Черный свет
Шрифт:
– Так я про то и говорю, что он едва съемку не сорвал,– заговорщицки понизив голос, вымолвила девушка. – Он хотел уехать раньше времени, а я заставила его сделать больше подсъемок. Если бы мы уехали, когда он хотел, то ничего бы не вышло.
– А куда он собирался так рано уехать? – вклинился редактор, нахмуренный и побледневший одновременно.
– Хотел домой заехать, по личным делам,– вдохновенно врала Ольга с очень уверенным видом. – Но я удержала. И я увидела. А он только снял.
– Не все так прекрасно в датском королевстве, мой дорогой друг,–
– Благодарю,– изобразив книксен, Ольга поспешно вышла из кабинета, чувствуя, как немного сжалось что-то в груди, но, помассировав щеки пальцами, она стряхнула с себя все неудобство и, глянув на часики на руках, обрадовалась, что до конца рабочего дня осталось менее получаса. Она сегодня не была дежурной, поэтому вечер могла посвятить дочерям.
В офисе стоял гомон, все продолжали обсуждать сенсационное разоблачения зама, гадая, какие кары небесные спустят на него с верхов за глупое сентиментальное желание увидеть утренник сыночка. Глеб сидел за ее столом, задумчиво щелкая мышкой по страницам. Увидев Ольгу, он расцвел в своей белозубой улыбке, а снизу на нее глянула уже проснувшаяся и улыбающаяся Ксюша, дергающая парня за бейдж с надписью «оператор».
На секунду Ольга представила, что так могла бы выглядеть их семья – спокойный, уверенный в себе мужчина, маленькая довольная Ксеня на его руках и она, пришедшая с работы, готовая насладиться объятиями перед сном и расслабляющим массажем ступней. Но тут же стряхнула с себя этот образ, как стряхивает грязноватую воду со своей шерсти бродячий пес.
– Спасибо, что посидел с ней,– забирая ребенка, она адресовала Глебу одну из стандартных улыбок и села за стол, открывая социальные сети.
– Все в порядке? Ну, у шефа в смысле?
– Абсолютно,– отозвалась она, даже не взглянув на него. – В полном.
– Тогда, может, сегодня вечером встретимся? – он спросил это резко и отрывисто и примолк. Ольга развернулась на крутящемся кресле и глянула на Глеба снизу вверх:
– Почему и нет? Приходи ко мне сегодня, в десять. Девочек я у бабушки оставлю.
– Договорились,– он просиял, но в ту же секунду в офис зашел редактор, пылающий щеками, готовый швырять молнии в разные стороны и грохотать, как закипающий чайник.
– Глеб, в кабинет, быстро,– отрывисто рявкнул он и удалился.
Из офиса Ольга с Ксюшей ушли, когда Глеб еще был у редактора. Со спокойной душой девушка притворила дверь и зашагала, даже не оглянувшись назад, не прислушиваясь и не думая совершенно ни о чем.
Припарковавшись у собственного дома, Оля позволила себе расслабленно развалиться на водительском сиденье, изредка бросая расслабленные взгляды на Ксюшу, которая вознамерилась всеми силами выбраться из ненавистного кресла, и теперь оттягивала ремень безопасности, хлопая им себя по рукам, кривилась и брыкалась, как заведенная. Ольга улыбалась, глядя на ее бесплодные попытки, и бормотала себе под нос:
– Да, маленькая, в жизни именно все так и происходит,
Пискнул домофон, гулко, протяжно, устало, и в пропитанный сурой хмурью день выпорхнула Алина, быстрая, резвая, но неулыбчивая, серьезная, как и всегда. Ольга помахала ей рукой из машины и кивнула на заднее сиденье, ожидая того момента, когда сможет расцеловать ее в пухлые щеки.
Девочка забралась в салон, щелкнула ремнями и выжидающе уставилась на мать, которая, перегибаясь через громоздкие сидения, сразу же полезла обнимать и целовать дочурку. Стерпев материнскую нежность, Алина уставилась в окно и отдала команду:
– Выдвигаемся.
– Так точно! – бодро отрапортовала Ольга, выбираясь из маленького кармашка, густо забитого самыми разными машинами, расположившимися напротив темного бетонного короба, в глубинах которого теплились крохи жизни. На дороге все было как-то поживее, в вечной гонке дом-работа-отдых мчались люди, и Ольга примкнула к их рядам, подкрутив потише музыку, спрашивая у старшей:
– Как дела? Как день прошел?
– Нормально,– равнодушно пожала плечами Алина, не отрывая взгляда от первых зажигающихся фонарей в предвечернем сумраке, на редкие огоньки ламп в небольших и уютных кафе, в которые они никогда не могли позволить себе зайти.
– А что делали сегодня? – Ольга включила поворотники и перестроилась в левый ряд, прищурено поглядывая на притормаживающих опасливо водителей.
– Учились считать, писать, читать,– пробубнила девочка и немного улыбнулась кончиками губ, когда требовательная Ксюша дотянулась до ее небольшой ладони и потянула за пальцы, пытаясь оторвать их и оставить себе на память. – Все как всегда. И вчера. И позавчера.
– Ну, хоть что-то новенького и интересного было?
– Да нет.
– А ребята? С кем общаешься?
– Да ни с кем. Только по урокам,– пожала плечами Алина.
– Дитя мое, тебе обязательно нужны друзья, именно друзья помогают нам быть счастливыми, радоваться каждому мгновению. Неужели нет ни одного мальчика, девочки, с которыми тебе хотелось бы пообщаться?
– Нет. Они все… какие-то слишком глупые.
– О, это стандартная проблема человечества,– расхохоталась Ольга. – Но что-то рановато ты стала о таком задумываться. Брось, ты же не диплом собралась с ними писать, а дружить.
– Да что-то не хочется,– вновь буркнула Алина, переводя взгляд потемневших, серьезных глаз на маму. – Не нашла пока того, с кем бы мне хотелось дружить.
– Значит, еще найдется. Вот увидишь.
– Да неужели,– саркастично отозвалась Алина. – У тебя самой-то сколько друзей? Ну, помимо бабушки?
– Есть парочка,– расплывчато отозвалась Оля, с преувеличенной серьезностью оглядывая полупустую дорогу, когда они выехали на загородную трассу.
– И кто же?
– Слушай,– добавляя в голос нотку смешинки и грузинского акцента, отозвалась мама,– ты оставь мне личного пространства. И вообще – яйца курицу не учат. Есть у меня друг, отличный парень, Глеб.