Чингисхан

Мэн Джон

121

ДЖОН МЭН

ЧИНГИСХАН

мом и уходит корнями на несколько веков назад, к уйгурско­ му правителю по имени Денгис или даже к сыну Аттилы Ден- зиху, что может иметь то же значение, что и современное монгольское тенгис-их («море-великий»). Но даже если при­нять, что в народной памяти сохраняются такие теряющиеся во мгле времени предшественники, все равно возникает во­ прос: почему в таком случае не обратиться к самим первоис­точникам, Огузу и Аттиле? Это ничего не дает. В те времена, если кто-то и знал происхождение и значение титула, то все хранили молчание. Никто не видел резона объяснять это. Вот для того, чтобы дожить до такого момента, работали,

воевали, ждали верные соратники Темучина. Они были щед­ ро вознаграждены, о чем с самыми подробными деталями сообщает «Тайная история», делая обзор смелым предпри­ ятиям и походам, которые привели их к такому итогу. Те, кто шел с ним до конца — список заслуженных ветеранов содер­ жит 88 имен, - получили командование одной или несколь­кими «тысячами». В целом это создает армию из «95 тысяч хозяйств», хотя, если принять во внимание истинную вели­ чину «тысячи», это могло составлять всего 50 тысяч.

Борчу, Мухали, Борокул и Чилаган стали Чингисовыми «четырьмя боевыми конями», Кублай, Джелме, Джебе и Субу- дай - «моими четырьмя борзыми». Шоркон-шира, спасший новому императору жизнь, когда тот спасался от тайчиутов, стал императорским помощником, носителем колчана, как и его сыновья.

Новое общество, особенно таких размеров, нуждалось в новых правилах и новых формах управления. Особенно на­ значение на посты вносило новый элемент в систему управ­ ления империей кочевников. В прошлом единство монголов вечно подрывалось племенным соперничеством. Детство самого Чингиса оказалось отравленным клановыми распря­ми, они постоянно ставили ему западню на всех этапах при­ хода к власти. Теперь произошла революция, назначения де­ лались не в зависимости от наследственного положения в племенной иерархии, а в зависимости от реальных заслуг.

122

Главным критерием была преданность. Шоркан-шира с сы­ новьями не были единственными, поднявшимися к власти из грязи. Пастухи, плотники, кожевенники были не редко­ стью. Джелме и Субудай были сыновьями кузнецов.

Новое общество, особенно если учесть его такие разме­ ры, нуждалось в новых правилах и новых формах руково­ дства. В особенности требовалось письменное ведение дел. С увеличением завоеванных земель Чингис стал понимать, что со временем такая потребность встанет. Об этом можно догадываться, исходя из того, что он приставил к делу одно­ го из отбитых у найманов уйгура по имени Тататун, который в прошлом был высшим должностным лицом. У найманов он служил писцом и вел записи на уйгурском языке. Теперь Чингис велел ему делать то же самое для нового господина, а еще обучать письму молодых княжичей.

Этим зачатком канцелярии обязательно должен был ве­ дать один из членов семьи - какой-то человек из ближайшего окружения, а не пленник-специалист. Выбор пал на Шиги, сводного брата Чингиса, которого вызволили из татарского плена за десять лет до описываемых событий. «Пока я навожу порядок во всей империи под покровительством Вечного Не­ ба, ты стал моими всевидящими глазами и всеслышащими ушами, - сказал Чингис брату Шиги.
– Раздели народ войлоч­ных юрт на группы... наказывай тех, кто заслуживает наказа­ ния, и записывай раздел имущества, законы и решения «на бе­ лую бумагу в голубой книге». Это будут записи для будущих по­ колений, и всякий, кто попытается изменить их, будет наказан.

«Голубая книга» Шиги известна как «Великая Ясса» или джасагх (вариант транслитерации монгольского слова, оз­ начающего правительство или свод законов, которое звучит дзассаг). Оригинал книги утрачен, потому что в Китае она не получила легального статуса даже после монгольского за­воевания, но отрывки из нее доступны из других источни­ков, китайских и персидских.

