Четыре хвоста
Шрифт:
Когда я смог хоть немного отойти от состояния тотальной слабости, то поднял глаза и увидел творящееся перед имением безумства. Хотя, безумство это было вполне себе объяснимым, ведь магия вырвалась наружу. Изнутри укреплённого докторского имения вырывались огненные шары, расчерчивающие воздух чёрными полосами. Адское пламя врезалось в стальные тела рыцарей, взрываясь тысячами ярчайших искр. Казалось бы, отличные латы должны были сдерживать эту мощную стихию, но вот сейчас удары оказались значительно сильнее. Огонь плавил доспехи тончайшей работы, превращая их в капли расплавленного металла, стекающие по поддоспешникам вниз и остающиеся на земле мелкими лужами. Других пламя охватывало с такой силой, что превращало всадников в живых факелов. Сгорающие заживо люди кричали так страшно, что сердце сжималось в холодных пальцах
Мия, показавшаяся в окне второго этажа, заметно побледнела и стала терять силы, едва цепляясь за створки, из которых высунулась. Выставленная вперед рука, опалённая ее адским пламенем, раскраснелась, как и металл доспехов всадников, за короткую вспышку выжигая всю ее маскировку и поплывший в ее ауре воздух. Голова суккубши завалилась назад и исчезла в доме, вместе с промелькнувшей копной волос подоспевшей младшенькой.
Поднявшись на ноги, я медленно побрёл к разбитому отряду всадников. Он даже не успел атаковать имение, превратившись в живые угли, медленно тлеющие под жарким полуденным солнцем. Многие из них погибли, источая от себя ужаснейший запах, терзающий носы. Казалось бы, только-только заточенные в сталь воины были способны уничтожить всё имение вместе с многочисленными посетителями, а теперь сами представляли из себя почерневшие от огня угольки. Трупы теперь были смесью костями с расплавленным металлом и жалкими остатками истлевшей в огне одежды. Весь отряд был уничтожен, поглощён магическим адским огнём.
Ошарашенный, я встал над одним из изуродованных огнём тел. В нём можно было опознать того самого крикливого аристократа, ведь его тело было единственным, на котором остались следы растёкшегося по костям золота, запорошённого слоем налетевшего пепла.
– Твою-то мать… - удивлённо выдохнул я и перевёл взгляд с изуродованного скелета на имение, откуда сейчас выходил поражённый доктор Уольфц.
Старик был ошарашен и испуган настолько, что лицо его обескровило. Вид его стал столь жалким, будто самого лекаря охватила лихорадка. Мало того, что его трясло, так и глаза профессора словно обезумили. Подбежав к скелетам сожжённых рыцарей, он рухнул на колени, сложил ладони в молитвенном жесте и принялся быстро шептать, приложившись лбом к почерневшей от пламени земле.
Из имения, вслед за Уольфцем, вышли и остальные работники вместе с теми пациентами, что могли оставаться на ногах. Все хотели посмотреть на это поразительное зрелище, ведь многие никогда в своей жизни не видели разрушительной огненной магии, как, впрочем, и сам я.
Сложно было предположить, как отреагируют люди в больнице, тогда как понять ход их мыслей было таким ясным, как летнее небо в засуху. Скорее всего кто-то догадается, что не так давно прибывшие незнакомцы могут стать причиной страшного смертоубийства. Я уже приготовился с боем прорываться внутрь дома, раскидывая людей по всем сторонам, но из толпы выбежала троица во главе с Клии, выставившей все четыре своих руки вперёд с раскрытыми ладонями. По её внешности можно было увидеть, что маскировка под полуорка с девушки спала полностью, и теперь перед собой я вновь видел прекрасную демонессу. Вот только привычное спокойствие, достойное змеи, теперь спало окончательно. В её прекрасных крупных глазах можно было рассмотреть только страх, охвативший всё инфернальное сознание девушки.
– Убери оружие, Кхар!
Чертовка схватила меня за запястье руки с зажатым в ней тесаком и прижала к туловищу, явно надеясь остановить меня. Похоже, что девушка отлично понимала к чему вообще я сейчас готовлюсь.
– Что с сёстрами? – спросил я, ощущая клокочущую у меня в сердце готовность рвать и метать собравшуюся на входе в клинику толпу.
