Четвертый с Фринагара. Ад во мне. Дело вкуса. Пропавший Ромни. Охота за сокровищем.
Шрифт:
— Где сейчас можно найти Сильвермена и Госса? И что они собираются делать дальше?
— Госс приказал немедленно связаться с ним, как только мы покончим с тобой. Он должен находиться у Сильвермена. Если их там нет, то они на яхте. Госс, правда, мне этого не сказал, но, судя по всему, они собираются совершить небольшую прогулку за пределы Соединенных Штатов…
Джо снова начал ощупывать себе живот, постучал кулаком по груди. Лицо его приняло озабоченное выражение, он резко поднялся и сел на дороге.
— Что за черт! Куда я ранен? И откуда эта кровь?
У него
— Как откуда? Из носа, конечно!
Он был совсем озадачен. Посмотрел на меня, потом на окровавленные рубашку и куртку, затем — снова на меня.
— Вот уж не думал, что из носа может вытечь столько крови!
Наварро, очевидно, уже понял все. Лицо его потемнело, и он неожиданно рванулся в мою сторону, пытаясь выхватить пистолет.
Пришлось стукнуть его этим пистолетом по голове. Он издал какой-то звук, снова упал на землю, но тут же попытался подняться. Я позволил ему сесть, а сам встал на ноги. Пока я сидел, чувствовал себя довольно сносно, стоило же только встать, как у меня закружилась голова.
Джо между тем начал награждать меня непристойными эпитетами. Я не возражал и предоставил ему возможность излить душу, не особенно прислушиваясь к его словам. Он уже не мог сообщить мне ничего нового.
Через полчаса машина Наварро уже сворачивала на Страда Веккиа-роуд. За рулем сидела Элейн, я расположился рядом с ней, а Наварро спокойно лежал в багажнике со второй шишкой на голове. Его пистолет находился в кармане моей куртки. Вернее, куртки доктора Фишера.
Мы въехали на территорию виллы Роберта Сильвермена. Перед виллой стояли три машины: новый черный «Континенталь», принадлежавший, очевидно, хозяину дома, темно-коричневый «линкольн» и черный «флитвуд», очень похожий на машину Митчелла. Вся банда была в сборе, ожидая сообщения о моей смерти и разрабатывая новые стратегические планы. А, может быть, попросту готовясь к бегству.
Элейн оставила машину, и я вышел.
— Лучше поедем в полицию, Шелл! — взмолилась она.
— Ведь мы уже договорились, Элейн! И давай не будем больше возвращаться к этому. Ты должна передать полиции все, о чем я тебе рассказал, и попросить их приехать сюда как можно быстрее. Возможно, мне удастся выудить из этих молодчиков кое-какие подробности, о которых они не станут распространяться в официальной обстановке. К тому же они не будут знать, что ты поехала в полицию, и посчитают меня единственной помехой их планам…
Я помолчал немного и улыбнулся.
— Кроме того, тебе ведь известно, дорогая, сколько зла они мне причинили. И я с нетерпением жду встречи с этими бандитами.
Элейн прикусила нижнюю губу.
— Шелл, я не вынесу, если вдруг с тобой…
Я перебил ее.
— Да, еще одно: пусть полиция пришлет сюда карету скорой помощи.
— Надеюсь, ты больше никого не собираешься отправить на тот свет?
— Разумеется, нет, дорогая! Скорая помощь — это для меня.
Элейн покачала головой, нажала на газ, и машина быстро помчалась вниз с холма. Я подождал, пока она не исчезла из виду, а потом пошел к подъезду виллы, сжимая
Глава 19
У дверей я остановился, чувствуя, что горло мое пересохло, как кость на солнцепеке. Ноги были словно ватные, во всем теле чувствовалась слабость, но сознание работало четко. Вынув из кармана пистолет, я осторожно нажал на дверь. Она была не заперта, и я вошел в дом.
Из библиотеки, в которой недавно состоялась наша беседа с Сильверменом, доносились приглушенные голоса.
Когда я проходил мимо пальмы, ее листья нежно погладили меня по плечу. Подойдя к приоткрытой двери библиотеки, я остановился и прислушался.
— …Сколько мне можно повторять, Боб, что я не собирался использовать эти сведения против тебя! Это просто… Ну, знаешь, как теперь все осложнилось.
Я узнал голос Митчелла.
Затем заговорил Сильвермен:
— Ты нечестно вел себя, Ральф! Хорошо еще, что Джитс заставил тебя явиться сюда с этой папкой!
Эти слова были сказаны таким тоном, что чувствовалось: Митчелла в любом случае ждут большие неприятности.
Почти сразу же послышался ворчливый голос Госса:
— Какого черта Джо не дает о себе знать?
Для выхода на сцену момент был как нельзя более подходящим. Я распахнул дверь и вошел в библиотеку, держа наготове пистолет. Сильвермен и Госс сидели за большим письменным столом. Перед ними лежала голубая папка. Несколько бумаг валялось прямо на столе. Митчелл и еще один человек — очевидно, это и был Джитс — стояли поодаль, у книжных полок.
— Вы напрасно ждете весточки от Джо! — сказал я и с шумом захлопнул за собой дверь.
От неожиданности Госс широко открыл рот и вскочил со стула. Рука его потянулась под куртку, но потом безвольно опустилась, когда он заметил пистолет в моей руке. Лицо капитана до сих пор еще не пришло в норму от удара, которым я угостил его на борту «Фринагара» — губы были распухшими и красными.
Сильвермен среагировал на мое появление иначе. Он стал белым, как алебастр, мгновенно постарев на несколько лет, но внешне остался совершенно спокойным.
Митчелл и Джитс недоуменно уставились на меня.
— А ну-ка, ребятки, — сказал я им, — быстро повернитесь к полкам и наберите по охапке книг. Да побыстрее!
Они повиновались.
Губы Сильвермена зашевелились, и он хрипло спросил:
— Каким образом вам…
— …удалось остаться живым? — закончил я за него. — Видимо, не пробил еще мой час, Сильвермен. Но вот твой уже наступил, можешь мне поверить!
Он уже приходил в себя. Даже сейчас, потрясенный моим внезапным появлением, он все-таки сумел взять себя в руки, хотя и знал, что на этот раз ему не вывернуться.
— Надеюсь, у вас хватит здравого смысла, мистер Скотт, и вы не совершите бесполезного убийства?
— За последние дни из меня выбили весь здравый смысл!
Госс незаметно стал двигаться в правую сторону. Я сразу же навел на него пистолет.
— Советую не шевелиться, капитан! Или вы думаете, что мои чувства к вам изменились в лучшую сторону после нашей последней встречи на «Фринагаре»?