Чистая душа
Шрифт:
Лукашкин выпрямился и сердито, обиженным голосом, начал объяснять:
— Не от хорошей жизни, конечно, товарищ Ибрагимова! Где мы возьмем вам людей? Самим не хватает.
Голос Сании отвердел:
— Теперь нигде нет лишних работников. Надо работать с теми людьми, которые есть. А вы, видно, плохой организатор. Ищете только, как бы оправдаться… — Сания даже передразнила Лукашкина: — «Не то десять, не то пятнадцать, не то семь, не то пять…» А явилось трое!.. В наши дни преступление относиться так безответственно к распоряжениям
Башкирцев попросил слово.
— Вот что я хочу сказать: когда исполнительный комитет городского Совета требует от какого-нибудь предприятия выделить людей, некоторые думают, что исполком берет цифры с потолка. Неверно, товарищи. Я знаю, что Сания Саматовна сама проверяет, где и сколько можно взять людей. Мы в горкоме это знаем, товарищ Лукашкин! Так вот, для каждого руководителя учреждения решение исполкома — закон! Если считаете, что оно неправильно, приходите в горком. Посмотрим, разберемся. А насчет этих двух товарищей, Лукашкина и Десяткина, я вношу такое предложение: они оба члены партии — рассмотреть их поведение на бюро горкома.
Лукашкин вскочил с места:
— Товарищ Башкирцев! Это все не основная наша работа, чтобы так раздувать.
— Основная работа! — резко прервал его Башкирцев. — Вот это и плохо, что некоторые товарищи относятся к мероприятиям горсовета как не к основной работе…
— Других предложений нет? — спросила Сания.
Предложение Башкирцева было принято.
Рифгату не приходилось обращаться за чем-нибудь в городской Совет, он вообще ничего не знал о том, как ведется городское хозяйство. Теперь он с интересом следил за всем, что происходило здесь. Так вот как работают люди в тылу!
Даже казавшиеся незначительными вопросы подвергались здесь тщательному разбору.
Говорили, например, о выделении помещения для химической мастерской, которая выпускала мыло и средства для борьбы с паразитами, и о помещении для мастерской по ремонту обуви. Сания вспомнила о подвале двухэтажного дома на Нижнекаменной улице. Кто-то задал вопрос:
— Это где жил Памятливый Фахруш? Умер он, что ли?
— Дочь взяла его к себе….
Рифгат знал Памятливого Фахруша и ходившие про него анекдоты: значит, жив еще…
— В подвале, говорят, поселился Атлы Хайрулла, — сказал кто-то.
Сидевший спиной к Рифгату человек в милицейской форме заметил:
— Для Атлы Хайруллы квартирка уже нашлась.
Многие засмеялись, толька Рифгат не понял, над чем.
Возникали все новые и новые вопросы. Казалось, им конца-края нет. Рифгат внимательно слушал. Вот он вернется на фронт, и если спросят о жизни в тылу, он расскажет об этом заседании.
3
Заседание было закрыто, и люди стали расходиться. Рифгат остался в зале, ожидая, когда освободится Сания.
Человек в милицейской форме подошел к столу и увидел
— Это наш Рифгат Сабитов, — не без гордости сказала Сания.
— О-о-о! — протянул тот, внимательно оглядев Рифгата. — Вот каким стал сын покойного Сабита! Познакомимся, брат, познакомимся! Я отец Шакира, Мухсинов.
Рифгат горячо пожал ему руку.
— Вон ты какой парень! Лейтенант! Ну-у-ка! Значит, с Шакиром служите вместе?
— Вместе, Бакир-абый. Вместе окончили училище, вместе воевали…
Мухсинов остановил его:
— Не надо, пока не рассказывай. Не стоит рассказывать на ходу. Приглашаю тебя в гости. Долго пробудешь в Ялантау?
— Еще пять дней.
— Отлично. Послезавтра сможешь прийти, посидеть у нас немного?
— Можно, Бакир-абый.
Пока шел разговор, Сания разобрала на столе бумаги, некоторые заперла в ящик.
Когда Мухсинов вышел, Рифгат спросил:
— Почему он в форме милиционера, Сания-апа? Он ведь бы прокурором?
Сания расказала, что после того, как Ахметшай сбежал, прокурора сняли с должности. Оставили работать в милиции по его просьбе.
— Сания-апа, а как поживает Камиль-абый? Получаете от него письма?
Сания ответила, что Камиль служит в разведке на Северо-Западном фронте.
— У разведчика работа нелегкая, — заметил Рифгат.
Сания вздохнула:
— Уж очень тяжелая война, чтоб ей провалиться!
— И вам тут нелегко приходится. Сужу по заседанию.
— О Рифгат, милый! Ты еще ничего не видел. Но теперь стало легче, я уже освоилась, хорошие у нас люди! Не считаются ни с какими трудностями. На заседании ты их не видел, — на заседание мы вызываем плохих, чтобы отчитать. К сожалению, хороших хвалить не вызываем…
Посмотрев на усталое лицо Сании, Рифгат поднялся.
Сания спросила:
— Ты зашел ко мне по делу или просто проведать?
— Главное желание было проведать вас. Ну, и небольшое дельце было.
— Говори, не стесняйся.
— Беспокоюсь за маму, дров у нее мало. Я прикинул — больше чем на ползимы не хватит.
— Не беспокойся, дружок. Еще подвезем, когда замерзнет Кама и установится санный путь. Это все, что ты хотел?
— Все. Благодарю вас.
— Ну что ж, тогда пойдем пообедаем в нашу столовую. Там и поговорим.
Под вечер Рифгат вернулся домой. Мать уже давно ждала его.
4
На другой день Рифгат решил побывать на заводе. Хотелось посмотреть, как работают знакомые по школе ребята. Побывал в двух цехах, помещавшихся в здании школы. В инструментальном оказалось много знакомых. Увидев его, они бросили работу. Пронзительным голосом Катушка заорал:
— Эй, ребята, смотри, кто приехал!
Все сбежались к нему.
— Рифгат-абый, здравствуй! Командир! О, ты танкист?.. — с любопытством разглядывали его.