Четыре грации

Браус Иса

— Все мы когда-то были грациями. — с грустью прошептала женщина.

— "Мы" это кто?

— Я и три мои сестры. Не по крови, но по духу… — так началась её история.

Грации I

Декабрь 1910 года.

Всё началось с большой фигуры, как по весу, так и в Александроградском высшем обществе. Это была сорока пятилетняя женщина с русским типажом лица и с кавказкой фамилией Геворкян. Наталья Алексеевна была вдовой главы феодоровского отделения имперской разведки генерала Маркоса Геворкяна, с которым она прожила двадцать пять

лет. При этом человеке феодоровское отделение добилась значительных успехов по добыче информации, которая очень сильно помогала во внешней политики Империи. Самое интересное, что Маркос Мушегович привлекал в разведку свою жену. Сначала Наталья просто подчинялась мужу, а затем ей эти шпионские игры начали доставлять удовольствие. Для Маркоса Мушеговича Наталья была самым лучшим и любимым агентом, которого он лично воспитывал на протяжении многих лет. Однако никто из нас не вечен, и генерал Геворкян в 1908 году отдал душу богу после непродолжительной чахотки. Наталья Алексеевна была в глубокой печали ни сколько из-за потери супруга, а сколько из-за конца её приключений. Женщина скучала по ним целых два года, пока однажды ей в голову не пришла авантюра, которую она предложила бывшему тогда главе феодоровского отделения генералу Андрею Шилову. Тот, конечно, отнёсся к идее вдовы с большим скепсисом, но согласился оказать материальную поддержку.

Для того чтобы набрать команду мадам Геворкян отправилась посёлок Машино в девятнадцати километрах от Александрограда. Там находился дом трудолюбия госпожи Лариной, старой подруги Натальи Алексеевны. Госпожа Ларина радушно встретила подругу, угостила чаем и весело пощебетала с ней о временах юности. Когда же мадам Геворкян рассказала о цели своего визита (при этом умолчав о кое-каких деталях), госпожа Ларина начала экскурсию по дому трудолюбия.

Первым делом госпожа Ларина показала прачечную. Пар, грязная вода, покрасневшие грустные лица и противный масленой запах, доносящийся от автоматонов прачек. “Я бы, наверное, лучше на войне воевала, чем работала бы тут!” — с отвращением подумала Наталья. И среди этой грязи и духоты появилась фигура, которая заинтересовала вдову. Навстречу женщинам шла девочка лет четырнадцати на вид. Именно такого возраста мадам нужны были девочки, которых она могла бы обучить. Несмотря на растрёпанные светлые волосы, раскрасневшиеся щёки на бледной коже и бледные синячки под большими зелёными глазами, девочка даже будучи в трудах выглядела прекрасно.

— Елена Олеговна. — она подошла к госпоже Лариной, — Партия простынь уже готова, а платья для горничных “Феодосии” уже начали кипятить.

— Хорошо, Надя. Я думаю, ты уже можешь сходить на кухню. Ты, наверное, проголодалась.

— Благодарю, мадам. Только мне сначала надо прибраться там. — после этих слов Надя покинула прачечную.

— Какая хорошенькая. — сказала Наталья, — Кто она?

— Это Надежда Расцветова. Она к нам поступила в апреле. Хорошая девочка. — ответила Ларина.

— Хм, Расцветова? Я где-то уже слышала эту фамилию… Мм, к сожалению, не могу вспомнить где. Как она к вам попала?

— Надя сбежала от отца. Никто не знает, что там случилось между ними, но он успел закидать нас письмами, которые она даже читать не хочет. Сама девочка очень трудолюбивая и ответственная. Я даже думаю над тем, чтобы через два года сделать её своей помощницей.

— Елена Олеговна, никто не знает, что нас ждёт впереди. А что касается этой Расцветовой, то я, пожалуй, возьму её на заметку.

Следующим на очереди была комната отдыха. Там Наталья увидела умилительную картину. На стуле сидела смуглая девица, также подходящая по

возрасту, с очень длинными русыми волосами, которые доставали ей до пят. Ей заплетали косу две девочки на вид девяти-десяти лет.

— Марианна, я хочу такие же волосы, как у тебя. — с завистью сказала одна из них, Марианна лишь улыбнулась.

Увидев хозяйку с гостьей, смуглая девица и девочки встали ровно.

— Здравствуйте, Елена Олеговна. — сказали младшие, а длинноволосая девица лишь склонила голову.

Молча кивнув, госпожа Ларина вышла с Натальей в коридор.

— А-а, так оказывается Русалочка не превращалась в морскую пену, она всё это время была у вас. — пошутила мадам Геворкян.

— Это Марианна Травникова. Она у нас уже полгода. Девочка, конечно, красивая и смышлёная, но есть одна проблема. — после того, как Наталья заинтересовано посмотрела на подругу, Ларина добавила, — Она немая.

— Ого, ну точно Русалочка! — затем Наталья призадумалась, всё-таки она не хотела упускать такой вариант, поэтому спросила, — Но она может слышать?

— Конечно! Она не может говорить, но прекрасно слышит.

— Хм, а знаете, может это даже и к лучшему, что она немая.

Идя по коридору, женщины услышали чьё-то пение. Свернув за угол, Наталья встретила ещё одну кандидатуру. Девочка со взъерошенными рыжими волосами и большим количеством веснушек на лице, напевавшая народную песню, сидела на устройстве, предназначенном для мытья полов, которым она управляла двумя рычагами.

— Пелагея Клёнова. — шепотом ответила Ларина на немой вопрос подруги, — Такая шумная и эмоциональная! Но знаете, от девочки из Белянской слободы, я ожидала худшего, однако за эти два месяца, она ничего такого за рамки выходящего не выкинула.

— Белянская слобода? — удивилась Наталья, — Она из этой секты?

— Да, она там родилась. Её изгнали оттуда, а о причинах она не говорит.

Затем женщины направились на кухню. По мимо Нади, которая мыла раковину, за столом сидели три девушки, одна из которых читала в слух. Однако не они привлекли внимание Геворкян. Рядом с плитой, сидела бледная как снег девочка, с головой закутанная в палантин, и чистила картошку. Наталья захотела её поближе рассмотреть. Из-под палантина выглядывали очень густые и чёрные локоны, а серые глаза казались такими пустыми и безжизненными.

— Более странную, чем Глафиру Морозу, думаю в этом месте не найдёшь. — прошептала Ларина, — Она с этим палантином не расстаётся даже летом. Пытаешься снять его, так она отвечает, что очень холодно. К тому же она всяческий сторонится храмов. Мы все идём на воскресную службу, а её туда даже калачом не заманишь.

У Натальи были сомнения на счёт того, сможет ли она обучить эту девочку, однако они были развеяны через несколько секунд. Девица, которая читала книгу, дошла до строк: “…Но если ты умрёшь, кто тогда отомстит за твою честь?” Эти слова как будто оживили Глафиру. Она приподняла голову, а её глаза заблестели. Все тут же обратили на это внимание.

— Вот именно. — спокойным низким голос произнесла Глафира, — Никто, кроме неё, этого не сделает.

После этого комментария, все вернулись к своим делам.

***

Уже вечером все четыре девочки стояли в кабинете госпожи Лариной. Мадам Геворкян попросила оставить хозяйку дома трудолюбия наедине с ними.

— Вам, наверное, интересно, зачем вы мне понадобились. — начала Наталья.

— Очень! — резко и звонко вставила Пелагея, а затем, из-за косых взглядов девочек, она смущённо добавила, — Простите, сударыня. Просто это очень неожиданно.