Чистилище
Шрифт:
— Я здесь живу.
— В гробнице? — удивился комиссар. — Вы не находите, что тут немного темновато и одиноко?
— Если мне нужен свет, я зажигаю свечу. А если бы мне нужны были люди, я бы не пришел сюда.
— Давайте поговорим чуть позже, — нетерпеливо произнес Энрико. — Время идет, и мы можем опоздать к Елене. — Он обратился к старому отшельнику: — Анджело, я даю вам слово молчать. И я уверен, что комиссар тоже пообещает вам это. Вы ведь поможете Елене?
Рим,
Александр подъехал к воротам Порта Сант-Анна с пешеходной скоростью. Он все еще думал о бесполезном разговоре с отцом, о том, имеет ли смысл вообще приходить к нему в будущем. Принимая во внимание то, что сказал ему Маркус Розин, он вряд ли будет нуждаться в этих посещениях. Александр с удивлением заметил, как на дорогу выскочил швейцарский гвардеец и энергично замахал ему. Александр нажал на тормоза, «пежо» остановился в каком-то полуметре от Вернера Шардта.
Адъютант гвардии подошел к машине, и Александр, опустив стекло с водительской стороны, спросил:
— Это попытка самоубийства или необычный способ выйти на контакт, Вернер?
— Ни то, ни другое. Мне позвонил дон Луу. Его святейшество хочет с тобой поговорить, прежде чем ты покинешь Ватикан.
— Зачем ему это?
— Святой отец не делится своими мыслями с охраной.
Александр кивнул и тихо спросил:
— А что? Есть что-нибудь важное?
— Пока нет. Я сообщу, если что-нибудь узнаю.
Александр припарковал машину во дворе Сан-Домазо и прошел в Апостольский дворец. Туда, на четвертый этаж, его проводил молодой гвардеец, которого он не знал. Они вышли из лифта и подождали в маленькой приемной дона Луу. Плетеные кресла и деревья в кадках придавали приемной домашний вид. Личный секретарь Папы, коротко поблагодарив гвардейца, отправил его и пригласил Александра войти.
— Хорошо, что вы нашли время для его святейшества, синьор Розин. Извольте пройти за мной!
Понтифик сидел за столом в своем кабинете и подписывал документы.
— Надоевшие администраторские обязанности, — сказал он с усталой улыбкой, когда заметил Александра и Луу. — Подписываю благодарности всем светским персонам, которые выказали поддержку нашей Церкви, несмотря на схизму.
— Разве для этого нет каких-то специальных автоматов для подписей? — немного удивленно спросил Александр.
— Конечно, есть такие автоматы, — ответил Генри Луу. — Но только представьте, во что это выльется! Политик или звезда кино может пользоваться таким автоматом, чтобы подписать карточку, но только не понтифик! Церковь ревностно следит за подлинностью и аутентичностью.
— Кроме того, за такой монотонной глупой работой можно хорошо помедитировать, — сказал Кустос. — А причин для размышлений у меня сейчас более чем достаточно.
Папа
— Может быть, не принято спрашивать вот так, напрямую, — осторожно начал Александр, — но есть ли какие-нибудь новости по поводу Церкви истинной веры?
Кустос предложил ему присесть и сказал:
— Мы готовы на диалог с раскольниками, но они игнорируют нас, ведут себя так, будто у их Церкви тысячелетняя история. Как можно победить противника, не встретившись с ним лицом к лицу?
Александр немного подумал и ответил:
— Значит, нужно сделать так, чтобы противник сам захотел встретиться.
Глаза понтифика блеснули.
— Отличная идея! С вами всегда приятно беседовать, Александр Розин. Могу ли я поинтересоваться, как прошел ваш визит к отцу? Я не хочу показаться бестактным, выспрашивая о ваших собственных делах, но дон Луу сказал мне, что вы хотели узнать у отца, не была ли связана организация «Totus Tuus» с убийствами священников.
— Да, я так и сделал. Но он отказался мне помочь. Для него мы все еще враги. Те, кто разрушил все его планы и отнял зрение.
— Он действительно настолько зол?
— Да, очевидно. Но все-таки он косвенно подтвердил, что «Totus Tuus», несмотря на роспуск, все еще активно действует.
— Наши источники тоже указывают на это, — сказал дон Луу. — Мы отрубили спруту пару щупалец, но остальные где-то скрываются и плетут новые гибельные сети.
— У вас вышло отличное красочное сравнение, Генри, — заметил понтифик. — Вы не пробовали писать приключенческие романы?
Луу понял шутку и, подмигнув, ответил:
— Когда все тут у нас кончится, ваше святейшество, обязательно приступлю. А пока я собираю материал.
Его лицо вновь сделалось серьезным, и он обратился к Александру:
— Ваш отец не намекнул вам на какие-либо зацепки?
— К сожалению, нет. Боюсь, что этот визит прошел впустую. Мой отец сейчас наверняка думает, что я и раньше приходил к нему лишь с одной целью.
Кустос поднялся, подошел к Александру и положил руку ему на плечо.
— Есть два вида людей. Те, которые сдались и которых теперь ничто не интересует. И те, кто постоянно проверяет себя, не взирая на то, что процесс этот долгий и болезненный. Я не очень хорошо знаю вашего отца, но мне кажется, что он относится ко второму типу. Если я прав, то он себя проверяет, а значит, поймет, что поступал с вами несправедливо и что вы хороший сын.