Четверо в каменном веке, не считая собаки. Том 1

Селиванов Дмитрий

Очередная проба. Теперь стрела вылетела со свистом. Гулко ударив в старые доски, она пробила заборку и остановилась, пройдя почти насквозь. Обратно вытащить мешал наконечник. В принципе, он снимался. Именно таким его и задумывал Михаил. Но возиться не хотелось. Разбитая доска легко разошлась, когда он поддел её «фомкой». Теперь стрела легко проскочила на ту сторону.

«Надо ещё оперенье к стреле сделать. Или, вроде, у арбалетов называют не стрелами, а болтами? А болты делают с опереньем или без? Неизвестно. Но с опереньем летит точнее – это всем известно».

С перьями к этому моменту проблем не предвиделось. Андрей всё-таки поймал пару куропаток. Правда, живьём не получилось. Они самоудавились – слишком свободолюбивыми оказались. Вспомнив мучения, когда он в детстве делал стрелы, Михаил отрезал крылья целиком и оставил

сушиться. Для правильной стрелы требуется два абсолютно одинаковых пера. Проще всего, если брать их, вырезая из крыла соседнюю пару. Так они получаются одинакового размера. От каждого пера берётся только широкая часть, а вторая, мягкая, выбрасывается. Проблема в том, что перо только кажется ровным. На самом деле оно слегка вогнутое. И в детстве, когда Миша пытался использовать любые найденные перья, иногда попадались экземпляры изогнутые в разные стороны. Стрелы летали соответственно.

Испортив несколько пар, он всё-таки добился ровного оперенья. Сначала Михаил пытался всё сделать «по науке», прикручивая оперенье на толстую нитку. Испортив материал несколько раз, он плюнул на историчность и приклеил половинки пера суперклеем. К концу дня подготовил ещё четыре стрелы. Больше делать не стал. Лоза ещё не просохла, так зачем переводить материалы. Тем более, что перьев не так много. За месяц, пока сохнут древки, Андрей как раз наловит птичек.

Новое испытание Михаил решил провести в поле. На выходе из леса есть земляной обрывчик, вот в него и будет стрелять. Собрав необходимые вещи, мужчина отправился на место. Там как раз остальные пасут лошадей и косят. Михаил, занимаясь, арбалетом, всё-таки нашёл пару часов и подготовил литовки. Всё равно Андрею в первый же день пришлось идти вместе с девушками. Те, как только вышли из леса, увидели на горизонте волков и вернулись домой. Пришлось мужчине бросать разобранную стиральную машину и идти с девушками.

Промучившись весь день от безделья, Андрей принёс вечером косы и сунул Михаилу. Делай, мол. На следующий день пастухи ушли вооружёнными орудиями труда. Если работать понемногу, то за месяц должны запасти достаточно. Вот они втроём и пасли лошадок, заодно приручая их к человеку. Ещё косили траву и силки ставили в кустах неподалёку. В общем, весело проводили время, пока их вождь в поте лица баклуши бил.

Михаил повесил арбалет на плечо – кожаной петли как раз хватало, чтобы оружие висело под мышкой. Это не планировалось изначально, но получился приятный бонус. Для стрел надо бы колчан сделать, но пока Михаил просто привязал их к самострелу. Опираясь на копьё, он захромал на северо-западную сторону бора. Именно с этой стороны работали остальные. Здесь небольшой участок степи закрывался перелесками

Почти никто сюда не заходил: крупные травоядные не хотели делать крюк. А средним, типа козлов, баранов и прочих лошадей, сквозь кусты не пробраться. Соответственно, хищников тоже не наблюдалось. Сама медведица ходила с другой стороны озера, в крайнем случае – вдоль его берега, но её запах всё равно отпугивал хищную мелочь.

***

Щелчок тетивы, удар в плечо, быстро затихающий свист. И снова: треск и скрип натягиваемого самострела, щелчок, удар, свист. Михаил раз за разом отправлял стрелы в глиняный склон. Сегодня их уже восемь штук. Причём в этот раз оперенье сделал нормально – примотал нитью. Просто надо было использовать иглу, а он в прошлый раз пытался раздвинуть щетинки пера. Только обратно их не соединишь. Они же как застёжка-молния, на крючочках, только «собачки» у него в комплекте нет.

Когда Михаил вышел позавчера на стрельбище, все наперебой начали проситься пострелять. Пришлось устанавливать очередь:

– Так! Я делал, я и начинаю. Справедливо?

Соплеменники вразнобой покачали головами. Никто не хотел уступать, но согласились с доводом.

– А потом... Потом Ольга. Жена ведь. Потом...

– Пусть Ирка идёт. – Пропустил Андрей подругу.

– И Андрей последним. – Закончил Михаил.

