Четвёртый прыжок с кульбитом и портфелем
Шрифт:
– Фиолетовые джинсы! Синие туфли! Белая рубашка!
– неслось из распахнутых окон веранды.
– Господи боже мой, точно как у Надежды Константиновны... А это что, платья?! Анька, как ты угадала с размерами? Глянь, какие классные футболки с мужиком! Это чё, Че Гевара без бороды?
Особенный девичий восторг вызвало сообщение Нюси, что после примерки это все добро надо забрать домой, чтобы там «походить» и «обтереться». И вот теперь я проводил первую репетицию. Явились музыканты, конечно же, в сценическом костюме с джинсами, и занятие началось со строевого смотра.
Предварила его Нюся важным сообщением:
– Все эти наряды достал
говорите прямо. Антон Михалыч исправит.
После этого девчонки, наконец, обратили на меня самое пристальное внимание, с заинтересованными стрелами искоса.
Ада держала в руках флейту, Сара - альт. А Сеня, чудная мулатка в особенно обтягивающих джинсах, стояла с пустыми руками. К нашему общему сожалению, ни одним музыкальным инструментом она не владела. Зато у нее оказалось мощное меццо-сопрано не хуже, чем у Козловской. Услышать мне его не довелось, но это сама Надежда Константиновна в первый же день отметила сей факт. А такому мнению следует доверять с ходу.
Нажав клавишу магнитофона, я обернулся. Голос молодого Сюткина энергично и весьма своевременно сообщил:
– Я то, что надо!
Ты с высоты красоты своей меня не замечаешь. Но всё равно будет ночь, и ты меня ещё узнаешь. Пускай сегодня я никто, и пусть твердят тебе, что я не то, но Дай мне этот день, дай мне эту ночь, Дай мне хоть один шанс и ты поймешь: Я то что надо. Дай мне этот день, дай мне эту ночь, Дай мне хоть один шанс и не уснешь Пока я рядом.– Отличная песня! Можно еще раз?
– воскликнула Сеня.
– Никогда не слышала. Кто это?
– Московская бит-группа «Браво». А поет Валерий Сюткин, - выдал я чистую правду. О том, что Валера, как и группа, еще не родился, сообщать было преждевременно.
– А у нас эту песню петь будешь ты.
– Я?
– поразилась девчонка.
– Она же вроде от мужского лица...
– Ничего страшного, - уверенно отмел сомнения я.
– Ведь ты - что надо!
Обернувшись к Анюте, я попросил принести для Сары гитару. Дудук и зурну вручил Аде, а микрофон достался Сене.
– Итак, Сара. Ты говорила, что дома играешь на гитаре, - я помог ей накинуть ремень.
– Но это электро!
– отстранилась она от меня, одновременно опасаясь прикоснуться к инструменту.
– Я такую красоту и близко не видела...
– Ничего, давай попробуем, - присев на скамейку, я налил себе компота.
– Гриф удобный, струны мягкие. Это же «Гибсон», лучший в мире инструмент. Покажи, что умеешь.
И Сара выдала «Полонез Огинского». Некоторые огрехи я сразу простил - непривычный инструмент вкупе с позицией в стойке требовали скидку. Но каков потенциал! Пальцы девчонки так и летали по струнам.
Нюся подняла брови, выражая восхищение.
– А еще?
– поддержал
– С вокалом, например.
Сара задумалась, а потом запела:
Спокойно и просто мы встретились с вами, В душе зажила уже старая рана, Но пропасть разрыва легла между нами - Мы только знакомы. Как странно...Во втором куплете старинного романса присоединилась Ада. Сразу стало понятно, что номер отшлифованный, девочки прекрасно работали на два голоса. И аккомпанемент очень достойный, учитывая соло на флейте в проигрыше.
– Прилично, нечего сказать, - заметил я.
– Сеня, а у тебя есть любимая песня?
Вибрирующий чудный голос легко покорял диапазон в три октавы. И это не на показательной песне! И без аккомпанемента... Сила.
– Учить вас петь - только портить, - решил я.
– Сейчас мы поучимся ходить.
– Как это?
– поразилась Сеня.
– Мы давно умеем это делать.
– А вот и не угадала, - хмыкнул я.
– Ты сутулишься, и ноги при ходьбе до конца не разгибаешь. Это в корне не верно.
– Думаете?
– она опустила взгляд на безукоризненные ноги, растущие из корня в районе ушей.
– Когда Сеня исполнит хит всех времен «Филингс», - пришла в голову гениальная мысль, - зал будет валяться в экстазе....
Тем не менее, добавить строгость в голосе мне это откровение не помешало:
– Ты можешь больше, чем думаешь. Сестер тоже касается! Японская классика советует девушке быть нежной как цветок, яркой как солнце и гибкой как ива.
От дельного совета Сеня распрямила плечи, а я продолжил:
– Именно так выглядит девушка-музыкант из нашего оркестра: открытой и загадочной, наивной и мудрой, манящей и недоступной. И не нарядной куклой, а живым воплощением мечты.
У девчонок открылись рты. У всех, включая Нюся. Ничего не поделаешь, когда меня несет - фиг остановишь.
– Сеня, пройдись по дорожке с микрофоном. Представь, что ты идешь по сцене. Двигайся в темпе музыки, делая небольшие шаги, чтобы низ кимоно трепетал.
– Какое кимоно?
– она оглядела свои джинсы с недоумением.
Пришлось пояснять:
– Это иносказание, возвышенный образ речи. Если хочешь, японская поэзия. Идущая девушка должна производить впечатление волны, разбивающейся о песчаный берег.