Четыре грации
Шрифт:
— А я?.. Просто… Это… — дабы не сгореть от стыда, девушка не нашла ничего лучше, как спросить, — Фёкла, а за что Андриан Феодосию наказал?
— Пелагея! — возмутилась Настасья.
— Я просто хочу знать, что такого наша сестра сделала! — настояла Пелагея.
— Всё из-за этого позора. — объяснила Фёкла, — Андриан весь вечер на Феодосию кричал.
— Но это наш отец согрешил! — возмутилась Пелагея.
— Это Марфа его соблазнила. — робко сказала Алёна.
— А Феодосия тут причём? — не понимала девушка.
— Яблоко
Пелагея не понимала этих взглядов на жизнь. Девушка ещё не подозревала, что её семья скоро покроется ещё большим позором, и причиной тому будет она сама.
***
Закончив с причёской, Пелагея крепко обняла Марианну, думая, что видит её в последний раз. Немая грация решила, что это просто очередной приливы эмоций сестры.
К полудню, когда все три сестры ушли из имения по своим делам, Пелагея собрала рюкзак с вещами и оделась как мужчина: рубашка, жилетка, брюки и кепка, под которой девушка спрятала волосы. Выйдя незаметно через чёрный вход, она снова взглянула на имение Геворкян.
"Простите, сестрёнки, но я хочу быть счастлива." — подумала Пелагея, прежде чем отправится в путь.
Пелагея на трамвае доехала до другого конца Александрограда, где располагалась часовая мастерская Якушева. После звона дверного колокола, дверь открыла молодая девушка.
Внешне Екатерина отличалась от Фёклы, которая для Пелагеи уже давно была далёким и бледным воспоминанием. Светло-русая девица словно сошла с картины Альфонса Мухи.
— Здравствуй, милая. — прошептала Пелагея, не сдерживая улыбку.
Екатерина впустила девушку в мастерскую и, усадив за стол, угостила чаем.
— Планы немного поменялись. — сказала Екатерина.
— В смысле?
— Ты не думай, всё в силе, дело в том, что…
В зале раздалось мужской голос: "Катя, ты где?" Вскоре по лестнице спустился хозяин мастерской Феодор Якушев. Смотря на него, Пелагея не понимала, как такой несуразный и нелепы мужчина с крючковатым носом и неправильным привкусом может быть мужем красавицы Екатерины.
— Федя, ты ведь помнишь мою подругу Пелагею? — спросила Катя.
— Мм, да. — внешний вид Пелагеи привёл мужчину в лёгкий шок, но он быстро пришёл в себя, — Катя, гости придут сегодня в четыре часа.
— Хорошо. Я почти всё сделала. — сказала жена, — Тебе ведь тоже надо всё подготовить.
— Да, ты права. — поцеловав жену в щёку, Феодор поднялся на второй этаж.
Оставшись вдвоём, Катя взяла Пелагею за руку.
— Надо принять кое-каких гостей. — объяснила Екатерина, — Когда всё закончится, я ему всё расскажу.
— Я не думаю, что это хорошая идея.
— Лучше так, иначе это будет не честно по отношение к нему, если я уеду вот так.
— Может мне остаться тогда?
— Нет, ты жди меня у Феодоровского моста в шесть вечера. — Катя посмотрела подруге в глаза
— А я впервые за эти три года так счастлива. — Пелагея поцеловала руку Екатерине.
Аглая (Глафира) I
После завтрака Аглая ещё какое-то время сидела в столовой, смотря на газету "Феодоровские ведомости", из которой она вырезала фотографию.
— "Александроградская икона Феодора Студита, вернётся на родину!" — Глаша тихо прочитала название главного заголовка.
— Неужели вам это интересно? — голос Семёна, заставил девушку подскочить с места.
— Семён, зачем так пугать? — возмутилась грация.
— Простите, Аглая Тарасовна. — лакей смущённо опустил взгляд, — Просто за то время, что вы тут живёте, вы не разу в храм не ходили, а тут вы читаете…
— И что с того? — уже спокойно сказала девушка.
— Вы не пойдёте на воскресную службу, которую посвятили возвращению иконы?
— Нет, и не собираюсь!
— Ясно. — на лице Семёна появилась робкая улыбка, — Аглая Тарасовна, с ваше позволения, я выброшу газету?
— Хм, да забирай, — Глаша швырнула лакею газету.
Несмотря на то, что Аглая считала Семёна миленьким дурачком, он был единственным мужчиной, который не вызывал у неё в душе отрицательных эмоций.
Зайдя в свою комнату, которую она делила с Марианной, девушка увидела, как немую грацию причёсывала Пелагея.
— Хм, Ма, а ты не хочешь их хотя бы чуть-чуть подрезать? — спросила Глаша, глядя на волосы сестры, в ответ Марианна сначала подняла руки к потолку, а затем скрестила их, — Ну и что, что мадам запретила тебе их стричь! Ты уже сама их причёсывать не можешь!
— Слушай, а может и в правду их укорить? Совсем чуть-чуть. — поддержала Пелагея, Марианна завертела головой.
— Ну, как хочешь. — сказала Аглая, подойдя к своему секретеру.
Пока сестры не видели, Глаша открыла верхний ящик своего секретера, в которой лежала фотография, вырезанная из газеты. На ней был изображён митрополит феодоровский Андрей. Также фотография была проколота иголкой.
"Жалко, я тебя так проткнуть не могу!" — со злобой подумала Глаша.
***
Февраль 1910 год.
Всё село Ставросино было взбудоражено приездом митрополита Андрея, который прибыл для освящения нового храма, чьё строительство было закончено неделю назад. Когда Глафира вместе с родителями и младшими сёстрами: Варварой и Ульяной, — пришли посмотреть на эту церемонию, территорию вокруг храма окружили почти все жители села. Тарасу Морозову пришлось посадить пятилетнюю Ульяну на плечи, чтобы та смогла всё видеть, а двенадцатилетняя Варвара подпрыгивала чуть не ли каждые три секунды. Жители села были так увлечены действием, что не обращали внимание на сильный мороз.