Черта с два!

Полякова Татьяна Викторовна

«Искали у тебя пленку, вот что. Ту самую, что в тайнике лежит. Ты со всеми этими несчастьями про нее забыла, а зря. Что-то в этой самой пленке есть. И Андрея скорее всего из-за нее убили. Если это так и он перед смертью сказал, где пленка, тогда все сходится…»

Ничего не сходится. Если б сказал, эти типы явились бы ко мне в тот же день. Тогда так: Андрей сказал, что пленка у девчонки и она должна ее вот-вот принести. Они могли поверить или не поверить и продолжали настаивать. Врезали ему, он упал, ударился головой и умер. А тут являюсь я. Проще всего было бы предъявить мне удостоверение и конфисковать пленку, но

ведь тогда меня пришлось бы тоже убить, а они все-таки милиционеры, и им этого не хотелось. Пока они прикидывали, что да как, я сбежала. Вот тогда они стали меня искать и, как на грех, нашли. Точнее, это я сама себя нашла, разболтав все в милиции. Они каким-то образом об этом узнали и поспешили со мной встретиться, а между делом и Степаненко в больницу определили, чтобы, значит, концы в воду…

— Тебе бы детективы писать, — хмыкнула я. — Все очень завлекательно, кроме одного: на пленке нет ничего такого, за что стоило бы кого-либо убивать. Так что придется еще что-нибудь придумать. И все-таки пленкой стоит заняться. Задание на завтра: отпечатать фотографии и навестить мать Дениса. Нечего слушать этого чертенка: если нас разыскивают, значит, мать заявила в милицию об исчезновении сына. Я совершенно не хочу нести ответственность за преступление, которое не совершала.

Потянувшись и высунув мордочку из-под одеяла, на меня смотрел Денис.

— Проснулся? — спросила я.

— Ага. А ты чего делала?

— Прикидывала, чем завтра займемся. День будет напряженным, так что стоит основательно отдохнуть.

— Саш, а нам можно здесь остаться или надо уходить?

Мне мучительно не хотелось покидать родные стены.

— Думаю, можно здесь переночевать. Конечно, надо быть осторожными, свет не включать и разговаривать шепотом.

— А телик можно посмотреть?

— Смотри, только на пол его поставь и надень наушники.

Так Денис и сделал, он устроился на ковре, а я на диване, смотрела в потолок и ломала голову.

Ночью я так и не уснула. То и дело выходила в прихожую, зачарованно глядя на замок. Прислушивалась к шуму на улице и работающему лифту. Потом достала из тумбочки револьвер и сунула его под подушку. Легче от этого не стало, и рассвета я дождалась с трудом.

Утром мы, стараясь двигаться как можно меньше, позавтракали и собрались покинуть квартиру. Вот тут и раздался звонок в дверь. Мы разом замерли. Я почувствовала, как холодеет спина. Позвонили один раз и не очень настойчиво. Мы услышали удаляющиеся шаги: кто-то направился прочь от нашей двери, и все стихло. Прийти в себя удалось не сразу. Мы легли на диван, оставив дверь в прихожую открытой, и ждали, что будет дальше. Через полчаса я решительно поднялась и сказала:

— Идем.

Денис с готовностью вскочил. Револьвер я сунула в сумку, не допуская всерьез мысли, что могу им воспользоваться.

На площадке никого не было, Денис припустился к техэтажу, а я, аккуратно захлопнув дверь, бросилась следом. Ничего похожего на засаду не наблюдалось, мы смогли немного расслабиться. Отодвинув ящик, я извлекла пленку из тайника и поглубже засунула в карман. Денис вытянул шею, выглядел заинтригованным.

— Чего это? — спросил он шепотом.

— Объясню по дороге, — пообещала я, после чего мы покинули дом тем же способом, что и вошли. Перебрались к последнему подъезду, спустились на лифте и быстро юркнули за угол, как только

оказались на улице.

— Чего ты там прятала? — сразу же спросил Денис, и я рассказала ему про пленку.

— А ты ее видела? Что там?

— Ничего особенного, какие-то люди вроде бы что-то отмечают.

— За что ж тогда убивать? — растерялся Денис.

— Вот и я гадаю: за что? Здесь неподалеку магазинчик, где печатают фотографии. Может, и удастся разглядеть что-нибудь любопытное.

В магазине была очередь из двух человек, я встала третьей, а Денис устроился у окна, наблюдая за переулком с видом заправского сыщика. Кажется, первый страх у него прошел, и он понемногу стал получать удовольствие от игры в разбойники. Мальчишка есть мальчишка.

— Срочно отпечатать можно? — спросила я молодого человека, когда подошла моя очередь.

— Двойная цена.

— Когда подойти?

— Пару часов, может быть, чуть больше. Я расплатилась и, кивнув Денису, направилась к выходу.

— Куда теперь? — спросил он.

— В гараж, за машиной. Нечего обувь портить, и с ночевкой проще, на худой конец, можно и спать в ней.

— Жалко, что у тебя не «Мерседес», — вздохнул Денис.

— Ну, все-таки и не «Запорожец», — пожала я плечами. — А про «Мерседес» лучше молчи, у меня на них со вчерашнего дня аллергия. Возьмем машину, прихватим пленку и поедем к твоей мамане. Она, наверное, с ума сходит…

— Все-таки ты бестолковая: говорил уже раз сто, в запое мамка, а в запое она саму себя не помнит, А начни она меня искать, пацаны б придумали, чего ей сказать, чтоб зря не дергалась. И в ментовку мамка уж точно заявлять не стала бы, не любит она ментов.

— Это глупо, — покачала я головой. — Любит не любит, припрет и побежишь как миленькая…

— Ладно, не зуди, давай сходим. Только боюсь я, вдруг эти там и нас поджидают.

— Конечно, надо быть осторожными, хотя в моей квартире мы побывали, и ничего…

Мы свернули к гаражам, чувствовала я себя вполне уверенно: гараж этот моим не был. Я арендовала его месяц назад, вычитав объявление в газете. Никто из моих знакомых не знал, где он находится, не потому, что я делала из этого тайну, а просто разговор не заходил. Теперь я была очень рада этому: вряд ли кто-то подстерегал нас здесь.

«Если бы я догадалась взять ключи в то утро, когда меня пытались увезти подозрительные милиционеры, — подумала я. — Не пришлось бы жить на помойке: гараж предпочтительнее. Впрочем, нет: выглядели бы мы здесь довольно странно, и кто-нибудь непременно обратил бы внимание. Да и костер в гараже не разведешь…»

Я распахнула ворота и на всякий случай оглядела машину, никаких изменений в ней обнаружить не удалось.

— Садись, — сказала я Денису. — Назад, — покачала головой, заметив, что он открывает переднюю дверь. — В глаза мы бросаться не должны, лучше всего держись за моей спиной.

Мальчишка обиженно нахмурился, но сел сзади. Мы выехали из кооператива. Не скажу, что я чувствовала себя особенно уверенно, конечно, машина облегчает жизнь, но, с другой стороны, через забор на ней не махнешь и в подъезд не юркнешь. Те, кому надо, номер, цвет и марку уже, конечно, знают, и если мы умудрились попасть на глаза усердным ребятам, прогуливаясь по тихой улице, то отыскать машину и вовсе несложно, особенно милиции: достаточно сообщить номер всем гаишникам, дежурящим в городе.