Черный ящик
Шрифт:
– Дэвид? – окликнул он напарника, все еще не сводя глаз с картинки на мониторе, где четверо нетрезвых мужчин наслаждались солнцем вдали от ужасов и превратностей войны.
– Слушаю тебя, Гарри.
– Прекрати.
– Что именно?
– Оставь то, чем сейчас занимаешься.
– Но почему?
Босх развернул монитор своего компьютера, чтобы партнер мог видеть фотографию, и посмотрел на Чу.
– Вот эти четверо, – сказал он. – Переключи все внимание на них. Проверь по всем возможным каналам. Найди их. Узнай о них как можно больше.
– Хорошо Гарри. А что шериф Брабанд? Позвонить ему по поводу
Босх ответил не сразу.
– Нет, – наконец сказал он. – Добавь его в общий список.
Чу искренне удивился:
– Ты хочешь, чтобы я собрал всю информацию и о нем тоже?
Босх кивнул:
– Да. Но с предельной осторожностью.
Босх встал и вышел из кабинки. По центральному проходу он направился к кабинету лейтенанта. Дверь стояла нараспашку, и он видел, что О’Тул, низко склонившись, что-то пишет на страницах дела, открытая папка с которым лежала перед ним на столе. Гарри постучал по косяку, и О’Тул поднял взгляд. Чуть помедлив, он жестом пригласил Босха войти.
– Не записать ли для истории, что вы в кои-то веки пришли ко мне по собственной воле? – съязвил он. – Никакого принуждения, никакого произвола, а?
– Так и запишем.
– Что же привело вас ко мне, детектив?
– Я хочу взять кратковременный отпуск. Мне необходимо время, чтобы все хорошенько взвесить.
О’Тул призадумался, словно силился понять, не заманивают ли его в ловушку.
– Когда вы хотите отдохнуть? – спросил он после паузы.
– На следующей неделе, – ответил Босх. – Я знаю, сегодня уже пятница, а о таких вещах принято предупреждать заранее, но мой напарник согласился взять на себя все наши текущие дела. Он, кстати, готовится к командировке по поводу ареста подозреваемого, и Триш Оллманд согласилась отправиться вместе с ним.
– А что с делом Белоснежки? Еще и двух дней не прошло, как вы мне заявили, что вам ничто не помешает довести его до конца.
Босх кивнул с сокрушенным видом:
– Верно, но, похоже, я снова зашел в тупик. Придется подождать дальнейшего развития событий.
О’Тул окинул его взглядом, красноречивее всяких слов говорившим: он с самого начала не сомневался, что Босх упрется в непреодолимую стену.
– Но вы ведь понимаете, что от внутреннего расследования вас это не избавит? – спросил он затем.
– Понимаю, – сказал Босх. – Мне просто нужно какое-то время побыть одному, чтобы определиться с приоритетами в жизни.
Босх заметил, каких трудов стоило О’Тулу подавить торжествующую улыбку. Как же ему не терпелось, должно быть, позвонить на десятый этаж с благой вестью, что Босх не станет больше создавать им проблем – блудный сыщик узрел наконец свет истины и готов вернуться под сень отчего дома.
– Стало быть, вам потребуется неделя? – спросил он.
– Да, всего лишь неделя, – ответил Босх. – А у меня накопилось отгулов на добрых два месяца.
– Мне, вероятно, и впрямь следовало бы посетовать на слишком внезапное уведомление, но, так и быть, на этот раз я готов счесть ваш случай исключительным. Вам разрешено уйти в отпуск, детектив. Все бумаги я оформлю сам.
– Благодарю вас, лейтенант.
– Вас не затруднит прикрыть за собой дверь, когда будете уходить?
– Сделаю это с превеликим удовольствием.
И Босх удалился, дав ему возможность сразу
Глава двадцать вторая
«Ка’дель-Соле» стал для них излюбленным местом. Они встречались там чаще, чем где бы то ни было еще в городе. И совместный выбор основывался отчасти на романтике, отчасти на вкусах – оба любили итальянскую кухню, – отчасти на умеренных ценах, но все-таки в первую очередь на удобном местоположении. Ресторан в Северном Голливуде был равноудален по времени, необходимом, чтобы доехать до него в густом транспортном потоке как от домов, где они жили, так и от мест их работы, хотя и чуть ближе для Ханны Стоун.
Но несмотря на это, Босх приехал туда первым и занял отдельно стоявший столик, за которым они привыкли сидеть. Ханна предупредила, что может задержаться, поскольку сеанс терапии, назначенный на полпути сюда в Панорама-Сити, пришлось перенести на более поздний срок из-за незапланированной беседы с Менденхолл. Впрочем, Босх захватил с собой папку с делом и ничего не имел против столь продуктивного ожидания.
Еще до окончания рабочего дня в отделе нераскрытых преступлений Дэвид Чу успел закончить краткие предварительные биографии пяти человек, привлекших особое внимание Босха. Пользуясь как открытыми источниками, так и базами данных для служебного пользования, созданными правоохранительными органами, Чу за два часа сумел собрать такой огромный ворох фактов, на сбор которых у Босха ушло бы двадцать лет назад как минимум две недели.
На каждого из пяти Чу распечатал по нескольку страниц информации. Босх вложил их в папку вместе с увеличенными снимками, сделанными Брабандом и Йесперсен на борту «Саудовской принцессы», приобщив сюда же перевод репортажа Аннеке Йесперсен, опубликованного в «БТ».
И сейчас Босх открыл папку, чтобы перечитать репортаж заново. Он появился на страницах газеты 11 марта 1991 года, то есть почти через две недели после того, как война закончилась, а войска вмиг стали именоваться миротворческим контингентом. Репортаж был коротким, и он догадался, что в редакции его сильно сократили, чтобы превратить, скорее, в текстовку к выразительным снимкам. Переводческая программа в Интернете, которой он пользовался, была далека от совершенства. Она наверняка многое упускала в стилистических и языковых нюансах, от чего на английском статья выглядела слишком лапидарной и местами достаточно коряво написанной.
«Его называют “Корабль любви”, но не заблуждайтесь – судно все равно остается военным. Роскошный лайнер «Саудовская принцесса» не выходит из гавани, но его всегда тщательно охраняют, а каюты заполнены. Британский круизный лайнер был арендован во временное пользование Пентагоном как убежище для отдыха и развлечений солдат из операции «Буря в пустыне».
Мужчины и женщины, служащие в Саудовской Аравии, иногда получают трехдневный отпуск, чтобы расслабиться. А с тех пор как объявлено о прекращении огня, желающих стало еще больше. Ведь «Принцесса» – единственное место в консервативном Персидском заливе, где солдаты могут употреблять алкоголь, заводить себе подружек и не ходить в камуфляже и бронежилетах.