои перепонки. — Сегодня истекло ровно две недели с тех пор, как мы решили сделать перерыв в наших отношениях. За это время я все обдумал и решил, что мы должны быть вместе. У тебя много недостатков, но все они либо ничтожны, либо решаемы. Я скучаю по тебе. Слышал по радио песню из твоего нового альбома — ничего особенного, но из-за того, что это был твой голос, мне понравилось…

— Кто это? — спросил Эльвиру парень с лоснящимися от геля волосами, застегивавший «молнию» на брюках.

— А хрен его знает, не помню, — вяло отозвалась она.

Девушка в сбившейся сорочке развалилась на диване. Рядом на столике валялся одноразовый шприц и резиновый жгут. Эльвире совсем не хотелось шевелиться, ей было плевать на голос, доносящийся из автоответчика, впрочем, как и на прилизанного ублюдка, мелькающего перед глазами. Все, что ее тревожило — это как долго будет действовать дурь и удастся ли ей завтра отыскать иглой вену на своих руках.