Червь
Шрифт:
Ко мне уже подошёл второй дружок сына и его, судя по всему, стрёмная пассия. На ней пропитанное гноем и слюной платье, свисающее мокрой тряпкой до колен. Одна из тонких лямок на плече лопнула, оголив красивую упругую сиську с синим соском, вокруг которого золотой короной выпирают гнойные пузыри. Мне хочется блевать, орать, ссать, и срать!
ОТСТАНЬТЕ ОТ МЕНЯ! ОТВАЛИТЕ, СУКИ!
МНЕ…
БОЛЬНО…
В глазах уже туман, но вместо того, чтобы целиком меня поглотить, он рассеивается, когда очередной кусок плоти отделяется от моего дряблого тела. И что вы сочного тут нашли? Бледная морщинистая кожа, усеянная
Второй утырок присаживается возле меня и начинает драть мантию на животе. Сынишка с новой силой вгрызается мне в лицо. Своей цели он добивается, и я вижу, как мой нос сжимается гармошкой между его губ. Задрав голову, он глотает его целиком, не пережёвывая. Животное!
Из последних сил я упираюсь ногами в землю, пытаюсь скинуть с себя ублюдка, успеваю даже схватить его за шею, но оставшиеся пальцы предательски скользят по вытекающему из пузырей гною. Зловонные капли окропили мне лицо, попали в рот, в дырку, где раньше был нос. Жжётся так, как будто по лицу хлестнули веником из крапивы, а потом еще раз, и еще.
От боли и от литра адреналина, хлынувшего к голове через всё тело, у меня получается перевернуться набок, скинув с себя сына. Из носа прыскает кровь как из пульверизатора, оставляя крохотные капли на мятой траве. Я мычу от боли, а троица, словно с издёвкой, мычит мне в ответ. Мычит от удовольствия и запаха страха, что так обильно выходит из моих пор вместе с потом.
Баба, подобно обезьяне, перепрыгивает через сынка, присаживается возле меня и жадно вгрызается в ухо. Её мягкая сиська накрывает мне глаза, трётся о лоб, оставляя гнойные разводы, взъерошивает пряди седых волос. В какой-то момент я замечаю сквозь огромные дыры на её платье чёрную пизду, из которой вытекает липкая слизь. Я продолжаю кричать, орать, захлёбываюсь смесью крови и слюны. Кашляю, давлюсь. Мне хочется отползти в сторону, спрятаться под деревом и забыть обо всём. Отсоединиться от тела и больше не чувствовать боли! Но не выходит! У меня тупо не получается!
Ухо отделяется от головы не с первого раза. Когда зубы сомкнулись в первый раз, я ощутил боль, схожую с укусом овчарки — кожу сдавило, расплющило, но не порвало, а вот когда челюсть сомкнулась во второй раз, сильнее, попав в следы первого укуса, где кожа обрела винный оттенок, ухо оторвалось, но не полностью. Тонкий кусок кожи лопнул, не выдержав натяжения.
У меня все же получается оттолкнуть эту тварь. Она отшатнулась. Наступила ногой на лежащего на земле сына и споткнулась, уебавшись спиной о траву. Но это мне не помогло. Мне уже ничего не поможет.
Тот, второй дружок, хватает меня за плечо, поворачивает к себе, и начинает своими культяпками нервно дёргать возле моего лица, словно еще не определился, к какой части моего тела он жаждет приложить свои зубы. Я хотел пнуть его ногой, но сынок рухнул мне на ноги и вгрызся в бедро.
БЛЯЯЯ! БОЛЬНО! СУКА, ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ! УБЕРИТЕ ОТ МЕНЯ СВОИ РУКИ И ГУБЫ!
Мантия вся изорвана, эти уроды раздели меня как насильники несчастную бабёнку в подвале!
Меня трясёт, кровь повсюду, из рваных ран в воздух бьют плоские багровые фонтаны. Баба перехватывает мою правую руку. Второй пидр, не обращая внимания на мои потуги вставить ему пальцы в глаза, своими гнилыми когтями рвёт мне плоть
Я практически теряю сознание, но напоследок вижу, как синие ладони вытаскивают из моего брюха сине-красные кишки, обвитые тонкими венозными червячками. Они дымятся и воняют дерьмом. Тот, что второй, хочет сожрать их, но сынишка грубо толкает его, валит на землю и забирает кишки себе. Схватившись обеими ладонями, растягивает их возле своей морды, растягивает этот кишечный трос похожий на длиннющую сосиску, и жадно вгрызается. Как по щелчку пальцев, картинка исчезла.
То ли дед не выдержал болевого шока, то ли кишки отомкнули от тела как штепсель из розетки, — я не знаю. Но точно знаю одно — дед ушёл в расход и больше никого не похитит.
Внутри рваных кишок, среди ошметков тёплого говна, я свернулся калачиком. Затаился, как змея перед атакой. Спрятался, забившись в угол своей тесной комнатки, и стал дожидаться финала. Но, быть может и начала.
Как на ковре-вертолёте я поплыл по воздуху вверх. Мычание сменилось чавканьем, и меня начало круто болтать из стороны в сторону. Я так и вижу, как сынишка своими чёрными зубами перемалывает кишки в фарш, прежде чем заглотить. Но делает это безответственно, оставляя большие куски не пережёванными. И мне это на руку. Повезёт — останусь в живых.
И мне везёт! Парень жадно заглатывает, боясь, что его оголодавшие дружки могут в любой момент попытаться забрать его добычу, и давиться. Я застреваю у него в глотке. Я словно космонавт, облачённый в герметичный костюм, сшитый из кишок, выхожу в открытый космос, но напрочь застреваю в трюме. Ни туда и ни сюда. Впереди неизвестно, позади — смерть. Глотка часто сокращается, сжимая меня со всех сторон, и я потихоньку начинаю выдавливаться, как зубная паста из тюбика. И вот, я вроде живой, всё хорошо, но меня начинают посещать мрачные мысли. Вот я окажусь в желудке — растворюсь в желчном соке или выживу? Ок, выжил — окажусь в кишках, сработает моя молофья?
Стенки кишок, в которых я спрятался, снова меня сдавили, чуть не выдавив наружу как гной из прыща. Заглотив пищу как пеликан, сынишка приступил к следующей партии мяса, отрывая сочные куски от тела деда.
Вот я и в желудке. Ощущаю привычное уже пощипывание. Вроде, терпимо. Поджелудочная кислота густая и липкая, но её очень много. Слишком много! Она заполняет желудок целиком. Вся моя защитная оболочка вмиг растворяется, оставив меня один на один с кислотой. Меня словно кипятком обдало, так резко она вступила в связь с моим тельцем. Меня скрутило, изогнуло, но не потому что так надо, а потому что пиздец как мне стало больно!
Подобно извивающейся бактерии, застигнутой врасплох сквозь линзы микроскопа, я начал заниматься своим любимым делом.
Прижавшись к стенке желудка, я начал тереться.
Трусь что есть силы, трусь что есть мочи. Болезненные укусы кислоты заставляют меня двигаться резче, словно до конца сеанса с проституткой остались считанные секунды. Ох, как меня это бесит! Придётся продлевать… И не смотри так на меня, сука ты тупая! Это всё ты виновата! Я не могу кончить из-за тебя!
Снова болезненный укус. За ним еще один. Я так не смогу! Они меня отвлекают!