Черный Василек. Наекаэль
Шрифт:
– Может стоит. – Безразлично ответил Генрик, но, увидев надутые щеки Анки, решил поддержать разговор. – Чем займетесь?
– Займемся, - загадочно прошептала Анка, - ТАНЦЫ! – Прокричала она во все горло, заставив Генрика поморщиться.
– Гениальная конспирация. – Пробормотал он.
– Вас не отпустят в деревню. Даже твоя бабушка на такое не согласиться. – Добавил Генрик. – И не только она.
– Ну, скажем так, - невинно произнесла девушка, - есть один способ…
– Здорово, собираетесь нарушать правила.
– А их разве не для этого придумывали? – Генрик устало посмотрел
– Ого, - Рихтер вернулся к чертежу, игнорируя помеху, - качество, достойное лидера.
– Кончай ломать комедию, - сорвалась Анка, - Бекки уже не знает, с какого угла к тебе подойти, потому что они все либо слишком острые, либо очень тупые.
– Рихтер вздохнул и отложил перо.
– Я удивляюсь, как ТЫ находишь на все это время, - наставительным тоном заговорил он, - но раз у тебя получается, то я искренне за вас рад. Возможно, - Генрик выделил это слово, - среди крестьян найдется кто-то, кому не нужно сдавать проект через неделю, и может даже и тот, кому не надо готовиться к сессии по дюжине предметов.
– Это твое последнее слово? – Серьезно переспросила Анка.
– Ага. – Просто ответил он.
– Есть хоть что-то, что может заставить тебя вытащить задницу из замка? – Генрик молча кивнул на дверь. Тишина провисела несколько мгновений. – Дурак. – Констатировала она, вставая. – Портишь жизнь не только себе, но еще и хорошей девочке. – Добавила она и удалилась прочь. Генрик не обернулся.
«Когда схватишься – будет поздно», - думала она, злобно шагая по коридору. «Возьму, и найду для нее лучшего парня на свете».
– Ну что, готовы? – Мрачно буркнула Анка.
Их было шестеро: Она сама, Ребекка, Микула, парочка планарников, не отлипавших друг от друга от самых ворот: Валенка и Андерс, и еще один парень с факультета стихий с непроизносимым именем, которого привел Микула. Парочка дружила с Бекки, а Генрик и Вэлдрин, которых хотела позвать Анка, отказались. Точнее отказался только Генрик, Вэл же тактично не оказался в комнате, и как девушка не пыталась, найти его не смогла.
– Хорошо. – Резюмировала она общее напряженное молчание.
Вампирский туман молочной рекой раскинулся перед ними, полностью заполняя ров. Несмотря на всю напускную браваду, Анка серьезно трусила. Вдохнув и выдохнув несколько раз, она зажмурилась, и приложила к вискам пальцы. Как учила Марна, она потянулась к силе своей демонической крови. Несколько мгновений, и мир переменился под ее внутренним взором. Она распахнула глаза: вместо тумана перед ней был рой копошащихся багрестов, ползающих друг по другу словно куча муравьев в жидком меде.
– Анка, - прошептала Ребекка, но Микула прервал ее жестом, - у нее глаза покраснели. – Прошептала она ему на ухо.
Девушка сконцентрировалась. Водоворот духов пульсировал перед ней, чувствуя могучую волю. Волю, с которой приходилось считаться. И когда этот поток замедлился, и демоны готовы были слушать, Анка мысленно произнесла приказ. «Прочь!». Десятки псов ринулись в стороны, будто боясь обжечься.
– Пошли. – Прохрипела она, когда туман окончательно разошелся. Друзья подобрали отвисшие челюсти, и торопливо засеменили за ней.
Дойдя до середины рва, она почувствовала, что ее схватило множество рук. Со всех сторон. Ребята дрожали, трясясь от страха, и Анка прекрасно их понимала: вампирский туман сожрет взрослого человека за считанные мгновения, если ему позволить. Но уже начав подниматься, она расслабилась, и мысленно сказала бабушке спасибо, за одно помолившись всем богам о том, чтобы та об этом не узнала.
– Я, конечно, знал, что ты особенная, - хрипло раздалось из-за спины, - но это уже перебор. – Добавил Андерс.
– Ты еще не видел, на что способна Марна. – Усмехнулась Анка. – Хотя после такого зрелища удивления будет недостаточно, чтобы выразить эмоции.
– Туда. – Микула ткнул пальцем на широкую тропинку. К закату как раз будем на месте.
– Хорошо. – Вздохнула Анка, наконец расслабившись. – В кое-то веке чувствую, что все идет по плану.
Первое время они шли молчали, наслаждаясь миром за стенами крепости. Трудно было поверить в то, что все они пришли сюда этой же дорогой всего год назад. Для Анки здесь словно прошла маленькая жизнь. Но уже скоро веселье понемногу взяло свое, и свежий лесной воздух разразился шутками, смехом и историями из прошлого. Анка хохотала над тем, что Бекки все детство кормила домового печеньем, а потом оказалось, что его ел соседский пес, пересказывала, ко всеобщему смеху историю о том, как превратила артефакт в мышат на экзамене, а потом с замиранием сердца слушала о тяжелой жизни Валенки, которую родители разу после рождения подбросили каким-то крестьянам из-за пробудившегося магического таланта.
Так они и дошли до деревни, которая встретила их звуками музыки, разговоров людей, сладким запахом меда и детскими криками. Пересекая границу, они растерялись: целая куча народа слонялась туда-сюда вообще безо всякой цели, они просто… веселились. Несмотря на переживания ребят, о которых все думали, но никто не говорил, здесь до них никому не было вообще никакого дела: праздник шел на всю катушку своим чередом. Помявшись немного, друзья влились в шумный поток людей, и уже скоро у Ребекки на голове красовался венок разноцветных цветов, а Анка сжимала в руках деревянную кружку, пахнущую перебродившими яблоками. Еще чуть-чуть и они растворились в вихре праздника.
Музыка играла гипнотически. Они танцевали так, как им вздумается: за границами замка не было никаких правил. Анка вздымала и опускала руки, отбивая ногами незамысловатые ритмы и громко смеялась от переполнявшего ее счастья. В начале у плясок еще была какая-то структура, но под конец ночи и она осталась позади: все кружились со всеми, словно в одном гигантском хороводе. Несколько раз Анка натолкнулась в толпе на Бекки, и, хохоча, сплясала с ней что-то вроде польки, потом встретила Микулу, и покружилась с ним, держась за руки. Было и множество случайных людей, которые так же подхватывали ее, начинали движение, а когда сменялась музыка, отпускали, чтобы найти нового компаньона.