Четверо в каменном веке. Том 2

Селиванов Дмитрий

– Да вот. Распотрошил немного. Держите.

– Фу-у-у!

Ирина рванула к раковине. Рвотные позывы отпустили её только через несколько минут. Тогда и смогла поинтересоваться:

– Что это за гадость? Ты ж ведро испакостил.

Ответила Ольга, разглядывая желтовато-белесую колышащуюся массу:

– Как я поняла, это медвежий жир.

– Угу, – подтвердил муж. – Полезный весчь. Ожоги в детстве лечили и простуду.

И добавил:

– Надо только перетопить.

Продолжил, уже помыв руки от жира:

– А ведро отмоется. Вы лучше разрешите

загадку, как вы оказались позади меня? Вы же на лестнице стояли.

– Сапегин, не тупи. Тебя, вроде, по голове не били. Просто вышли из подвала.

Ира кивнула:

– Мы пробовали прицелиться от крыльца, но ракурс не тот. Вот и прошли через отопление.

– Между прочим, знаешь, как трудно с животом спускаться по той лестнице? А мы ещё и спешили. Никакой благодарности. Хоть бы похвалил.

Михаил отвесил шутовской поклон и заголосил:

– Вот спасибо, так спасибо! Расспасибное спасибо! Спасительницы вы мои! Как бы я без вас! Охотницы! Афродиты!...

У девушек обиженное выражение постепенно сменялось на весёлое. Наконец, не выдержали и фыркнули.

– Всё, прекращай.

– ...Боевые вы мои подруги! Дайте я вас разлобызаю!

Закончил Михаил по инерции и полез целоваться.

– Прекращай, говорю.

Супруги отбивались, но вяло. Им явно нравились похвалы.

***

– А если серьёзно, то зря вы полезли наружу. Контролировать можно и через ворота.

Это было сказано уже за столом. Нервотрёпка и несколько часов тяжёлой работы пробудили зверский аппетит. Михаил оглядел традиционно для России заставленный салатами новогодний стол. Правда, все рецепты пришлось творчески переработать. Отсутствие яиц и растительного масла – как по отдельности, так и в виде майонеза – очень портило меню. Почти все салаты требовали либо то, либо другое, либо всё вместе. Винегрет и картофельный салат без масла, гасившего резкость квашеной капусты, приняли не очень приятный вкус. Оливье без яиц и майонеза ни разу не напоминал привычный салат. А уж про острый сыр с яйцом вообще можно забыть – из всех ингредиентов у них имелся только чеснок. Во всех остальных случаях майонез по возможности заменяли молоком, что тоже вносило странный привкус. Разве что холодец ничем не отличался от привычного. Так там и нет ничего специфического.

От традиционных пельменей тоже пришлось отказаться, заменив их на тефтельки с пюрешкой. Вот с них Михаил и начал. Немного утолив голод, он продолжил рассказ:

– Выдрал я, значит-ся, когти-зубы. (Таким макаром, кстати, скоро ожерелья в два ряда придётся делать). А потом думаю: почему бы не содрать шкуру, чтобы собакам комфортнее мясо рвать. Без всей этой шерсти. Содрал, а на горбу... Или в горбу? Горбе... Короче, на загривке прилично так сала. Вспомнилось, как горло в детстве мазали и лицо, когда болел. Вот и срезал.

Последнюю фразу он произнёс, отчаянно зевая. Пришёл откат после нервотрёпки.

– Давайте спать. А?

Зевал не только Михаил, но и его жёны. Кое-как прикрыв стол, чтобы не обветрилось, уползли в спальню и рухнули.

***

Следующий день Михаил объявил

выходным. По календарю это и так праздник – день зимнего солнцестояния. Но, не смотря на ночное происшествие, решили не заморачиваться ничем, кроме текущих дел. Непонятно, можно ли отнести к повседневным делам упражнения в постели, но в остальном всё то же самое. Протопили печь, покормили лошадок. Собаки и без этого прекрасно знали, чем себя занять. Объевшись ночью парного мяса, они валялись у крыльца. Лишь изредка то один, то другой отходил и грыз снег, где почище.

Вот и люди занимались обычными новогодними делами. То есть, подъедали прошлогодние салаты и пытались развлекаться. Трудно в отсутствие интернета и телевизора, но очень старались. Сначала песни под завывания гармошки. На ней ещё когда-то играл дед по матери. А Михаил так и не научился. Пытался несколько раз. Частушки там или «На сопках Манчжурии» получалось кое-как. Потом снова забрасывал. Так и валялся обычно инструмент в шкафу. Найдёт раз в несколько лет желание – попиликает и снова забросит, чтобы не бесить остальных. Возможно, научись он играть нормально, то не раздражал бы. Но ведь приходилось учиться заново, всё забывалось. Хотя навыки раз от раза возвращались всё быстрее.

В этот раз нашёл гармошку при разборке шкафа. Тогда же нашёлся и самоучитель среди книг. Но не тянуло музицировать. А сейчас вот попробовал. Через пару часов надоело, как всегда. Мало кому нравится повторять снова и снова, хотя не получается.

Оставшиеся до вечера несколько часов убили на рисование карт. Играли в дурака и в пьяницу.

Уже перед сном вспомнили о такой категории настольных игр, как игры-путешествия. Всякие «шаг вперёд, два шага назад». Долго лежали в темноте, сочиняя карту. Надо было придумать такую, чтобы хватило надолго – ведь бумаги немного. А потом Михаилу пришла гениальная мысль, которую он и высказал:

– Зачем портить бумагу, если можно сделать из дерева.

– Хорошая мысль, – согласилась Ольга. – Только каждая карта много места будет занимать.

– Я не досказал. Карта будет одна, но разборная. Чтобы каждый пункт можно было соединить с любым другим.

– Как паззлы? – Уточнила Ира.

Михаил задумался.

– Скорее, как мозаика. Большая доска с решёткой из планочек. А в каждую клетку можно поставить плашку с направлением, куда ходить. Или нет! – Поправился он. – Лучше шестигранники. Так красивее карта получится.

Тут же посыпались вопросы и предложения: как обозначить переходы на несколько шагов вперёд или назад, как отрисовать направление игры. Какие фигурки вырезать. Какими сделать старт и финиш. Даже саму карту уже не так активно придумывали. Такой вариант отодвигал исполнение на долгий срок, зато универсальность игры била все козыри.

***

Судя по следам, гости приходили, но мелкие. Возможно – лис или песцы. Ночью люди слышали лай и рычание. Но звучали они не особо опасно, так что оставили собак разбираться с неизвестными. Утром Михаил обнаружил вереницы следов и капли крови. Свои целы – значит, досталось пришельцам.