Четвертая могила у меня под ногами

Джонс Даринда

Любопытно.

– Как же ты оплачиваешь счета?

– Мои родители весьма обеспеченные люди. Они регулярно платят мне, чтобы я не лезла в их жизнь. Ситуация устраивает и их, и меня.

Так и напрашивался вывод, что, не будь Харпер поблизости, им не пришлось бы ее содержать. Может статься, родители еще меньше готовы прийти на помощь, чем ей представляется.

– А что они думают по поводу происходящего?

Харпер пожала плечами:

– Они верят мне даже меньше, чем офицер Тафт.

На Тафте она меня подловила. Врагами мы с ним не были, но и друзьями

тоже. Была у нас с ним разок стычка, закончившаяся тем, что он отчихвостил меня на чем свет стоит и пулей вылетел из моей квартиры. А такие стычки я не забываю. В той, о которой я говорю, была замешана его сестра, умершая, когда он сам был совсем еще мальчишкой. Тафт вышел из себя, когда я сказала, что сестра увязалась с тех пор за ним. Некоторые люди становятся ужасно обидчивыми, когда я им говорю, что их умершие родственники ходят за ними попятам.

– Ладненько, - сказала я, - я возьмусь за это дело при одном условии.

Казалось, напряжение отпустило Харпер. Не знаю только почему: потому что я согласилась взять дело, или потому что она действительно так сильно боялась за свою жизнь.

– Что угодно, - проговорила она.

– Ты должна пообещать, что будешь со мной абсолютно честной. Как только я возьмусь за твое дело, я на твоей стороне. Понимаешь? Представь, что я твой врач или психоаналитик. Ничего из того, что ты мне скажешь, я никому не разболтаю без твоего разрешения.

Харпер кивнула:

– Я расскажу вам все, что смогу.

– Вот и славно. Итак, есть у тебя какие-нибудь мысли или подозрения, кто может хотеть твоей смерти?

У большинства людей, которые становятся жертвами угроз, такие наметки есть. Но Харпер покачала головой:

– Я не раз пыталась понять, кому это нужно, но ума не приложу, кто бы хотел причинить мне вред.

– Довольно искренне. – Мне не хотелось на нее давить. Она казалась по-настоящему хрупкой, и то, что я тыкала ей в лицо пушкой, только усугубляло ситуацию.

Я записала имена родных и друзей Харпер – всех, кто мог подтвердить ее историю. Покушение на убийство – дело не шуточное. Как и преследование, и запугивание. Меня тревожило, что ближайшие родственники не принимают ее всерьез. Надо будет нанести им нежданный визит в ближайшее время.

– Тебе есть где остановиться, чтобы не возвращаться домой? – спросила я, закончив с писаниной.

Едва заметно Харпер покачала головой, и от этого легкого движения волосы упали ей на лицо.

– До сих пор даже не задумывалась. Но, наверное, нет. Там, где я буду в безопасности, точно нет.

Это могло оказаться проблемой. Хотя…

– А знаешь, у меня, кажется, есть такое местечко. Почти как приют, только это тату-салон.

– Ох, хорошо.

Похоже, она была не против. Я уж точно за.

– Супер. Тогда посиди пока здесь, а я передам всю информацию своей помощнице. Она живет напротив. А потом отвезу тебя туда.

Харпер рассеянно кивнула, глядя на коробку, стоявшую на диване рядом со мной. Это была полная коллекция фигурок членов группы «Kiss».

– Да-да, - согласилась я с ее искренним недоумением. – К таким решениям приводит избыток кофеина.

–

Могу себе представить.

Я вышла в коридор, испытывая небывалый подъем от мысли, что сейчас брошу Куки в лицо своего нового клиента – не буквально, конечно, а то неудобно бы получилось, – и едва не вписалась в мистера Самору, нашего управдома.

– Привет-привет, - поздоровался он.

Пухлый человечек был ниже меня ростом, его волосы цвета соли с перцем всегда выглядели так, будто за ними никто никогда нормально не ухаживал. Сам он постоянно носил треники и футболки, какие не увидишь даже на самом зачуханном наркомане. Но хозяин из него был что надо. Когда у меня посреди декабря накрылся обогреватель, мистер Самора починил его всего за каких-то там две недели. Само собой, от отчаянного желания хоть немного поспать в тепле мне пришлось долбиться в его дверь. Всего одна ночь у него на диване, которая стоила мне ночных кошмаров и эпилептического припадка, и этот тюлень раскочегарился не хуже «мерседеса». В общем, потрясно получилось.

– Привет, мистер Зи (4).

Он тащил на себе стремянку, защитную пленку и галлон краски. И направлялся в квартиру в конце коридора. Это как, черт возьми, понимать? Когда я только сюда въезжала, я хотела занять ту квартиру. Просила. Умоляла. Но ее хозяева не желали раскошеливаться на ремонт. А теперь вдруг мистер Зи сам ее красит? Теперь им вдруг приспичило?

– А что тут происходит? – как можно равнодушнее поинтересовалась я.

Он остановился передо мной с ключом в руке. Наши с Куки квартиры находились напротив друг друга. А площадь квартиры в конце коридора, дверь в которую располагалась в торцовой стене, была равна обеим нашим. Все равно что взять обе наши квартиры и объединить в одну. Несколько лет назад квартиру затопило, а деньги по страховке хозяева просадили в казино раньше, чем успели закончить ремонт. Поэтому там годами никто не жил. Чего я лично до сих пор не понимаю.

– Заканчиваем наконец-то с этой квартиркой, - ответил мистер Самора, ключом указывая на дверь. – После обеда приедут ребята из строительной бригады, так что, может, шумно будет.

У меня в груди буйным цветом, как бегония весной, расцвела надежда. Из-за всех новоприобретений моя квартира стала чересчур тесной. Кому-кому, а мне уж точно не помешает берлога побольше да получше.

– Я ее хочу, - вырвалось у меня помимо воли.

Он изогнул брови.

– Не выйдет. Сдана уже.

– Как же так, мистер Зи? Я эту квартиру хотела, когда только пришла к вам. И вы обещали внести меня в список потенциальных квартиросъемщиков.

– А ты и так в списке. Прямо после этих людей.

Я ахнула:

– То есть вы сжульничали?

– Нет. Мне дали взятку. Это не одно и то же.

Он пошел к двери в вожделенную квартиру. Я угрожающе встала перед ним.

– Если помните, я вам тоже взятку давала.

– Так то была взятка? – фыркнул он. – А я-то думал, мне на чай.

Теперь я официально обалдела.

– А еще я предлагала вам платить больше, чем плачу за эту коробку от печенья.

– Оскорбляешь мое здание?