Четвертый с Фринагара. Ад во мне. Дело вкуса. Пропавший Ромни. Охота за сокровищем.
Шрифт:
— Вот это действительно улика, Шелл Скотт! Твои дедуктивные способности просто поразительны! Кстати, имя капитана Роберта Госса — тоже Боб! И думаю, что не ошибусь, если скажу, что в Лос-Анджелесе, видимо, найдется и еще парочка-другая Бобов.
Но я твердо стоял на своем.
— Не торопись с выводами, Сэм! Ты сказал, что Сильвермен, кроме всего прочего, является членом Государственной дорожной комиссии, не так ли?
— Ну и что?
— Да нет, ничего, просто мыслишка одна возникла. Надеюсь, ты помнишь, что на строительство
— Да перестань же ты, Шелл! Опять ты со своими дурацкими…
— Погоди, Сэм! Ведь Белден был агентом по продаже и покупке недвижимости, и ты сам мне говорил, что, согласно его бумагам, он скупил много земли…
— Довольно, Шелл! Я знаю, сейчас ты начнешь меня уверять, что из дома Белдена выскочил Сильвермен… в белом платье и черном парике!
Я даже подпрыгнул на месте.
— В черном парике? Откуда у тебя эта подробность? Мне известно только, что из дома выбежала женщина в белом. А какая она из себя — никто не знает.
— Человек, видевший ее, вспомнил, что у нее были длинные темные волосы, и сообщил нам, справедливо считая, что это может нам пригодиться.
Еще бы! Такое, конечно, может пригодиться! Но поскольку я не хотел останавливать внимание Сэма на этой женщине, то вернулся к Сильвермену.
— Так вот, Сэм, на это строительство ассигнована огромная сумма денег. Не какие-нибудь там тощенькие миллиончики, а сочные и тяжеловесные миллиарды!
Я снова закурил сигарету.
— Согласно последним проектам и расчетам, речь идет о двенадцати тысячах миль современных шоссейных дорог общей стоимостью свыше четырнадцати миллиардов долларов! Жирный кусочек!
— Ну и что же?
— На что бы ни тратились деньги — на строительство шоссейных дорог или на закупку пустых банок из-под какао, — там всегда можно урвать солидный куш. Белден мог скупать любую недвижимость, не вызывая ни у кого подозрений. Но когда ты встречаешь его в одной компании с этим человеком… — Я пощелкал пальцами по портрету. — А тот оказывается членом Государственной дорожной комиссии…
— Послушай, Шелл, члены дорожной комиссии не единственные люди, которые располагают информацией о предполагаемой планировке дорог. Есть еще и другие лица.
— Угу. Но насколько мне известно, ни один из них не похож на человека, нарисованного на этом портрете.
Сэм ничего не ответил. Вместо этого он просто выпустил в мою сторону густые клубы табачного дыма и достиг свой цели. Я поднялся.
— Это просто рассуждения вслух, Сам!
— Я так и думал, Шелл. И ты знаешь, что всегда готов пофантазировать с тобой… но в разумных пределах. И когда ты начинаешь говорить подобное о таких, как Сильвермен с его безупречными репутацией и образом жизни, то тебе для этого нужно иметь веские основания, а не просто звон в ушах.
— Ну что ж, Сэм, я попытаюсь раскопать что-нибудь. А что касается звона в ушах, то ты
— Ну, ну, иди раскапывай! Но только держись подальше от этого Сильвермена, черт бы тебя побрал!
Я улыбнулся ему, поднял руку в знак приветствия и направился к двери.
Прежде чем покинуть здание полицейского управления, я открыл телефонную книгу и нашел адрес Сильвермена. Он жил на Страда Веккиа-роуд в Бель-Эре… в Бель-Эре, где дома как дома, если не считать, что они похожи на дворцы и что построены они не из кирпичей, а из звонкой монеты. И я решил навестить этого господина.
Бель-Эр — огромный тенистый парк, окруженный высоким забором и находящийся в миле от городка Биверли-хиллс. Там живут кинозвезды и миллионеры. Покой царит над холмами. Покой и тишина, и только птицы наполняют знойный воздух своим неумолчным щебетанием.
Узенькие улицы здесь очень живописны и лишены тротуаров. Максимальная скорость на этих улицах — двадцать пять миль в час. Я удержал свой «кадиллак» на двадцати.
Перед домом Сильвермена на широкой, усыпанной гравием автомобильной дорожке, стоял «флитвуд».
Я остановил машину на улице и пошел по дорожке. Свет из окон и от подсвеченного фонтанчика, находившегося на лужайке перед подъездом, очевидно, достаточно отчетливо осветил мою фигуру и, когда я проходил мимо «флитвуда», вдруг услышал чей-то голос:
— Э-э, да это, кажется, Скотти!
Голос принадлежал женщине и был мне знаком, но в первое мгновение я не мог вспомнить, где уже слышал его, однако он вызвал у меня приятные воспоминания. Я приготовил на всякий случай одну из моих самых лучезарных улыбок и, подходя к машине, сказал:
— Вы угадали. А с кем имею честь… О, да это Эрлайн! Вот так встреча! Хелло!
— Хелло! Вы помните мое имя?
— Я помню не только имя. Может быть, потанцуем?
Она рассмеялась.
— Выдумали тоже! Где же мы будем танцевать? К тому же я не танцую всухую. Для этого мне нужна пара рюмок мартини.
— Да ну, что вы…
— Зато мы можем очень мило поболтать, Скотти! Ведь беседовать куда приятнее, когда кругом нет танцующих.
— Вы совершенно правы, — сказал я. Удивление, вызванное встречей с Эрлайн, прошло, и я начал размышлять о том, какой дьявол привел ее к этому дому. — Встреча с вами — приятный сюрприз для меня. Вы приехали в гости к Сильвермену?
— Так его зовут Сильвермен?
— А вы не знали?
Она покачала головой.
— Нет. Правда, я здесь уже однажды была с Ральфом, но он и тогда оставил меня сидеть в машине. Знаю только, что это один из его клиентов. Самый крупный и самый важный, как он говорит.
— Клиент?
— Ну, да! Ральф ведь адвокат. Из корпорации юристов. Но не будем о Ральфе.
— Отлично, — сказал я, но поскольку интерес мой к этому адвокату неожиданно возрос, спросил: — Ральф… Ральф… Как его полное имя?