Черный
Шрифт:
Но сделанного не вернешь.
Умопомрачительное платье, восхищавшее всех, в том числе и меня саму еще полчаса назад, превратилось в нечто покрытое изнутри колючками и шипами и раскалившееся до температуры песка в пустыне, как только я узнала, кем оно выбрано. Черт, даже если бы Ларс просто промолчал об участии Марианны в подборе моего наряда, было бы куда легче! Я ненавидела то, во что одета, только потому, что на платье остановила свой выбор Марианна. И саму Марианну ненавидела из-за этого во сто крат сильней.
Кто дал ей право так удачно одеть меня?! Кто дал ей право претендовать на моего Ларса?! В результате я прикована к столику, не могу
Это был худший вечер в моей жизни, не только с того времени, как мы познакомились с Ларсом, но и вообще во всей.
Разъедающее чувство обиды затапливало, сознание собственной неполноценности, ущербности расползалось во все стороны, словно безобразное грязное пятно, превращая радужную расцветку клуба в нечто коричневое. Как я ни старалась дышать глубже, ноздри от возмущения и обиды все равно трепетали.
Ко мне подошел какой-то красавец:
– Такая девушка, и одна… Пойдем потанцуем?
Взгляд, раздевший меня окончательно, не оставлял сомнений, чем он предпочел бы заняться после танца, а то и вместо него. Вот только этого мне не хватало – сочувствующих кобелей! Хуже могло быть только сочувствие Марианны.
– Отвали! – сказала тихонько по-шведски, но он понял по самому тону.
– Вай! – И действительно отвалил.
Ларс приветственно помахал снизу, но я сделала вид, что смотрю в другую сторону. Нужно что-то делать, просто сидеть невозможно, да и глупо.
Я тихонько выскользнула из-за столика и отправилась в туалет.
В Дубае все и везде роскошно, туалеты тоже. Шведам такого не понять, у нас просто чисто и функционально, позолота в туалетах ни к чему. В арабском мире на подобные вещи смотрят иначе, если есть возможность позолотить, почему бы этого не сделать?
Но мне наплевать на все дизайнерские изыски, вместе взятые, я пришла ради другого.
Огромное зеркало отразило роскошную блондинку. Высокие каблуки зрительно удлиняли и без того приличные ноги, платье вовсе не оголяло, а скорее подчеркивало изгибы моего тела, высокую грудь, тонкую талию. М-да… будь я мужчиной, тоже глазела бы на такую красотку.
Неужели это я? Красотка в зеркале покорно повторяла мои движения, у нее такая же коса и на ней то самое серебристое платье, выбранное в магазине проклятой Марианной. Это определенно я.
Тогда что не так? Во-первых, внутри шарики, выронить которые я до смерти боюсь, потому что это будет настоящим позором. А потому скованна и улыбаюсь вымученно. Во-вторых, на мне платье, выбранное соперницей.
С первым справиться нетрудно, в кабинке я осторожно избавилась от шариков. Старательно вытерла тело, игрушки сунула в корзину как можно глубже. Конечно, они дорогие, но не носить же в сумочке.
А вот со вторым проблема, никакого другого наряда у меня в данный момент просто не имелось, и как быть дальше, я действительно не знала. Вернуться за столик и молча наблюдать, как к Ларсу липнут красавицы, а он общается с приятельницами вполне по-приятельски? Улыбаться Марианне, которой хочется вцепиться в горло или в волосы? Спуститься вниз и тоже пытаться танцевать, ловя на себе ее насмешливые взгляды из-за невозможности нормально двигаться?
Попытаться улизнуть из клуба без Ларса? Это означало бы признать ее победу. С трудом справляясь с желанием сорвать чертов кусок серебристой ткани с себя, я стояла перед зеркалом, со
Хм… пожалуй, если забыть о том, кто его подобрал, вполне можно двигаться, а, поскольку выбора у меня все равно нет, я так и поступлю. Ларс общается с одноклассницами? Да пусть общается, у меня тоже найдутся в клубе… одноклассники! Чуть поправив косу и еще раз убедившись, что платье покидать мою фигуру не собирается, я несколько раз глубоко вздохнула и решительно направилась к выходу.
Что ж, Ларс Юханссон, ты еще не знаешь, на что я способна!
Отсутствие шариков словно отпустило какую-то пружину, я почувствовала себя не просто свободней, у меня выросли крылья, если таковые нужны в клубе. Изменившееся внутреннее состояние немедленно отразилось на походке. Неудивительно, теперь мне не приходилось держать ноги крестиком и постоянно думать о том, чтобы не опозориться, потеряв игрушки у всех на виду.
Стоило появиться на балконе, как ко мне подошел Даниэль, один из одноклассников Ларса:
– Линн, почему вы одна? Ларс внизу.
Я как можно беззаботней махнула рукой:
– Пусть болтает. Обсуждать события пятнадцатилетней давности, о которых я ничего не знаю, не слишком интересно.
– Не хотите потанцевать?
Спросил, явно только чтобы что-то сказать, ведь час назад я танцевать благоразумно отказывалась.
– Да, хочу.
Даниэль, определенно, обучался танцам. Я тоже, но бальным и в детстве, однако не раз танцевала с папой, который делает это почти профессионально. Они с мамой даже познакомились в танцевальном клубе, сначала она не хотела вставать в пару к Линдбергу, а потом оказалась вынуждена отбивать его у других партнерш. Папа с мамой давно в разводе и не танцуют, но он с удовольствием занимался этим со мной. Возможно, я не знаю многие па, но чувство ритма имею.
Танцевать так танцевать!
Никаких замысловатых па здесь не требовалось, достаточно просто двигаться в ритме, хотя и двигаться-то негде, свободный пятачок на танцполе размером чуть больше моего платья вряд ли способствовал танцевальным изыскам, но мы отличились. У меня была единственная возможность справиться с ситуацией, в которой оказалась, – забыть о том, что на мне платье, выбранное соперницей, и получить удовольствие от пребывания в клубе. За неимением другого выхода, пришлось так и поступить.
Платье не подвело, оно не упало, не порвалось, не сползло. А уж я сама!.. Танец закончился аплодисментами.
– В бар?
Я кивнула, почему бы нет? Ларс улыбается Марианне и другим одноклассницам, почему я не могу посидеть за барной стойкой с его одноклассником? Даниэль был приятен в общении, держался свободно и вежливо одновременно. Его знали в клубе если не все, то очень многие, через четверть часа и я перезнакомилась с половиной присутствующих. Сумочку наполнили визитки и салфетки с записанными телефонами: чтобы позвонить всем, кто попросил об этом, мне пришлось бы висеть на телефоне до летних каникул.