Черный пес Элчестера
Шрифт:
За их ребенка...
И за этот разговор.
Люцифер улыбнулся.
– Будь осторожна, - тихо произнес он.
– Береги сына. Я дважды дарил тебе его жизнь, но третий раз - это воля Судьбы. Над ней ни я, ни бог не властны, хотя он стал бы это отрицать... Береги сына.
Милица облизнула внезапно пересохшие губы и медленно, не сводя с Князя напряженного взгляда, кивнула.
– Ну, так пугаться тоже не надо, - ласково заметил Светоносец.
– Я увеличил твои способности к светлой магии: настолько, насколько мог, не нанося ущерба твоим основным
– Он нежно, заботливо провел рукой по ее волосам.
– Исцелять наложением рук ты не сможешь, но твои лечебные зелья станут на несколько порядков сильнее. Ты умница... И мы еще встретимся. А сейчас тебе пора...
Милица согласно закрыла глаза...
...и встретила полный тревоги взгляд Фрэнсиса, когда распахнула их.
– Ты очнулась, хвала Всевышнему!..
Девушка только улыбнулась, задумчиво глядя в потолок. Каждую клеточку ее тела словно заполнял свет, весенний золотой свет, и свет этот жил в душе, сияя в глазах... А под сердцем, где сейчас мирно спало ее дитя, сейчас растекалось чудесное тепло... Милица чувствовала себя лесной поляной, на которой распускается цветок.
– Хвала Свет Несущему, - тихо ответила она.
Фрэнсис улыбнулся и сжал руку жены.
– Конечно. Прости... Ты так меня напугала!
– Я видела его.
– Кого?..
Милица повернула голову и долго, пристально смотрела на мужа.
– Князя, - наконец одними губами ответила она. И, улыбнувшись, добавила: - Благодарение ему, наш ребенок будет жить!
Фрэнсис облизнул губы. Он хотел поверить и боялся ошибки...
– Ты... как майское утро, - наконец произнес он.
– Ты светишься...
В это время в дверь постучали.
– Ваше сиятельство, вы посылали за мной?
– раздался снаружи голос мэтра Джеронимо.
– Входите, мэтр, - Фрэнсис встал с постели и открыл врачу.
Итальянец вошел быстро и уверенно. В руках у него был небольшой чемоданчик.
– Бьянка прибежала вся перепуганная. Я так и не понял из ее объяснений, что с мадам. То ли у нее кровотечение, то ли потеря сознания... Но я вижу, что мадам уже пришла в себя, если и падала в обморок, - Джеронимо любезно улыбнулся Милице.
– У мадам кровотечение, - вздохнул Фрэнсис, устало проводя ладонями по лицу. В душу снова заползла тревога.
– Бьянка пыталась остановить его вчера весь вечер и сегодня все утро...
Медик нахмурился.
– Обильное?..
– Нет, но постоянное.
– С вечера?
– Да.
– Вам следовало сразу послать за мной, ваше сиятельство... или сказать хотя бы за завтраком, - нахмурился тосканец.
– Если мадам к тому же теряет сознание...
– Мэтр, все будет хорошо, - возразила Милица, садясь на постели и откидываясь на высокие взбитые подушки.
– Всех напугал мой обморок. А я просто очень перепугалась за ребенка, - она очаровательно улыбнулась.
– Зато теперь чувствую себя отменно.
– Рад, что вы так настроены, -
– Срок ваш какой, мадам?
– Дня через три пойдет третий месяц.
– Настолько точно?..
– одобрительно и восхищенно приподнял брови мэтр.
– Третий через три? Значит, полных два... Отлично, отлично...
– улыбка его стала чуть искреннее.
– Пульс прекрасный. Ваше сиятельство, - обратился он к бледному и напряженному Фрэнсису, - вы позволите осмотреть живот мадам?
– Да, конечно!
– Приготовьте ее сиятельство, а я пока отвернусь...
Фрэнсис помог Милице поднять подол до груди и прикрыл ее одеялом, оставив свободным только живот.
– Мы готовы, мэтр.
Джеронимо бережно и осторожно прощупал низ живота пациентки, достал из чемоданчика длинную деревянную трубку, долго слушал, прижав.
– Ну, что сказать... Матка мягкая. Ребенок жив. Я слышал его сердце, оно в норме. И, судя во всему, малыш неплохо себя чувствует. Ума не приложу, отчего же кровотечение... Ваше сиятельство, позовите Бьянку, окажите милость.
Когда вошла травница, врач попросил ее поменять графине тряпичные прокладки и перевернул песочные часы.
– Посмотрим, сколько слоев пропитает кровь за тридцать минут. Это покажет нам, насколько серьезна ситуация.
Через тридцать минут Бьянка ошеломленно смотрела на абсолютно чистую ткань.
– Кровотечения...нет...
– только и смогла она пробормотать.
– Было бы странно, будь иначе, - не глядя на нее, бросил девушке Джеронимо, складывая чемоданчик.
– Нет-нет, мэтр, оно было!
– запротестовала графиня.
– И если прошло, то во многом благодаря стараниям синьорины.
– Благодарю вас, мадам...
– чуть не плача, ответила травница.
– Я бы не посмела так обманывать вас, ваше сиятельство...
– Бьянка, ну что вы!
– Фрэнсис подошел к целительнице - она поспешно отвернулась, пряча слезы - и легко, успокаивающе встряхнул за плечи.
– Я знаю, сколько вы сделали для всех нас. Никто не сомневается в ваших словах.
– И тише добавил: - И я же видел ворох грязных тряпок в тазу под кроватью... Кстати, велите их сжечь.
Бьянка, шмыгнув носом, кивнула.
– Мэтр, благодарю вас. Все мы очень перепугались. Простите, если напрасно потревожили вас...
– Фрэнсис протянул медику несколько серебряных монет.
– Не стоит беспокоиться, ваше сиятельство, - итальянец положил плату в карман.
– Если что-то еще случится, не тяните и сразу обращайтесь ко мне. Коль скоро мы тут и в самом деле стали свидетелями чуда...то, право, лучше не доводить до ситуаций, когда необходимы чудеса.
– Золотые слова!
– кивнул граф.
– Никаких волнений, никаких тяжестей, никаких поездок верхом и никакого супружеского долга. Пешие прогулки - то, что нужно мадам.