Честь Империи
Шрифт:
Несколько медиков, предоставленных Боткиным, постоянно следили за здоровьем цесаревича. Каждый день докладывая мне о его состоянии. Разговор с лейб-медиком перед отъездом о проблемах крови вызвал у него невероятный энтузиазм, и, возможно, лично Боткин займется исследованиями, которые облегчат жизнь Алексея.
Последние новости дарили осторожное чувство оптимизма. В мире по-разному отреагировали на нашу победу над войсками Германии. Радость союзников по Антанте постепенно сходила на нет из-за нашей оборонительной тактики, и все идет к тому, что они, наконец, попробуют прорвать оборону германцев на одном из участков фронта. И тогда можно
В Германской империи ожидается скорая смена командования. Потеря такого количества войск не проходит бесследно, и немцы начали усерднее окучивать Болгарию на предмет присоединения к союзу Центральных держав. Желание болгар закрепить свое влияние велико, но и потеря Гебена серьезно сказалась на раскладах в Черном море. И все же я склонен считать, что они согласятся.
В Австро-Венгрии стали заметно лучше относиться к военнопленным и подданным других национальностей. Еще одной такой компании по дискредитации власти и армии они не выдержат, да и славяне заволновались, так что эту странную империю точно ничто уже не спасет. В Турецкой империи все печально. Наши давят на Кавказе, и, если ничего не изменится, именно на этот театр боевых действий я переключу свое внимание.
Добровольческий корпус, как одно из моих детищ вылилось в нечто совершенно невероятное. Пустые «Кресты» в Петрограде и «Бутырка» в Москве считаю отличным результатом. Вместе с бывшими арестантами место занимали и настоящие добровольцы. Хорошая пиар-компания среди всех слоев общества и множество патриотичных плакатов сделали свое дело. И, казалось, вот он просвет, но…
— На великую княжну Ольгу Николаевну было совершено покушение. Жива, — подошел ко мне нахмуренный капитан Глебов.
В этот момент во мне что-то пресеклось. Разговоры о том, что не надо рубить сплеча и больше договариваться хороши, когда не касаются лично тебя. Я, наверное, стал полностью частью этой эпохи. На минуту жажда крови, ненависть к тем, кто не разделяет твои идеи и пытается разрушить страну, захватила меня, но усилием воли пелена ярости спала.
— Кто?
— Пока никто не взял на себя ответственность. Часть напавших выходцы из Царства Польского и Великого Княжества Финляндского. Из доклада Демьяна можно сделать вывод, что оружие им предоставили социалисты. Москва на данный момент перекрыта. Ждут ваших приказов!
— Действуем по жесткому варианту. Без переговоров. Передай приказ ликвидировать все известные нам ячейки антиправительственных организаций в Москве. Двадцатый корпус согласились на мое предложение?
Позже через послов надо будет довести до руководства революционных организаций за рубежом, что если последует еще одно покушение, мы уничтожим их в любой точке мира. И за ценой не постоим! Конечно, они пешки, а может их и вовсе подставили, но сейчас требуется жесткий ответ. Здесь точно торчат уши шведов, немцев или англичан, раскачивающих национальный вопрос, и нам остается только гасить пламя. Бунтующая Финляндия и Польша во время войны нам ни к чему, но вопрос с каждым днем становится все острее.
— Согласились со всеми пунктами вашего предложения. По докладу Демьяна отказавшихся не было. Со стороны Военного министерства также нет никаких вопросов, — позволил себе легкую улыбку капитан.
— Отправь сообщение фон Коттону, чтобы начали активно привлекать корпус к выполнению задач в Москве.
— Слушаюсь!
Поезд вместе с цесаревичем не останавливался надолго на станциях. Иначе,
В патриархальном, купеческом городе мне было спокойней всего. Может быть, сказывается детство Дмитрия и более благоприятное отношение местного общества. Факт в том, что в этот раз все изменится. Именно в день нашего приезда жандармы начали операцию по зачистке города от деструктивных элементов.
Переброска двадцатого корпуса осталась незамеченной, и ранним утром будущие внутренние войска вошли в город. Такого Москва давно не видела. Штурмовики с металлическими щитами в руках врывались в квартиры, громили незаконные печатные издания и задерживали всех, кто ранее был замечен в антиправительственных действиях. Любые попытки сопротивления карались самым строгим образом.
Еврейская молодежь пыталась поиграть в погромы и революцию, но утерев кровь из носа, передумала и дала заднюю, что не сильно им помогло. Жители Хитровки, наученные прошлыми рейдами, оказывали полное содействие и доставили меньше всех проблем. Бывает и такое.
Бутырка вновь заполнилась арестантами, а оппозиционные газеты в этот же день выдали срочный номер, где пытались перещеголять друг друга в потоках желчи. Лондон с Берном, где находилось большинство политических врагов, выли на все голоса. Тем не менее, Москва для революционеров надолго потеряна. Если не навсегда.
В водовороте дел Ольгу я смог навестить только поздним вечером. Вид жены с книгой в руках настроил на мирный лад, и неожиданно даже для самого себя я бросился к ней и поднял на руки. И правда, соскучился. Хорошо, когда есть место, куда можно вернуться и где тебя всегда ждут.
— Как ты?
— Сейчас уже лучше. Первые дни я боялась выйти из комнаты, — честно призналась Ольга. — Эти ужасные взрывы, стрельба и, если бы не Демьян… что с ним?
— Легко отделался. Полежит пару дней в госпитале и будет, как новенький. Главное, что с тобой все в порядке.
— Как папа? Прошу только об одном, скажи правду! — подняла на меня глаза Ольга.
— Плохо.
Все, что я мог ей ответить.
— Пожалуйста, отпусти меня к папе. Я хочу увидеть его до того, как…
Ольга не смогла сдержать слез, и в отличие от своей матери они не были притворными. Конечно, ошибка отпускать ее в такое время, но я не мог отказать.
— Хорошо. Но ты пообещаешь мне выполнять все условия охраны и незамедлительно вернутся не позже, чем через месяц.
— Обещаю, обещаю и еще раз обещаю слушаться… тебя во всем.
Игривое поведение супруги, следствие перенесенного стресса. Долгая разлука с Ольгой тяжело дается нам обоим. И скоро мы снова отправимся в разные стороны. Она направится на юг к умирающему отцу, а я в Петроград, где меня ждет встреча с «родней». И ничего хорошего от Романовых я не ждал.
Глава 4
Анализируя текущую внутриполитическую ситуацию, я понимал, что смерть императора спутает мне все карты. Живой он куда полезнее. И словно кто-то наверху решил мне помочь следующее сообщение от Боткина пришло с радостной новостью. Состояние Николая удалось стабилизировать, и он впервые встал с постели. Правда, лейб-медик предупреждал, что климат Петрограда убьет императора быстрее любых «чудотворных» капель.