– Мия израсходовала всю свою энергию. Ей нужно восстановиться. Хотя бы немного времени. – тихим, практически неслышным голосом прошептала девушка, всё сильнее и сильнее сжимая моё запястье с каждой секундой, до белых пальцев.
– Собирайте вещи, забираем лошадей и уходим. Нельзя больше здесь задерживаться.
Глава 22
Огонь – есть стихия, что в своём злом танце
Сейчас пламя бушевало, поглощая имение доктора Уольфца, превращая клинику в сплошное пепелище. Огонь захватывал шикарный деревянный дом, хозяйственные постройки и живописный лес вокруг. Добродушный профессор, позволивший мне восстановиться хоть немного после тяжёлой схватки, теперь лишался всего. Он медленно терял не только своё имение, но и дорогостоящую библиотеку, которую набирал десятками лет. Труды многочисленных учёных мужей прошлого, некоторые из которых были исписаны исключительно в единичных экземплярах, теперь предавались бесконечному забвению в огненной ярости.
Кто сжёг поселение этого хорошего мужчины? Нет, это был далеко не я или мои адские спутницы. Мы вообще не знали о том, кто решился на такое преступление, но с большого холма отлично могли рассмотреть громадный столб чёрного дыма, тянущийся к небу. Столб был настолько здоровым, что не увидеть его на расстоянии многих миль мог разве что слепой.
Наша маленькая команда покинула имение профессора с лучами закатного солнца, как только Мия смогла хоть немного прийти в себя. Да, у меня тоже была идея о том, что стоит предать огню этот дом вместе со всеми его населяющими людьми, но от такой идеи меня долго отговаривала Клии. Четырёхрукая здраво заявила, что эти люди не сделали нам ничего плохого и только лишь помогали, несмотря на нашу расовую принадлежность. Впрочем, несмотря на полное раскрытие нашей маскировки, никто и не думал нападать на трёх демониц под защитой одного полуорка. Все были под тотальным впечатлением от того, с какой эффективностью и эффектностью Мия умудрилась уничтожить целый отряд рыцарей. Хотя, всё могло быть значительно проще, и причиной нашего спокойного отхода могла быть способность девушек завлекать своими телами всех разумных существ, подсаживая их настолько, что девочки легко могли вить из них верёвки так легко, что опытные ткачи нервно бы курили трубку где-то за углом.
Сейчас лучи рассветного солнца покрывали землю теплотой и ярким светом. Последнюю ночь мы не спали, старательно пытаясь пробраться по темноте как можно дальше от убежища лекаря. Да, можно было дождаться следующего утра и идти в куда более хороших условиях, но сейчас становилось понятно, что решение о вечерней эвакуации было верным. Никто не знал, кто уничтожил то место, но столб чёрного дыма явственно указывал на то, что ничего хорошего там нас просто не ожидало.
Костра мы не разводили и лишь дожидались, пока солнце наконец окажется в зените. Сейчас я сидел на зелёной земле, старательно высекая искру из куска кремня на небольшой пучок засохшей травы. Неимоверно сильно хотелось курить, а у меня как раз остался немного орочей смеси.
Выбить искру удалось далеко не сразу, но как только трава начала гореть, то я поджёг собственную травяную смесь, с неимоверным удовольствием втягивая в себя мягкий и сладкий дымок. Настроение сразу улучшилось, мысли пришли в порядок, и наконец мне удалось немного расслабиться, наблюдая за тем, как сестрицы возятся с Мией, до сих пор находящейся в полусознательном состоянии.
Нужно было отдохнуть. Конечно, последнюю пару суток мы только и делали, что переводили дыхание в имении лекаря, но я восстанавливался значительно быстрее, чем демоница. Похоже, что заклинание высосало из фигуристой девушки всю таящуюся внутри неё магическую энергию. Сейчас же ей приходилось отдыхать, и сложно было сказать, что её состояние быстро нормализуется. Суккубша лежала на расстеленном прямо на земле плаще, явно переживая далеко не лучшие свои часы: некогда рубиновая кожа девушки заметно побледнела, дыхание становилось быстрым, но очень слабым, а тело то и дёргалось в мелких конвульсиях. Если прошлым вечером ситуация была хоть сколько-то нормальной, то вот сейчас совершенно точно было необходимо что-то решать, тогда как в противном случае проблема со здоровьем Мии никуда не девается, а ситуация может становиться только хуже и хуже.