Четыре норвежских конунга на Руси

Джаксон Татьяна Николаевна

Ф. Дёльгер в рецензии на статью Блёндаля отдал предпочтение мнению этого исследователя [Dolger 1941. S. 250–251]. П. Ле-мерль назвал гипотезу Стендер-Петерсена «весьма остроумной, хотя и не доказанной по всем пунктам» [Lemerle 1960]. X. Бир-нбаум посчитал аргументацию Стендер-Петерсена весьма противоречивой [Birnbaum 1981. Р. 18]. Г Г Литаврин также более согласен с Блёндалем, нежели со Стендер-Петерсеном, «так как те же саги сообщают, что Гаральд отсылал свои богатства из Византии на сохранение Ярославу Мудрому, был обвинен в присвоении казенных денег и добычи и даже подвергся аресту» [Литаврин 1972. С. 596; Литаврин 1967. С. 83-84].

Возможности для присвоения государственных средств и личного обогащения у Харальда несомненно были, если он, согласно теории Блёндаля, привлекался для сбора налогов. В. Т. Пашуто подчеркнул, что «варяжский корпус использовался для сбора дани и полюдья и на Руси... и в Византии (Гаральд Сигурдарсон, будущий зять Ярослава, не раз

участвовал в polutasvarf); при участии в сборе дани варяги получали одну треть – это русская традиция; впрочем, одну треть добычи получал корпус руссов в Византии во время похода Василия II на Болгарию, одна треть шла императору, другая – греческому войску» [Пашуто 1968. С. 25]. [104]

104

Эти последние данные Пашуто приводит со ссылкой на Скилицу– Кедрина.

Брак Харальда Сигурдарсона и Елизаветы Ярославны

В целом ряде королевских саг записи начала XIII в. (в «Гнилой коже», «Красивой коже», «Круге земном», «Саге о Кнютлин-гах»), а также (без упоминания имени невесты) в «Деяниях епископов гамбургской церкви» Адама Бременского (ок. 1070 г.) содержатся сведения о браке Елизаветы и Харальда Сурового Правителя.

Возвращаясь на Русь, будучи обладателем такого огромного богатства, «какого никто в северных землях не видел во владении одного человека,» – рассказывает Снорри Стурлусон, – «сложил Харальд Висы радости, и всего их было шестнадцать, и один конец у всех» [Hkr. (IF, XXVIII, 89)]. Та же строфа, что и в «Круге Земном», цитируется в другом своде королевских саг – «Красивая кожа» (ок. 1220 г.) [Fask., 232]. В «Гнилой коже» и «Хульде» приводятся шесть строф Харальда, посвященных «Элизабет, дочери конунга Ярицлейва, руки которой он просил»:

И в этих поездках сочинил Харальд Висы радости, и всего их шестнадцать, и один конец у всех, хотя здесь записаны немногие. Вот одна [из них]:

«Корабль проходил перед обширной Сицилией. Мы были горды собой. Корабль с людьми быстро скользил, как и можно только было желать. Я меньше всего надеюсь на то, что бездельник будет нам в этом подражать. Однако не хочет девушка в Гардах чувствовать ко мне склонности».

Этим намекает он на Элисабет, дочь конунга Ярицлейва, руки которой он просил, как раньше говорилось; и так сказал он:

«У трендов оказалось больше войска; мы выдержали поистине горячий бой; будучи молодым, я расстался с молодым конунгом, павшим в бою. Однако не хочет девушка в Гардах чувствовать ко мне склонности.

Нас было шестнадцать на корабле, когда внезапно поднялась буря; нагруженный наш корабль был полон воды, которую мы вычерпывали. Я меньше всего надеюсь на то, что бездельник будет нам в этом подражать. Однако не хочет девушка в Гардах чувствовать ко мне склонности.

Я владею восьмью искусствами: умею слагать стихи; умею быстро ездить верхом; иногда я плавал; умею скользить на лыжах; я опытен в метании копья и владении веслом; я также знаком с игрой на арфе и поэзией.

Я родился там, где уппландцы натягивали луки; теперь у меня есть корабли, ненавистные населению, которые плавают среди островов; с тех пор, как мы спустили его на воду, корабль мой рассекал много морей. Однако не хочет девушка в Гардах чувствовать ко мне склонности.