В итоге, он сам успел отстрелить только первую пятёрку. Пришлось сворачиваться. В ходе тренировки оказалось, что они испытывают не только арбалет, но и стрелы к нему. После нескольких выстрелов разболталось соединение спускового крючка. Так как мастер не взял плоскогубцы, то пришлось подкручивать болтики руками. Но пальцами хорошо не ухватить, вот и приходилось делать это после каждого выстрела. Стрелы тоже выдерживали плохо. Приклеенное оперенье

начало отлетать уже у Ольги. Потом стали теряться наконечники – мощность арбалета загоняла стрелы в глиняный склон до середины древка. И несколько раз железки оставались под слоем земли. Когда дошла очередь до Андрея, ему пришлось бегать к обрыву дважды – на него остались только две комплектных стрелы. Кстати, голосованием оставили название «стрела», так как на арбалетный болт, как его представляют, это изделие не очень походило.

Два дня ушло на переделку арбалета и подготовку стрел. В запасе осталось только восемь пар больших перьев, остальные ставить не имело смысла. На сколько хватило, на столько и подготовил стрел нового образца. Михаил не только аккуратно примотал перья нитью, обмазав потом клеем ПВА, но и попробовал посадить наконечники на смолу. Разговор про неё заходил ещё месяц назад, вот парни, отправляясь в лес, и делали зарубки каждый раз. Смола топилась долго и муторно. Потом загорелась и пришлось тушить. Зато наконечники садились плотно. Михаил макал кончик стрелы в мягкую смолу, потом надевал железку и обжимал её плосками и бокорезами. Старый тупой инструмент не мог пробить толстую жесть, зато дерево снизу хорошо прожималось, и наконечник основательно вгрызался в древко. Была идея использовать мелкие гвоздики, но мужчина прикинул технологию и отказался от этого. Мелкий гвоздь не пробьёт жесть, значит надо сначала делать дырку чем-то толстым. Чуть накосячишь – дыра получится слишком большой, и гвоздь будет проваливаться насквозь. Да и гвоздиков не напасёшься. К тому же, заусенцы от пробитой дыры сами хорошо держатся за дерево. Так и появилась идея обжимать наконечники бокорезами.

Переделка коснулась и самострела. Первое – вместо проволочного держателя для стрел пришлось ставить прижимную планку. До этого рамка из проволоки ограничивала движение стрелы со всех сторон, из-за чего оперенье часто цеплялось за неё. Теперь планка стала широкой и прижимала стрелу только сверху. Михаил соорудил её, вспомнив, как монтируется провод в электрических вилках. Вот и сделал что-то подобное.

Вторая переделка получалась самой сложной. Слишком уж мощным вышел арбалет. Требовалось уменьшить силу выстрела, но в то же время, хотелось оставить и первый вариант. Иногда ведь требуется выстрел большой силы. Два курка так близко на агрегат не помещались, поэтому новая спусковая скоба имела сразу три зацепа, разнесённых на пять сантиметров. Три зацепа – это на всякий случай. Раз уж сочинил двойной спуск, то и тройной можно сделать, со средним значением.

Сегодня Михаил, дополнительно загруженный необходимыми инструментами, приплёлся на стрельбище. Оно же – пастбище. Оно же – костьбище. То есть, покос. И охотничья территория заодно. Андрей регулярно ловил здесь косых. Жаль, что перепёлки больше не попадались. Возможно, в первый раз они залезли в ловушку случайно, и теперь опасаются петли. Менять надо вид ловушки. Это товарищи уже обговорили. Вспомнили картинку в книге из детства, где птиц ловили в большую клетку с опускающейся стенкой. К её постройке мастер-вождь собрался приступить, как только разберётся с самострелом. Такая ловушка гораздо предпочтительнее – вождь не отказывался от мысли об одомашнивании птиц. А может, и зайцы в такую попадутся. А приманку для птиц надо менять. Андрей предложил другу накопать червяков. Курицы ведь их едят. Наверно, куропатки тоже не откажутся.

Пока же мужчина пытался овладеть арбалетом. Использование стрелкового оружия – путь к адекватной охоте. В одиночку с копьём на зверя выходить – только смешить. Убегут раньше, чем охотник доползёт до него. Сматываться не будут только гиганты, типа зубра, мамонта или носорога. Но они растопчут и не заметят.

Загонная охота показала, что коллективом из четырёх человек много не наловишь. Даже с помощью четвероногих питомцев. Это же хохма – из нескольких сотен голов убить восемь и поймать троих, плюс жеребёнка. Дюжина из полутысячи. Хотя, даже с этим результатом пришлось повозиться. Андрей до сих пор вспоминает тот кошмар, когда они втроём потрошили восемь трупов. А потом заготовки. И ладно бы копчение – повесил мясо и только следи за огнём. Михаилу с Ириной на двоих пришлось восемь шкур осилить. Кстати, а почему восемь? Михаил задумался. Лошадок восемь. Шкур тоже восемь. Вроде сходится. Но одна – волчья! Михаил даже промахнулся, расстроившись, что у него не стыкуется с цифрами. Наконец, вспомнил, что это Машка экспроприировала добычу.