Четвертая могила у меня под ногами
Шрифт:
Плечи Харпер смущенно ссутулились, совсем чуть-чуть.
– Пока нет.
– Что ж, решать тебе, барышня. Но имей в виду: не стоит упускать такой лакомый кусочище крепкой мужской плоти.
– Хорошо-хорошо, обещаю присмотреться.
***
Только я вышла из салона Пари, как затрезвонил сотовый.
Кстати о ней.
– Привет, Пар.
– Где тебя черти носят?
Я остановилась и осмотрелась:
– Здесь. А
– Ты здесь?
– Где здесь?
– Чарли.
– Пари.
– Ты должна была встретиться с моими кавалерами.
– А-а, ну да. Там я и есть. То есть почти там.
– Точно? Имей в виду, у нас очень плотный график.
– Точно-точно.
Прекрасно зная, что место для парковки мне придется искать целую вечность, я помчалась со всех ног. Скорее всего, когда доберусь, видок у меня будет тот еще, но будь я проклята, если опоздаю. То есть опоздаю еще больше.
На мое счастье, бежать до «Рубежа» было всего два квартала. По пути я раздумывала, не заказать ли мне буррито с тушеной в красном чили свининой и сдобную булочку перед тем, как сяду за стол к Пари и ее… Минуточку, она сказала «с моими кавалерами»? Во множественном числе? Нет, если задержусь хоть на секунду, Пари меня убьет. Но сдобные булочки все равно сейчас казались мне шедевром кулинарного искусства.
«Рубеж» – довольно странное местечко. Находится прямо напротив Университета Нью-Мексико и занимает несколько поделенных внутри на части комнат. Само собой, Пари и ее спутников я нашла в самой последней. Людей здесь было немного. В ближнем углу у нескольких студентов проходило, по всей видимости, собрание кружка по изучению Библии. В одной из кабинок сидел бомж по имени Игги. Один. Пари и ее кавалеры (именно так, потому что рядом с ней сидело трое мужчин) расположились в дальнем углу.
Кто сказал, что нам будет неловко?
Увидев меня, Пари просияла и помахала, приглашая присоединиться к ним. Зная, что я приду, она надела солнцезащитные очки, в которых выглядела… ну, скажем, умеренно смешно.
– Привет! – Она поднялась, чтобы обнять меня. – Сто лет тебя не видела. И надо же было вот так столкнуться прямо здесь!
Ага, теперь и я знаю правила игры. Жаль, что она мне раньше не сказала. Я-то думала, мы играем в игру «У меня проблемы с доверием». Иначе зачем ей просить меня узнать, насколько они честны, пока она будет засыпать их вопросами?
– Это Марк, Фабиан и Тео. Ребята, это Чарли. Она видит мертвых.
Я закатила глаза. Сначала я, конечно, их закрыла, чтобы никто не увидел, но, как только открыла, сама почувствовала, как глаза скатываются вниз.
Рассмеявшись, Пари похлопала меня по спине. Достаточно сильно, чтобы у меня сместился пищевод. Может, переволновалась из-за того, что я опоздала.
– Шучу, - небрежно махнула она рукой. – Никто мертвых не видит. Присаживайся
Это будет худшее свидание из всех, на каких мне довелось побывать. Хотя нужно отдать Пари должное: вкус у нее что надо. Марк и Фабиан были латиноамериканцами, а Тео – белым с хорошей примесью еще какой-то крови. Может быть, азиатской.
– Ну что ж, - Пари села рядом со мной, - скажи-ка, Марк, тебя никогда не арестовывали за детскую порнографию?
Лоб мой сам по себе впечатался в мою же ладонь. Странно. Однако Марк лишь добродушно отшутился:
– Ну, пока что мой тайничок никто не находил.
Рассмеявшись в ответ, Пари повернулась к Тео:
– А тебя?
У Тео шуток не нашлось:
– Это что, допрос?
– Ну что ты! – фыркнула Пари. – Нет, конечно. Ну так как? Арестовывали?
Через час, в течение которого парни притворялись, будто вовсе не проходят никакого собеседования на должность бойфренда Пари, а я притворялась, будто пришла сюда, исключительно чтобы поесть, хотя еду мне так никто и не принес, я пришла к одному знаменательному выводу: Пари большая толстая лгунишка.
– Ну? – спросила она, как только парни ушли.
У меня не было сил. Читать каждую эмоцию, попутно пробираясь сквозь ее собственные, было все равно, что бежать по шею в воде.
– Ну? – ответила я вопросом на вопрос.
– Ну-у-у? – снова спросила она, явно надеясь, что, потянув подольше «у», быстрее заставит меня все рассказать, и приподняла брови в ожидании моего ответа.
– В течение всего этого разговора, Пари, лгала только ты.
– Ты читала мои эмоции? – взвилась она.
– Пар, я не умею пропалывать чувства, как тебе, судя по всему, кажется. Не умею выбирать, что читать, а что нет. Тут либо все, либо ничего.
– Ох, понятно. Так что скажешь?
– Что ж, мне все-таки удалось выяснить три вещи.
– Замечательно. – Пари поерзала на стуле и наконец уселась поудобнее, чтобы внимательно послушать, как я буду озвучивать свои великие мысли.
– Ты боишься белок. Ты никогда не была в Австралии. И у тебя судимость.
У нее вытянулось лицо.
– Это я и сама могла тебе сказать.
– Могла, но не сказала. А теперь вопрос: почему не сказала?
– Потому что это было давным-давно, - пожала плечами Пари. – Я была совсем еще девчонкой.
– Сколько тебе было?
– Двадцать, ясно? Мне было двадцать. А теперь скажи, что ты думаешь о…
– За что тебя судили?
– Чак, мы здесь не из-за меня. Какой из них тебе понравился?
– Все трое очень даже ничего, хотя я никак не могу представить тебя рядом с инвестиционным брокером. Но должна признать, вкус у тебя что надо. Так за что тебя судили?