В предыдущем абзаце прячется еще одно нововведение, наводящее на мысль о возрастающей уверенности Чингиса в

123

ДЖОН МЭН

предначертание свыше. Традиционно

монголы поклоня­ лись Голубому небу Теперь, впервые, говорится о том, что Чингису покровительствует Вечное Небо. Сказать с уверен­ ностью, когда точно произошла эта подмена, очень трудно, но перед нами свидетельство того, что Чингис и его сторон­ ники находили все больше подтверждений исключительно­сти судьбы Чингиса и превращения мечты в реальность. Пе­ременчивое благословение Голубого неба может дать крат­ ковременный успех клану, основание же целой нации предполагает нечто более основательное — а что может быть для построения империи основательнее поддержки вечного божества?

Революция Чингиса охватила общество сверху донизу. Покончено с племенными отрядами, теперь полки присяга­ют на верность своим командирам. Правда, некоторые пол­ ки остались племенными, но исключительно при условии, что они сохраняют безусловную преданность Чингису. Из­ менение статуса полка каралось смертной казнью, не про­ явившие себя в бою командиры смещались. Вся военная и социальная структура была поставлена на новый фундамент решением Чингиса сформировать собственный контингент личной охраны из 10 000 воинов, получивших особые при­ вилегии. Это был гениальный ход, потому что в состав лич­ ной охраны брали сыновей полковых командиров, и они имели тот же ранг, что и их отцы, различие в их положении за­ ключалось только в том, что за проступки отцов первыми не­ сли наказание сыновья. Очень умно, в высшей степени ориги­ нально, если не сказать уникально. Прежде чем нарушить клят­ ву верности, командир десять раз подумает и вспомнит, что его сын в заложниках у хана и что предательство повлечет за собой санкции против обоих. Личная преданность стала пре­ выше всего, выше племенных уз, и это создавало совершенно новую и очень прочную социальную текстуру, подчиненную одной-единственной цели - завоеванию.

И завоевание было всем, так как это общество не знало де­нежной экономики. Войскам можно было платить только на-

124

ЧИНГИСХАН

турой. Власть сама по себе не давала ничего. Как только поко­ ренные племена абсорбированы — мужчины распределены по полкам, молодые женщины розданы, дети обращены в раб­ ство, шелк, чаши, седла, луки, кони и стада поделены, — воины вновь ждут нового приказа от вождя. Старая система сломана, новая выстроена - но как, реально, можно заставить ее функ­ ционировать? Только нацелив на источник богатств, захват которых открывал дорогу к новым походам и новым завоева­ ниям — землям, простирающимся к югу от Гоби.

Голубое озеро не единственное возможное место, где могла проходить церемония, во время которой Темучин стал Чин­гисханом, но его красота, географическое положение и сама местность придают этой версии особую убедительность. Мне очень хочется, чтобы Темучин выбрал для «коронации» именно это место. На высоте шести метров над озером кра-' суется открытое плато, выстланное ковром сочной травы, почти пологие восточные берега — идеальные пастбища и естественная площадь для построения войск и разбивки во­енного лагеря. Если командующему было необходимо оки­ нуть взором свою армию, он мог подняться на 100 метров на зеленую лужайку на склоне горы Черное Сердце, что распо­ ложена напротив.

Я не одинок в своем мнении. Монголы давно уже приняли эту точку зрения, считая, что это наиболее вероятное место для этого торжества, и соответственно почитают его. Грубое кольцо плоских, изъеденных лишайниками камней отмеча­ ет основу чего-то очень большого — может быть, временно­ го дворца, построенного неизвестно когда и с какой целью. Так и хочется допустить, что это и есть зал коронации, но где доказательства? Возможно, это остатки какого-то сооруже­ ния, возведенного позже в память коронации, подобного более позднему добавлению - небольшому мраморному столбу с разбросанными вокруг камнями и приношениями, на котором выбит портрет человека с суровым взглядом.