Червь
Шрифт:
Еще тогда, когда я жрал деда, я ощутил некую связь между мной и этими двумя уродцами. Связь ментальную, соединяющую нас невидимой нитью. Мы находились на одной волне, как животные в стае, подчиняющиеся инстинкту, следующие за вожаком. И в этой стае вожак — я. Они не спорили со мной, они не перечили мне, они подчинялись мне безоговорочно. И пришло время воспользоваться этой властью. Но прежде, нужно понять — как!
Я посмотрел на синюшную бабу, чьё лицо измазано кровью и гноем. Перевёл взгляд на синюшного парня, в пожелтевших
Вглядываясь в мутные глаза парня, я мысленно посылаю ему сигнал: возьми её за руку…
И, конечно же, нихуя не происходит! Он продолжает тупо пялиться то на меня, то на вкусную бабу.
Я протягиваю к нему руку, в которой держу руку девчонки, и снова посылаю сигнал. Я уверен, что делаю это правильно. Это должно сработать! Тычу ему в грудь пальцами девушки и говорю про себя: возьми её за руку…
И нихуя…
Нет, постойте!
Он опускает глаза. Смотрит на нежную, сочную кожу, которую мне так и хочется откусить! Ну, давай, быстрее! Перехватывай руку, тупой ты мудила!
И о чудо! Он перехватывает её руку, но так сильно, что её кожа белеет в том месте, где отпустил я, а он взялся. Девушка взвизгнула, начала вырываться. Я хватаю её за вторую руку, пробую угомонить. Мне нужно объяснить этому долбаёбу, как нужно обращаться с девушками, и что следует быть гораздо нежнее. Но времени на всю эту хуйню у меня нет! Мне нужно срочно сбежать из этого тела! Еще чуть-чуть и я сдамся. Не смогу долго себя удерживать от жажды нападения на этот сочный, молоденький кусок мяса, который так и просится мне в рот.
Я протягиваю своему дружку вторую руку девушки, и он послушно её принимает, обхватив запястье с такой же силой.
Только не поломайте её мне! Он словно услышал меня, его пальцы ослабили хватку. Девушка чуть умолкла, но продолжала трястись. Бедняжка, успокойся, скоро всё закончится. Я кладу свои руки ей на плечи и сильно давлю. Хочу уложить её на землю. Она сопротивляется, но проседает. Вначале присела на корточки, но когда я надавил сильнее, её ноги подкосились, и она завалилась на бок, подмяв под себя траву. Отлично! Полдела сделано. Хоть она и била воздух ногами, руки её были надёжно зафиксированы.
Чтобы пошло всё по плану, мне нужно будет оружие. Я подхожу к своему рюкзаку-рубахе, достаю нож. Безумие, но что поделать. Так, если я его вставлю сюда, то, когда всё получится, вытащу его и вставлю сам себе в глаз, проверну пару раз и приступлю к этим двум. А если вдруг проебу нож, у меня всегда под рукой будет дрын — он длинный, увесистый; на этих тощих уродов хватит и пары ударов.
Вернувшись к девушке, я кладу рядом с ней дрын. Зажав нож в ладони, я примерил лезвие к своей груди. Если ударю сюда, под лёгкое, ничего страшного не произойдёт. И смогу вынуть быстро. Интересно, будет больно?
Сейчас
Я замахиваюсь и вставляю нож себе в грудь, прямо под лёгкое. Загоняю по рукоять и на удивление, ничего не чувствую. Потёк гной, но он течёт так же как и везде, словно я и не тыкал себя ножом.
Отлично! Погнали дальше.
Теперь я смотрю на эту тощую, синюю суку. Она грязная, вонючая, в её волосах земля и трава. Держи её за ноги, говорю я ей про себя. Держи её за ноги, повторяю я. Она послушно валится на колени, и начинает неуклюже прикасаться своими пальцами к нежной коже.
Держи её, говорю я, становясь рядом. Сучка испугалась. Я это чувствовал. Но всё равно продолжает делать не то. Нет!
НЕТ! ТЫ ДЕЛАЕШЬ ЭТО НЕПРАВИЛЬНО!
Я присел рядом. Схватил её трепыхающиеся руки и положил их на дрыгающиеся в воздухе ноги. Мы вместе хватаем их за щиколотки и прижимаем к земле. Крик становится громче, я чувствую возросшую силу в теле девчонки. Адреналин. Девушка изгибается, словно охваченная судорогой, мечется из стороны в сторону, но мои вурдалаки надёжно её зафиксировали, как стальные гвозди крышку гроба.
Настало моё время. Я присаживаюсь на колени возле головы с прекрасным личиком. С голубыми глазами и пухлыми губами. Я хочу попробовать выбраться через рот. Вылезти из кишок в желудок, а там по глотке в рот и вуаля — я на свободе, и если что-то не получится — я быстро вернусь обратно. Но прежде, мне нужно открыть её рот. Своими синими пальцами с грязными ногтями я зажимаю ей нос, а второй рукой оттягиваю подбородок. Девка сопротивляется, крутит головой. Ну-ну, успокойся. Спустя минуту её пасть распахивается, и я вижу розовый язык, обильно залитый густыми слюнями. Она пытается говорить, но внятно с открытым ртом разве можно что-то сказать? Не важно. Её слова не имеют никакого значения.
Прижавшись к стенкам кишок, я начинаю двигаться внутри словно рыба. Извиваюсь, отталкиваясь то от говна, то от тёплого мяса. И у меня хорошо получается, параллельно я брызжу молофьей, но это так, на всякий случай!
Сделав три поворота налево и четыре направо, дорожка пошла вертикально вверх, затрудняя движение. Меня это не остановило. Я был настолько поглощён своей работой, что даже не заметил, как выбрался в желудок, и, используя куски мяса и кислоту, быстро всплыл. А теперь прикол!
Отвернув голову от девушки, я вставил два пальца в рот и потеребил маленький язычок — та розовая капля, что болтается за языком. На удивление, эффект от молофьи сохранился, я по-прежнему управлял телом, и продолжал им управлять, даже когда волна блевотни вынесла меня наружу. И если бы я не ухватился за гнилой зуб, валялся бы сейчас на траве, среди полупереваренной пищи.
Так, действуем-действуем!
Я поворачиваюсь обратно к девушке. Её рот закрыт, но когда я снова оттягиваю ей подбородок, передо мной послушно открывается зева. Погнали!