Чистилище
Шрифт:
— Само собой разумеется, ваше святейшество, — ответил Донати.
Кустос благородно кивнул.
— Ваша поддержка неоценима для меня и всей Церкви. Я имею в виду вас обоих. Я всецело доверяю вам и надеюсь, что ваше расследование вскоре даст конкретные результаты.
Александр быстро переглянулся с Донати и ответил:
— У нас пока действительно нет результатов, но мы все равно идем по следу. Есть одна женщина, которая разговаривала с Доттесио в день убийства. — Он рассказал о докторе Ванессе Фальк. — Комиссар после вчерашнего разговора с ней приказал установить за объектом слежку и прослушивать разговоры по мобильному телефону. Доктор
— Карлини? — перебил его дон Луу. — Так же звали убитого священника в Ариччии!
— Его звали Джорджио Карлини, — уточнил Александр. — Леоне Карлини — его двоюродный брат. Ариччия и Марино находятся недалеко друг от друга, один городок на северном берегу озера, другой — на южном. Леоне Карлини занимает эту должность вот уже одиннадцать лет. Мы предполагаем, что именно он помог своему кузену получить место в Ариччии. Очень интересно, что Ванесса Фальк звонила Леоне Карлини вчера вечером и договорилась о встрече на завтра во второй половине дня. Для этого она поедет в горы, в Марино.
— Леоне Карлини, как и его кузен, тоже работал в Ватикане? — спросил понтифик.
— Судя по тем данным, что у нас есть, он не работал. Но, возможно, убитый что-то важное сообщил ему.
Дон Луу задумчиво почесал затылок.
— А по какой причине немка хочет встретиться со священником Карлини?
— Никаких конкретных причин она не назвала, — ответил Александр. — Она лишь сказала ему, что речь идет о его убитом кузене. Этого было достаточно, чтобы пробудить любопытство Карлини, да и наше тоже.
Пеша
Перед дверью в палату Энрико остановился и помедлил, хотя уже поднял руку, чтобы постучать. Елена быстро поправлялась, так по телефону сообщила ему доктор Аддесси. По словам доктора, Елена лежала в палате интенсивной терапии лишь для проформы. Странно было переводить больного, который еще несколько часов назад был при смерти, в другую палату. Энрико не мог не радоваться. Его самое горячее желание, о котором он даже молился, наконец исполнилось. Но новую встречу с Еленой он себе представлял иначе. Ее имя под газетными статьями перевернуло все с ног на голову. Он позвонил в Рим, в редакцию газеты «Мессаджеро ди Рома», и справился о Елене Вида. Ассистентка редактора сообщила ему, что синьора Вида уже несколько дней в командировке, проводит журналистское расследование, поэтому ее нет в Риме. На вопрос Энрико, не уехала ли корреспондент в Тоскану, ассистент редактора не пожелала отвечать. Но у Энрико не было сомнений в том, что его Елена Вида и автор газетных статей — одно и то же лицо. Теперь для него ее живой интерес к Церкви предстал в новом свете. И стало понятно, почему корреспондентка Ватикана непременно хотела посмотреть трансляцию интронизации понтифика. Энрико чувствовал себя обманутым. Ощущение, что его использовали, вызывало досаду.
Он подавил в себе первое желание развернуться и уйти, вычеркнуть из своей жизни главу с Еленой Вида. Несмотря на то что он знал эту женщину лишь несколько дней, она много значила для него. Он понимал, что так просто не сможет ее забыть. Энрико считал, что имеет право на объяснение. В общем, он постучал, и ответ Елены «войдите» прозвучал так бодро, будто она никогда и не была больна.
На ее голове по-прежнему белела повязка, но Елену уже отключили от проводов и шлангов. Она сидела, приподнявшись на кровати,
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, но, принимая во внимание ее недавнее состояние, это был риторический вопрос.
— Чувствую себя так, будто заново родилась. И неудивительно, я столько времени проспала. Думаю, этого хватит на год вперед. Доктор Аддесси сказала, что мне нужно благодарить тебя за то, что мне стало лучше. Спасибо, Энрико!
У него было такое впечатление, что она обнимет его и поцелует, если он подойдет поближе к кровати. Еще пару часов назад он не мог бы желать ничего лучше. Но сейчас будто какая-то невидимая рука удерживала его, и Энрико лишь произнес:
— Да я немного-то и сделал. Это отшельник с гор, Анджело, помог тебе.
— Мужчина, который остановил жителей деревни?
— Он самый.
— Я очень плохо помню его.
— Потом в тебя попал камень и ты погрузилась в царство снов.
Она похлопала рукой по краю кровати.
— Садись рядом, расскажи про этого Анджело и о том, как он мне помог! Доктор Аддесси рассказала только, что вы вдвоем зашли ко мне в палату.
Энрико нерешительно присел на край кровати и сухо пересказал, что случилось. Но и в этот раз он ни словом не упомянул о таинственном видении, которое произошло во время странной церемонии.
— Но что конкретно делал со мной Анджело? — допытывалась Елена. — Ты ничего толком и не описал.
— Это так необходимо, Елена? — Энрико печально взглянул на нее, вытащил вырезку из газеты с ее статьей и положил перед Еленой на кровать.
— Ты же хорошо разбираешься в чудесных излечениях.
Елена уставилась сначала на статью, потом на Энрико. Ее губы шевелились, но не было слышно, что она говорила. Очевидно, она подыскивала нужные слова.
— Я, похоже, тебя шокировал? — спросил Энрико. — Должен признаться, что я сам был поражен, когда наткнулся на эту статью, госпожа учительница.
— Откуда у тебя это?
Энрико рассказал Елене о Розалии Бальданелло и ее странном поведении.
— В картонной коробке не было ничего, кроме газетных вырезок? — переспросила Елена. — Ни письма, ни записки, которая бы объясняла их значение?
— Ничего.
— Как странно.
— Это все, что ты можешь сказать по этому поводу? — разочарованно спросил он.
Елена посмотрела ему в глаза.
— Я знаю, что должна извиниться перед тобой, Энрико, и я действительно этого хочу. Я просто не знаю как. Ты сейчас думаешь, что я тебя использовала, и в какой-то мере это так. Но я сделала это не по злому умыслу, правда. Когда я услышала, что ты хочешь поехать в Борго-Сан-Пьетро, я увидела в этом прекрасную возможность посетить нужное место без лишнего шума. Мне казалось, что семейная пара туристов привлечет меньше внимания, чем одна журналистка.
— Ты могла бы мне сказать. Почему ты притворилась учительницей в отпуске и просто не сказала, что ты журналистка и собираешь материал о месте рождения антипапы?
Елена беспомощно пожала плечами.
— Думаю, это профессиональная болезнь. Как говорит старый Бернардо, редактор, у которого я училась этому ремеслу: «Не доверяй никому, только себе, и то лишь в крайнем случае».
— Значит, ты думала, что я тебя могу выдать.
— Не совсем так. Но я решила, что если ты узнаешь правду, то не станешь болтать со мной просто так.