Черный ярл.Трилогия
Шрифт:
Дурак! – обожгла мысль. – Это кто тут погибать собрался? А ну, работать!
С такой силой полоснув тягучим движением по протянутой к нему лапе, что с хрустом лопнули толстые кости, молодой барон выгадал еще миг безопасности и полшага. Всего полшага.
Вот врагито обрадуются, если эти меня завалят! – от одной этой только мысли в голове вновь колыхнулась злость. – А эликсир стигийский дрянь редкостная – по жаре, может, и получше было бы, но на холоду и вовсе полное дерьмо!..
Как бы то ни было, неупокоенные поначалу равнодушно отнеслись к бледному пламени,
И всетаки, даже если бы не ноющая левая рука и еле слышный звон в ушах, неизменно появляющийся, стоит только потерять немного крови, силы все равно оказались несоизмеримы. Вот уже сбилось дыхание, когда когтистая лапа, не обращая внимания на высверки стали, рванула плечо. Да, отлетела отрубленным огрызком, нелепо кувыркаясь – и все же цепко сжимая кусок вырванного мяса. Исчезла тут же в чьейто жадно урчащей пасти, вызвав феерический взблеск в пустых глазницах. Ишь, подкормился, паскуда!
Левая нога, и бок, менее всего защищенные при использовании двуручного меча отнюдь не левшой, давно превратились в окровавленное решето. За сапог намертво, словно тисками, уцепилась пасть вместе с лихо отрубленной башкой. Только некогда, некогда оторвать эту дрянь, и вовсе лишившую возможности хоть както маневрировать… ну, вот и все, кажется…
Копошащая, нахлынувшая куча неупокоенных взвыла победно – и вдруг отхлынула. С недоумением рыкнув, твари задергались, почти не обращая внимания на слабо шевелящегося на камнях человека – еще только что столь желанный сгусток жизненной силы. Бледный, призрачный огонь наконецто добрался до какихто связующих нитей, доселе дающих мертвецам видимость жизни. И не ухом, а всей сущностью мага едва живой чернокнижник слышал многоголосый разочарованный вопль. Дергаясь, обдирая с себя магию вместе с кусками гнилой плоти, нежить тщетно пыталась спастись.
Словно осознав, откуда исходит опасность, истекающие белым огнем туши стали расползаться в разные стороны. И даже те немногие, кого не удалось хотя бы раз задеть клинком, оказались объяты пламенем от своих же… хм, ну, пусть будет – товарищей. И постепенно замирали – разъедающий их состав вкупе с некоторыми заклятьями, на кои хороший некромансер горазд и безо всяких костылей в виде обрядов или зелий, не пускал их обратно в землю, из которой они вышли. Жег, рассыпая в хлопья жирной, противно шевелящейся сажи.
Вырвав себя из так манящей пелены забытья, Valle коекак приподнялся, совсем немного. Стеной, почти до небес сознание перегораживало давешнее, выверенное еще в Университете заклинание, не позволяющее телесной боли затмить разум и превратить мага в комок дергающейся в судорогах плоти. И сквозь эту пелену, воспринимаемую словно багровобелесый туман, он даже отметил, как скрежетнули камни по ободранному до кости локтю.
– Ну если это не победа, тогда что? – выдохнул он в лица подоспевших волшебников. – Поднимите меня, дайте чуть Силы – да осторожнее, скоты! Глаза мне утрите, я должен все осмотреть…
Всего
– Левее, – прошептали бледные в свете нарождающегося утра губы. – Еще…
Некоторым неупокоенным удалось даже достичь края горной долины. И все же поначалу столь неэффективный бальзам сгинувших во тьме веков стигийских жрецов постепенно одолел и их. Один и вовсе сумел вскарабкаться до середины на каменистый склон, но скатился вниз и теперь догорал белесыми огоньками.
– Вызовите кого надо, – ох, как же трудно заставить себя говорить… особенно если половины лица попросту нет… – Залейте все огнем, потом засыпать глиной. Сырой, вязкой. Всю долину, слоем шагов в двадцать… нет, лучше тридцать.
Некоторое время он еще всматривался, отстраненно радуясь тому факту, что хоть глаза остались целы.
– Никаких молний – огонь и потом побольше глины, да еще и камнями сверху, – хоть в Империи Мастеров Земли всегда было удручающе мало, наперечет… но это дело уже Императора – мы свое дело сделали… пусть старый хрыч тоже задницу от трона оторвет да подсуетится…
– Наклоните, чтоб я смог взять меч… – мир послушно накренился, приблизился, и рукоять оружия сама вплыла в ладонь.
– Теперь ведите к убитым гномам…
Залитый кровью старшой едва не схватился за секиру, когда богомерзкий некромансер принялся оскорблять павших своим колдовским мечом. Да и остальные взвыли, словно им показали сундук золота, поманили – а потом спрятали. Тут уж не ропот пошел, а стальная стена ощерившихся и перекошенных в ненависти лиц.
– Трупы отравлены… если этого не сделать, поднимутся и тоже станут шастать… заткните глотки этим бородатым…
Мир качался, бледнел и выцветал прямо на глазах. Но упрямо разгоняя наползающий туман, человек все же окровавленной марионеткой добрался в чужих руках до края, медленно делая свое дело. Запинаясь, бормотал нужные слова, раздувая неохотно поднимающееся пламя. Клинок уже почти потух, когда на восходе появилась бледная полоска розового света.
– Все. Повторите, что надо сделать… – прошептал Valle в туман.
Ктото отозвался, перечислив необходимые действия. Да, кажется так… или нет? Аа, да пес с ним… разберутся сами…
Ну, здравствуй, безносая!
Однако это оказалась вовсе не та, кто подстерегает людей за поворотом судьбы, сжимая в костяных пальцах свое орудие труда – и не совсем, чтобы крестьянское. То ли не поспела вовремя, то ли поостереглась истекающего ядовитым огнем клинка. А оказалась она леди Бру собственной персоной, закрывшей лицо марлевой маской так, что оказалась непохожей на саму себя. И большими серебреными клещами она впилась в плечо истерзанного человека. Намертво вцепилась в ошметья, рванула – и с треском выдрала кусок белеющей кости.