Кроме того, ни вдова, ни юная девушка не смогут отрицать, что мы у южного города храбро сражались своими мечами. Я прокладывал путь острием копья; там есть доказательства наших подвигов. Однако не хочет девушка в Гардах чувствовать ко мне склонности» [Msk., 85–87; Hulda, 169].

Надо сказать, что такого рода «любовная лирика» для творчества северных скальдов весьма не типична («Но северные скальды грубы, / Не знают радостей игры, / И северным дружинам любы / Янтарь, пожары и пиры,» – О. Мандельштам). И тем не менее именно «Висы радости» Харальда завоевали большую популярность в России, начиная с конца XVIII в. Число их переводов на русский язык и вольных переложений достигает полутора десятков. Не могу удержаться от того, чтобы не процитировать некоторые из них, хотя бы в сокращении.

В 1793 г. Н. А. Львов опубликовал отдельной брошюрой поэтический перевод под заголовком «Песнь Норвежского витязя Гаральда Храброго, из древней Исландской летописи Книтлинга сага господином Маллетом выписанная, и в Датской Истории помещенная, переложена на Российский язык образом древнего стихотворения, к примеру, Не звезда блестит далече во чистом поле»: [105]

Корабли мои объехали Сицилию, И тогда-то были славны, были громки мы. Нагруженной мой черной корабль дружиною Быстро плавал по синю морю, как я хотел. Так любя войну,

я плавать помышлял всегда; А меня ни во что ставит девка Русская. [106] Не досуж ли, не горазд ли я на восемь рук? Я умею храбро драться и копьем бросать; Я веслом владеть умею и добрым конем; По водам глубоким плавать я навык давно; По снегам на лыжах бегать аль не мастер я? А меня ни во что ставит девка Русская. Неужель та девка красная подумает, Что тогда я сбруей ратной не умел владеть, Как стоял в земле полуденной под городом, И в тот день, как с супостатом битву выдержал, Не поставил богатырской славе памятник? А меня ни во что ставит девка Русская.

105

Без места издания 1793.

106

«Можно бы сказать, как в подлиннике: а меня все презирает девка Русская; но «презирает», мне показалось, не будет отвечать слогу богатырских лет» (примеч. Н. А. Львова).

В 1790-х годах, т. е. примерно в то же время, что и Н. А. Львов (хотя опубликовано это было десятилетиями позднее), «вольный перевод с французского» осуществил И. Ф. Богданович. Он также воспользовался песенным размером и еще более, на мой взгляд, отошел от оригинала, создав вполне самостоятельную «Песнь храброго шведского рыцаря Гаральда»: [107]

По синим по морям на славных кораблях Я вкруг Сицилию объехал в малых днях, Бесстрашно всюду я, куда хотел, пускался; Я бил и побеждал, кто против мне встречался. Не я ли молодец, не я ли удалой? А девка Русская велит мне бресть домой. Я в самой юности, имея храбрый дух, Дронтгеймских жителей гонял, как будто мух; Хоть было мало нас, а их гораздо боле, Король и силы их легли на ратном поле. Не я ли молодец, не я ли удалой? А девка Русская велит мне бресть домой. Я знаю на земле военно ремесло; Но, воду возлюбя и возлюбя весло, За славою лечу я мокрыми путями; Норвежски храбрецы меня боятся сами. Не я ли молодец, не я ли удалой? А девка Русская велит мне бресть домой.

107

Богданович И. Ф. Собрание сочинений и переводов / Собраны и изданы Платоном Бекетовым. М., 1810. Т. III. С. 5–7.

К. Н. Батюшков, весьма интересовавшийся прошлым варяго-русского Севера, переложил на русский язык «Песнь Гаральда Смелого», создав при этом яркий образец героической баллады: [108]

Мы, други, летали по бурным морям, От родины милой летали далеко! На суше, на море, мы бились жестоко; И море и суша покорствуют нам! О други! как сердце у смелых кипело, Когда мы, содвинув стеной корабли, Как птицы неслися станицей веселой Вкруг пажитей тучных Сиканской земли!.. А дева Русская Гаральда презирает. Я в мирных родился Полночи снегах; Но рано отбросил доспехи ловитвы – Лук звонкой и лыжи, и в грозныя битвы Вас, други, с собою умчал на судах: Не тщетно за славой летали далеко От милой отчизны, по диким морям; Не тщетно мы бились мечами жестоко: И моря и суша покорствуют нам! – А дева Русская Гаральда презирает.

108

Вестник Европы. 1816. № 88:16. С. 257-258.