Четкие линии
Шрифт:
— Рада приветствовать вас, мистер Поттер, — чуть дрогнули уголки губ в намеке на улыбку.
Чужим так не улыбаются, но как крестник ее кузена я вхож, скорее, в средний круг, чем во внешний.
— Мне тоже очень приятно познакомиться с вами, миссис Малфой. Мистер Малфой, спасибо, что достали такой чудесный билет.
— Не стоит благодарности, мистер Поттер, — глубокий, как и у Снейпа, полный обертонов, однако слегка манерный, не такой насыщенный, как у нашего преподавателя.
Король эльфов, со своей статью, гордостью и поистине королевским высокомерием.
Таким и изобразим.
Пальцы
И зеленые палатки ирландцев, и красные — болгар. И разноцветное, разномастное поле остальных жилищ волшебников, окружающих два лагеря.
Кстати о лагерях! Надо наведаться, посмотреть на Виктора Крама.
Пробрался по протоптанным тропинкам, заодно на остальных полюбовался. Кого здесь только не было! Но меня интересует именно Виктор. Если все пойдет так, как надо, то получится отличная линия ревности для Бобренка и Мышки. Не может быть любовной манги без ревности. Это у Ласки и Дракона страсти кипели изначально, поэтому пока их отношения протекают не слишком бурно, а вот Бобренку требуется придать этой красочности, сочности искусственно, чтобы читатели не теряли интереса, волновались.
Хмурый молодой человек, нос с горбинкой, мрачно насупленные густые, но ровные брови. Загорелый, массивный, в нем есть особенная прелесть, хотя и нет классической красоты. Например губы сжатого решительно рта красивые, четкие, совершенно потрясающая линия скул. Но что больше всего меня очаровало, так это ресницы — короткие, но пушистые-пушистые, они создавали впечатление, что глаза подвели тушью.
А еще даже от портрета Крама исходила дьявольская уверенность, сила. Такая энергетика — закачаешься!
— Гарри!
О, знакомый голос!
— Привет, Рон!
Рыжик спешил со всех ног, запыхался, но светился улыбкой.
— Привет. Отец достал билеты в министерскую ложу, представляешь?! — он счастливо рассмеялся. Потом заметил портрет, возле которого очутился. Рот его приоткрылся, он захлопал глазами. — Это же Крам! — почти прошептал. — Виктор Крам!
Может, все изменить и сделать ловца поводом для ревности в другой паре?
Ночь опустилась на лагерь незаметно, и волшебство, до этого кое-как сдерживаемое, вновь заклубилось, завертелось. О, кажется там прибыли тележки с сувенирами! Купить что-нибудь? Не стоит. Несмотря на заразительную атмосферу всеобщего ажиотажа, любовью к массовым мероприятиям я так и не проникся. Они до жути утомляли.
— Гарри, идем!
— Поспешим, Поттер!
— Смотри, здесь фигурки Виктора Крама!
— Уизли, ты как ребенок! — Дракончик закатил глаза. Вот ведь пафосная блондинка. С трудом удержался от смеха.
— А ты — как отмороженная статуя, — фыркнул Уизли. За годы он натренировался не обращать внимания на подначки или отвечать тем же, без драки, что немаловажно.
Малфой фыркнул, но все равно присоединился к выбору сувениров. Хотя то, что купили он с отцом, уже перекочевало в сумку к матери. Аристократам не полагается проявлять ярко эмоции и чувства, на все они должны смотреть свысока, чуть скучающим взором.
Ню-ню, посмотрим,
Однако картинка как нельзя лучше подходила к сюжету. Ночь, звездное небо над головой, идущие к стадиону толпы волшебников. И двое подростков, переговаривающихся у одной из тележек. Они спорили, жарко, увлеченно, забыв обо всем на свете. И продавец уже стал проявлять нетерпение. Но посмотреть было на что. Рыжий и белый. Если пририсовать… обозначить четче…. Да, определенно, получится замечательный летний выпуск!
Однако стоило подойти к стадиону, как все мысли о творчестве выветрились из головы. Меня замутило от страха. Высота, чертова, проклятая высота, будь она неладна. Пальцы сами сжали рукоять палочки, скрытой под тканью рубашки.
— Гарри, пойдем. Не смотри, — Рон заботливо подхватил меня под руку. Спасибо, Ласка! — Здесь стандартные ступеньки. Иди осторожно.
Драко ничего не говорил, но то и дело встревоженно оглядывался, помогал обойти других людей, чтобы не сталкиваться с ними.
Меня тошнило. Как я буду смотреть на матч!
Впрочем, не это и интересовало. А вот отношения между Драко и Роном — это да. Как Ласка передавал меня с рук на руки Дракончику — загляденье!
— Ты в порядке?
Булькнул утвердительно в бутылку с водой, которую принес с собой заранее. В принципе, я заранее убрал палатку обратно в сумку, захватил все свои вещи. Как говорится, все свое ношу с собой. Не имею ни малейшего желания потерять случайно прихваченные кисти или краски, если вдруг начнутся беспорядки.
За время до сумерек мне удалось сделать пару набросков, и это радовало душу, как ничто другое.
Рыжее семейство сидело на первом ряду, я с Малфоями выше, но Драко проявил чудеса переговоров и уговорил одного волшебника уступить Ласке его место рядом со мной. Якобы для поддержки плохо чувствующего себя товарища, не пожелавшего тем не менее пропустить Чемпионат. Чиновник, ярый болельщик, закивал и легко согласился поменяться. Тем более, что эта блондинка использовала магические слова. Нет, не Авада Кедавра! Гарри Поттер. Ну, кто может отказать бледному как смерть Герою?
А вот и пустое кресло с трясущейся эльфой. Как интересно!
Пришли министры, представители Болгарии, еще несколько чиновников, однако Крауча нигде не было видно. О чем громко сетовал Фадж — полный, лысеющий волшебник, похожий на суетливого жука в своем полосатом костюме. Он правда считает, что полосочки стройнят? На него никаких полосочек не хватит, уверяю.
Молодящийся маг в спортивной форме, которую оттягивало небольшое пивное брюшко, произнес заклинание, и его голос на первых порах оглушил сидящих поблизости. Люциус закатил глаза и что-то прошипел сквозь зубы. Да, не слишком удобно.
Лепреконы — это чудесно, это великолепно. Особенно потому, что они летали перед глазами, и не приходилось опускать голову. А вот на вейл я так и не сумел посмотреть — они танцевали где-то внизу. Стоило только представить, сколько мне падать, как желудок прижимался к горлу и настойчиво требовал выпустить его из рискового тела. Останавливать пришлось сразу троих: Рона, Драко и сам желудок.
— Драко, что ты себе позволяешь! — зашептала миссис Малфой. — Мы же тебя предупреждали, что будут вейлы. Ты должен был приготовиться.