Четыре жезла Паолы
Шрифт:
А вот пеший путь — против спокойного водного — обернулся сущим кошмаром. Широкая дорога, явно когда-то не просто проходимая, а торная, то и дело пропадала под каменными завалами, зияла трещинами, тонула в снежных заносах. Десяток гномов и двое людей чаще стояли, чем шли, да и шли-то едва-едва. Иногда удавалось найти обходную тропку, но чаще Паола скидывала тулуп, брала веревку и перелетала на ту сторону препятствия налаживать переправу. Узлы вязать она умела, выбирать достаточно надежный валун или скалу научили маг с Альдериком.
По счастью, уже на четвертый день нагромождение препятствий стало ощутимо сходить на нет.
— Кабы не ты, дева, — сказал Паоле Альдерик, — один Вотан знает, сколько бы шли. Полезная штука крылья.
На ночлег в тот день остановились засветло. Не торопясь разбили лагерь. Кто-то из воинов, пока рубили в лесу сушняк, заметил олений солонец, и, не прошло и часа, приволокли к костру тушу молодой телушки. Вскоре на весь лес запахло жареным мясом, а горцы только и сетовали, что, как всегда, не прихватили вдосталь пива.
— Завтра на рассвете выйдем, — объяснил Паоле маг, — к полудню доберемся. Ты, дева, как поставишь свой жезл, до вечера отдохнуть успеешь?
— Должна. — Паола пожала плечами.
— К ночи йети сонный и видит хуже. На него после заката идти надо.
— Можно подумать, я после заката много увижу, — буркнул Гидеон.
— Что надо, увидишь, не промахнешься, — уверил рыцаря Альдерик. — Бей в глаза или под челюсть, в других местах шкура толстая, никакой меч не возьмет. И перед пастью не стой, сбоку заходи.
Паола кусала губы. Подмывало спросить, много ли надежды на победу, но спрашивать такое — только беду кликать.
— Не бойся, — Гидеон приобнял легонько за плечи, погладил край крыла, — справимся.
— Я и не боюсь, — деревянным голосом ответила Паола. Вывернулась из-под руки рыцаря и ушла спать.
Утром дорогу как подменили. Широкая — две телеги спокойно разъедутся, — она плавно вилась между крутыми лесистыми склонами, обегала скалистые выступы, перекидывалась каменными мостами над ручьями и усыпанными крупной галькой сухими речными руслами.
— Здесь, похоже, следят, — заметил наконец Гидеон. — Что ж там так все заброшено?
— Там ничейная земля, — коротко объяснил Альдерик.
— А здесь, значит, обжитая? Что ж тогда на дороге так пусто?
— Не сезон, — ухмыльнулся горец. — Большая охота прошла, большая торговля не началась.
Как и обещал вечером маг, к руднику добрались, когда солнце стояло в зените. Выход рунных кристаллов лежал в низинке под скальным выступом, в стороне от дороги — возле причудливо изогнутой сосны маг свернул на еле приметную тропу, а уж тропа вывела на обширную луговину. Ровное покрывало снега искрилось под полуденным солнцем, нетронутое, чистое, страшно шаг ступить. А за луговиной…
Паола мгновенно поняла, почему ее отправили ставить жезл в такую непроходимую даль: вокруг белой, почти теряющейся в снегу щетки кристаллов разливалась десятком
Но, Отец Небесный, как же здесь красиво!
Альдерик скомандовал устраивать лагерь.
— Действуй, дева, — кивнул маг.
Почему-то сейчас, в трех шагах от цели, достижение ее казалось призрачным. Ненастоящим. Может, потому что слишком через многое пришлось пройти. А может, оттого, что на самом деле, когда она поставит здесь жезл Империи, ничего еще не будет кончено.
Паола долго стояла, глядя на острые белые грани, ни о чем особо не думая — и думая сразу обо всем. Как же сложно… Наконец, очнувшись, она тряхнула головой и взмахнула крыльями, призывая и направляя силу. Небесной стрелой вонзился в камни жезл, бросил на белизну рунных кристаллов синий отблеск нездешних небес. Вот и все. С этого мига в хранилища Гильдии потечет рунная мана. Они сделали свое дело. А вернутся ли… вернутся или нет… Какого черта, воскликнула мысленно Паола, не буду я об этом думать! Не сейчас. Развернулась и медленно полетела к лагерю, к теплой палатке и запаху мяса.
Она очень надеялась, что успеет восстановить силы до заката.
К удивлению Паолы, пещера йети оказалась почти что под стенами города. Правда, роль «стен» выполняли скалы, а сам город весь, похоже, прятался в недрах горы. Только по воротам и поймешь — огромным, окованным бронзой, блестящим в лучах заката нестерпимой солнечной рыжиной. Но какая разница, если ворота есть, то есть и жители. Стоило ли огород городить, неужто здесь своих бойцов не нашлось расправиться с чудовищем? Или — как раз нашлись?..
Удивляло и то, что город не выслал подмогу.
— Им что, все равно? — Паола дернула за рукав шедшего рядом с ней мага. — Этот йети, он же им жить мешает, не вам? Но вы пришли, а они…
— Им не мешает, — буркнул маг. — Они его и прикормили, выползки пещерные.
— Кто? — резко спросил Гидеон.
Горец вместо ответа ткнул рукой куда-то вбок. Гидеон выругался. Паола вгляделась и, пискнув, ухватилась за руку рыцаря. Сливаясь с горой, почти невидимый в сумерках, у ворот стоял великан. Едва угадывались контуры могучих рук, больше похожих на орочьи лапы, бугристых плеч, странно маленькой для такой громадины головы…
— Господи Всевышний, спаси, — выдохнула Паола.
Великан пошевелился, и сердце девушки дало перебой. Если это враг… если здесь таких врагов — много…
— Почему вы не сказали? — Гидеон даже не говорил — шипел, как рассерженная змея. — Одно дело сам йети, другое — вот такие заступнички! Да против них…
— Никакой разницы, — оборвал маг. — Расправиться с йети все равно придется. А этих, прости Вотан, Имировых выплевков тоже давно пора приструнить.
— Он нас видит? — спросила Паола.