Четверо в каменном веке, не считая собаки. Том 1
Шрифт:
Каждый думал о чём-то своём, лишь бы не о противном лекарстве. Перед каждым следующим глотком всех снова передёргивало от отвращения, но жидкость постепенно убывала.
– Надо было маленькие кружки брать. – Заметила сама себе Ольга.
– Ничего, – успокоил супруг. – Сейчас отмучились, потом только вечером добавить. Наверно, этого хватит. Но рот лучше прополоскать.
– Угу, – согласилась Ира.
– Сейчас принесу.
Михаил со скрипом разогнулся. Передёрнул плечами – ещё морозило, накинул плед и пошёл на кухню.
– Ты сиди, – бросил он жене. – Мне уже лучше, сам налью.
Ольга прищурив глаза, смотрела на Ирину.
– И что мы угукаем? – Произнесла она, как
– Но... Ты же сама согласилась. – Не поняла девушка.
– Как согласилась, так и передумала. – Зло произнесла Ольга.
И тут же поняла, что перегнула палку – настолько несчастной стала девушка. Скукожилась под тяжёлым одеялом. По щеке побежала слеза.
– Не реви!
– Не реву, – хлюпнула носом девушка.
– Мишка идёт, хватит сопли распускать.
Упоминание о Михаиле заставило сесть прямо.
– Да не дёргайся ты, – усмехнулась Ольга. – Ты сейчас и без этого красноносая и красноглазая. Ни один мужчина не поймёт, что ты ревела. Если это настоящий мужчина. А наш – настоящий...
Через секунду до неё дошло:
– Я что? Сказала «наш»?
– Угу, – кивнула Ира.
– Угукает она...
На этом определение позиций пришлось отложить – вернулся Михаил. Прохладная вода вымыла вяжущий горько-кислый вкус напитка. В ожидании, пока лекарство начнёт действовать, все трое уселись рядком на диване. Придвинули стол с горячим чайником, сами оделись в тёплые вещи и сели с книгами. А чем ещё заняться, если болит каждый сустав, а мышцы вялые, как кисель? Гулкая боль в голове, заложен нос, першит в горле – все напасти разом. Ольга, державшаяся до этого на одних волевых – не привыкла она показывать слабость, прислонилась к мужнему плечу. Даже то, что с другой стороны так же прильнула Ира, решила не замечать. Вот выздоровеет – тогда уж они поговорят.
Чтение понемногу успокаивало: сердце билось медленнее, дыхание становилось неглубоким – так меньше закладывало нос. И как обухом по голове: почти одновременно у всех троих выступил пот. Он моментально из отдельных капелек потёк ручьями. Насморк исчез, кислород наконец-то попал в мозг, вымывая туман. Звенящая, кристальная чистота мыслей. Только думать лень. Как и шевелиться. Вроде ничего не мешает, мышцы и кости больше не болят, но желания нет. Так же, как нахлынуло, обильное потоотделение пропало.
– Надо срочно вымыться, пока грязь обратно не присохла. Чур, я первый.
Михаил заковылял в огород. На печи коптильни с некоторых пор постоянно стояли вёдра. Не известно, что будет зимой, но летом здесь жарко: на небе ни облачка, и Солнце светит с утра до вечера. За день пропотеешь и пропылишься так, что в постель ложиться неприятно. Пока мужчина таскал воду в душ, пришла жена, протянула свёрток:
– Ты бельё не взял.
– О! Спасибочки.
– Ты не спасибкай, а мойся быстрее. А то я прям чувствую, как пот коркой застывает. Скоро черепахой стану.
Михаилу потребовалось меньше пяти минут. И то, первые две он ждал, пока отмокнет грязь. Как только мужчина вышел, внутрь нагретого солнцем домика нырнули девушки. Маленькая такая теплица у парней получилась. Полтора на полтора метра, и высотой – два с половиной. Полтора метра – не слишком много, но двоим хватает развернуться. Даже при том, что часть занимает скамья с вёдрами. Они и до этого мылись обычно попарно – Андрей с Ириной, а Михаил с Ольгой.
За дверь полетела снятая одежда – здесь её девать некуда, единственная верхняя полка, куда не попадает вода, уже занята свежим бельём. Как можно быстрее закрылись обратно – чтобы не выпустить тепло, и принялись разбавлять воду до нужной консистенции. Четыре ведра – максимум, который можно поставить на
– Ира... А ты что? Того?
– В смысле? – Вытаращила глаза девушка.
– В смысле – розового цвета.
– Да иди ты! – Ирина гневно махнула рукой.
– А чего титьки торчат?
Та покраснела, хотя с распаренным лицом это трудно сделать.
– Да говори уже. Хотя подожди, сама догадаюсь. Миша?
Девушка смущёно опустила голову.
– Это как-то само... Само представилось, что рядом не ты, а он. Даже запах... Ты в курсе, что вы пахнете одинаково?
– Наверно, так и должно быть. Едим ведь одно и то же, находимся постоянно рядом, живём в одной комнате.
Ольга решительно встала, прерывая опасный разговор.
– Давай-ка мыться. А то тепло скоро уйдёт.
***
К вечеру снова почувствовали недомогание. Но совсем лёгкое по сравнению с только что пережитым. Очередная запихнутая в себя порция лекарства дала ожидаемый результат, позволив спокойно переночевать. С утра – вообще никаких симптомов. Наверно, организмы решили, что лучше выздороветь, чем пить эту дрянь. Правда, утром бедняжкам всё равно пришлось пережить вливание жуткого пойла. Пережили. А через час уже бодро готовились к походу. Охоту никто отменять не собирался, только отложили, пока выздоровеют.
И только под вечер, снова почувствовав знакомую вялость и боли в суставах, поняли, что дело не так просто.
– Либо мы подхватили что-то нехорошее уже здесь. – Михаил говорил слабым голосом. Благо, что собеседницы сидели рядом на диване. – Либо переохлаждение дало знать, а болячка из будущего. Зря, короче, мы расстёгнутыми ходили. Вроде, солнышко греет капитально. Даже с двух сторон. Скала светлая, от неё тоже много отражается. Жарко-то, оно, конечно, жарко. Но всё-таки продуло. И под ногами ледяная вода. Брызги, опять же...
– Вопрос. Заразился ли Андрей? – Прохрипела Ольга. Простуда неожиданно обложила ей горло. – Ира, надеюсь, ты с ним вчера не целовалась?
– Нет, плохо ведь себя чувствовала. Ещё и губы потрескались и болели.
– Наверно, надо вводить карантин. Андрея заражать нельзя.
– С другой стороны, – Михаил задумчиво откинулся на спинку дивана. – Лучше, если переболеем хором и больше не вернёмся к этому.
– Думаешь, лучше?
– Зимой болеть хуже. Тяжелее, в смысле. Только высунул нос на мороз – и обложило. То есть, зимой эта болячка будет накладываться на ОРЗ, ангину или грипп. Такими гадостями лучше болеть раздельно.